Эля, после какой-то мутной истории с каким-то папенькиным сыночком, который, кстати, тоже потом исчез, пропала, как сквозь землю провалилась.
И никто ее не искал. Некому искать.
Ромка спросил, а что, если она где-нибудь мертвая лежит? На что Толик только взгляд отвел стыдливо.
Вот тебе и дружба. Пропал человек, и всем плевать. У всех свои дела, свои заботы.
Димас даже говорить ничего не стал тогда, презрительно под ноги сплюнул Толику, сел на байк и свалил, не дожидаясь, пока брат его догонит.
Потом они пытались искать Котену самостоятельно. Напрягли полицию, где их просто послали.
Звонили Коляну, который теперь трудился в полиции, но тот тоже ничего не мог сделать. Ну не во всероссийский же розыск ее отправлять? Непонятно, почему? Нет заявления от родственников, нет состава преступления.
Братья вернулись обратно в город, но попыток искать девчонку не оставили. Соцсети, поиск в специальных группах, но нихера. Элли, их сладкая девочка, просто растворилась. Словно ураганом унесло.
Сентябрь начался плохо. С нервяка на работе и в институте. Третий курс, их долбали все сильнее.
На работе Димас накосячил, отвлекся и попал на бабки.
Серега нарычал и пригрозил увольнением. А еще друг…
И, главное, Котена. Где она?
Какого хера они так долго тянули? Надо было сразу! Надо было не оставлять!
Но тот же Димас как-то ляпнул, что они – прошлого года и они – сегодняшние – это вообще разные люди. И если бы теперь им попалась Котена, то явно никто бы ее не упустил. Успели уже все оценить и понять.
Таких девочек не отпускают.
А все остальное – это потом. Это – частности.
Но в прошлом году два тупых сосунка, папиных сыночка, прое*ли свою девочку.
Сами виноваты.
И потому, увидев сегодня рядом с Таткой нереально похожую на их Котену девочку, братья даже не поверили глазам. Ромка вот точно решил. Что глюк. Слишком много думает от ней. Но потом краем глаза поймал движение со стороны брата, и понял. Что Димас видит то же.
Темноволосую, очень симпатичную очкастенькую девочку, с которой если снять очки и растрепать хвост – Котена! И срочно требовалось выяснить, что это: их коллективный глюк, или реальность.
Но Татка утащила девчонку сначала на пару, и, пока братья выясняли, в какой аудитории сидит первый курс «механиков», пока бежали туда… Короче, уже пара началась. Можно было, конечно. Войти в наглую и вызвать и Татку, заразу мелкую, и девчонку знакомо-незнакомую, в коридор, но это был сопромат и Бургер. Нереально.
Значит, надо ждать.
Близнецы, наплевав на собственные пары, тупо остались сторожить под дверями и даже не переговаривались.
Ромке они в тот момент остро напомнили напряженных охотничьих псов, зверей, которые стерегут добычу.
Они не обсуждали ситуацию, не решали, о чем они будут разговаривать, если это окажется Котена. Или если это будет не Котена. Все по ситуации.
Но на перемене опять случился облом, и опять по вине Татки. Вот поймать бы ее, да надрать зад! Но тогда их поймает Серега и порежет на ремни.
Ромка выбегает из перехода в другой корпус первым и выдыхает. Девчонок нигде нет. Вокруг лазят студенты. Толпы просто!
А две первокурсницы просто растворились в этом потоке.
Он переглядывается с братом и выдыхает. Потеряли. Досадно!
Но во всей этой ситуации есть один жирный плюс.
Девчонка рядом с Таткой – это их Котена. Она их узнала. И они ее.
И теперь найти ее - вопрос времени.
11. Бегаем... Думаем... Планируем...
Я спешно перекусываю булочкой в столовой, запиваю чем-то похожим на какао, хотя это неточно.
Тата остановилась поболтать с какой-то девушкой, а я, чтоб не стоять бесплатным приложением к ней, тихонько пошла разведывать обстановку.
Набрела на столовую, купила нехитрый перекус, спряталась в углу.
И теперь вот думаю о том, что дальше делать.
Братья меня узнали.
Это без вариантов.
Найти меня – вопрос времени.
Что делать?
Притворяться, что не знаю их? Глупость.
Они кинулись за нами не просто так. А с целью. И надо быть совсем дурой, чтоб эту цель не понять.
Я припоминаю, как они себя вели в Анапе, когда я ушла из номера после ночи бешеного секса.
Тогда я их излишнюю активность воспринимала как уязвленное самцовое самолюбие, и, все два раза, что им удавалось меня выловить, и даже не наедине, с удовольствием на это самолюбие еще и давила.
Потому что нечего провоцировать.
Они, конечно, хороши. Я тогда на них на пляже смотрела при свете солнца… Мама дорогая!
Нереальные мальчики! Сильные, прокачанные, улыбки с ног сшибают, взгляды такие – что даже статуя Венеры потекла бы!
Очень хороши мальчики.
Но в этом и беда.
Привыкнуть легко.
А они сегодня здесь, а завтра – у себя, в родном городе. И курортный романчик – это милое горячее воспоминание.
А мне не улыбалось становиться их милым воспоминанием. Потому что, к сожалению, без эмоций я сексом заниматься не умею. Никогда не умела.
И то, что случилось тогда… Это звоночек. Не надо было вообще так поступать. Не надо было эту глупость совершать.
Но, раз умудрилась, нечего жалеть. Надо сделать выводы.
Я – сделала.
Они – похоже, нет.
И, судя по их поведению, до сих пор нет.
Это, конечно, было странным, потому что у таких парней за год по-любому целая вереница девчонок в постели погуляла. И чего так ко мне бросились?
Странно, прямо очень.
Я как раз доедаю булочку, когда распахиваются двери, и в столовку входят они. Те самые предметы моих дум.
И мне из угла укромного прекрасно все видно.
Они замирают на секунду в дверях, сканируют пространство. И я знаю, кого они ищут. Но не найдут. Мне тут, за кадкой с фикусом, и без них хорошо.
Не хватало еще, чтоб мой имидж занудной первокурсницы растрясли.
А с них станется.
Ишь, стоят, глаза дурные, лица вдохновленные, дышат тяжело. Хороши!
Я оглядываю столовку на предмет второго выхода, с огорчением убеждаюсь, что его нет, и аккуратненько задвигаю стул еще дальше за кадку.
А потом позади братьев появляется Тата, и они моментально переключаются на нее.
И , к моей радости, разговаривать , похоже, собираются не в столовой, а в более спокойной атмосфере.
