Сергей – очень даже ничего мужик, фактурный, высоченный, татуированный и бородатый. У такого вполне могут быть в активе крайне действенные методы убеждения женщин.
И это совсем не значит, что он меня сейчас не погонит ссаными тряпками из своего элитного заведения. Но хрен тебе, а не унижение! Упрашивать не буду! В конце концов, моей вины тут нет! Практически.
- Официантка из тебя херовая, - безжалостно басит Сергей, выходит из-за стола и опирается задом на столешницу , сложив ручищи на груди.
Смотрит на меня. Изучает. Сканирует.
Я молчу.
Херовая, да.
Ничего не возразишь.
- И чего мне с тобой делать? Танцовщицей тебя тоже не возьму, хоть и фактура подходящая вполне. Даже если ты и умеешь. Слишком дерзкая. Еще гостей мне начнешь пинать.
Ну да, танцовщицей меня не надо! Я вам тут натанцую…
- Этой Ле… Бл*, то есть Ане, я оплатил стоимость ее китайской Гермес. – Он делает паузу, многозначительную такую, - как настоящей Гермес. Сама понимаешь. Тут не до экспертиз. Иначе мы могли бы поиметь проблемы в виде полиции. Доказывай потом, что она сама на ногах не держится. Тебе нужно светиться в полиции?
Я тут же замотала головой. Не дай Бог!
- Вот и я думаю, что не нужно. Поэтому у Ани есть теперь бабло на брендовую Гермес, карта вип-клиента, которую я даю только самым избранным, и она , по идее, ни под каким соусом в их число не попадала… А у тебя есть долг.
Он называет сумму, и я охереваю. Потому что бл*. Потому что что-то в нашем мире не так, если кусок телячьей кожи может стоить лям! Не может просто! Так нельзя!
Он заценивает мои вытаращенные глаза, усмехается.
- Вот-вот… Но ладно. Главное, что разошлись краями. Теперь вопрос: что делать с тобой?
Бросьте меня под ракитовый кустик, ебвашумать…
Я приунываю до такой степени, что даже не вношу никаких предложений. Ну а с другой стороны, что я могу сказать? Что пообещать?
У меня нет денег совершенно!
Бляха муха, да я обувь, чтоб начать здесь работать, приняла в дар от своих парней! Как Золушка от принцев туфельку! Только моя несчастливая оказалась. Может, потому , что черная?
Или все проще: из меня херовая Золушка.
- Так… Мне Даня говорил, что ты, вроде как, байкер? В моторах сечешь? Или только жопкой на дороге вертеть умеешь?
- Яааа… - вопрос настолько неожиданный, что я даже голос на секунду теряю, а потом торопливо начинаю говорить, - могу. Работала с тринадцати лет в автосервисе. Там, правда, все по-простому, но я мотор любой могу с закрытыми глазами собрать-разобрать, там, у себя, лучше всех работала!
- О как… - Сергей явно поражен моей торопливой речью, задумывается. – Ну хорошо. Давай, на завтра, так же в шесть вечера, подгоняй на Мира, к гаражам. Там есть автосервис, отдельно стоит, синее большое здание. Буквы СТО. Не промахнешься. Придешь, спросишь Геннадьича. Скажешь, от меня. Он тебе все покажет. На первое время оклад ученический, двенадцать тысяч, по-моему. Ну, он скажет. Я буду вычитать половину в счет долга. Смешно, конечно, но, в принципе, если будешь нормально работать и покажешь себя, то вполне до мастера дойдешь. А это уже другие бабки и еще и премии.
- Сергей Юрьевич… - меня неожиданно даже слезы прошибают, прямо сама себе удивляюсь, - спасибо вам огромное! Вы столько для меня… Спасибо!
Я порывисто обнимаю его, тоже неожиданно для меня. И для него.
По крайней мере он застывает, и явно не знает, что делать в этой ситуации.
Наконец, просто тихо похлопывает меня по спине.
- Ну хватит. Ты чего? Плакать, что ли, собралась? Как же ты с мужиками работать будешь? Они и матом могут…
- Я тоже могу, - хлюпаю я носом, уже убрав руки и просто стоя близко.
- Вот в это верю. Все. – Он тянется за салфетками и неожиданно аккуратно вытирает мне щеки.
Черт… Еще одно проявление человечности в чужом для меня городе. Анапа, за что же ты так со мной?
Я тянусь за его спину, к пачке салфеток, чтоб высморкаться, и именно в этот момент открывается дверь, и я слышу знакомый голос:
- Серый, я не поняла…
Тата!
Я не сразу понимаю, почему она резко замолкает, почему смотрит на меня с таким выражением на лице, словно я ее… Ну, не знаю, ударила, что ли…
- Простите, я помешала, - говорит она деревянным голосом, а потом выходит. И дверь закрывает.
Я поворачиваюсь к Сергею, и понимаю, что здесь что-то вот вообще не просто! Потому что у него нереально сложное выражение лица.
Вроде как с одной стороны, ничего такого, мы же даже не обнимаемся. Уже. И, если бы обнимались…
Ну и что? Сергей, повторюсь, вполне приятный мужик, не в моем вкусе, конечно, но бабы на него, наверно, с разбегу напрыгивают…
А с другой стороны… Блин, как стремно. Он брат ее, и владелец заведения. И я тут такая, первый день работаю, и уже к нему пристаю, в кабинете обжимаюсь… Плохо.
- Я… Пойду, - быстро киваю, пока не передумал и вообще не выпер меня, нафиг, на улицу. С моим сегодняшним везением – вполне закономерная вещь может быть.
- Да-да… - он выглядит так, словно раздумывает, рвануть ли ему сейчас за Таткой, или нет.
И непонятно, что останавливает.
Я даже не пытаюсь задумываться о странностях в поведении босса, вполне своих проблем хватает.
Не выкинул – и слава Богу.
И работу предложил!
Другую!
Ту, что мне нравится!
Меня прямо накрывает от осознания, насколько повезло. Нет, конечно, лям долга – это так себе везение… Но, с другой стороны, если быстро вольюсь в работу, начну нормальные бабки зашибать.
Расплачусь поскорее. И, может, потом получится квартиру взять… И байк… Как там мой дукати?
Наверно, уже под другим хозяином ходит…
Пока иду обратно в общагу, полностью отключаюсь от реальности. Поглощенная планами на будущее.
И они, несмотря на некоторые обстоятельства, радужные.
Естественно, ситуацию в кабинете Сергея Юрьевича из головы выбрасываю сразу же, как не стоящую моего внимания.
И очень даже зря.
Потому что получаю смс от Таты, где она спрашивает, давно ли я сплю с ее братом.
Я набираю ее, иду к общаге и говорю, не обращая внимания на окружающих студентов. А, учитывая, что с некоторых пор они от меня шарахаются и по широкой дуге обходят, то и вообще не на кого обращать внимание.
- Тата, ты чего? Я не сплю с твоим братом!
- А что я видела сегодня? А?
Судя по голосу, Татка вдатая уже. И меня это беспокоит. Непонятно, какого хрена она так переживает.
