― Похоже на сломанный ноготь! ― воскликнул эксперт. ― Конечно, не человеческий ― какого-то существа! Как же я не заметил эту штуку раньше?.. ― И бросился к ящику с медицинской аппаратурой и инструментами. ― Я тут же отправляю ее на экспертизу!
Костлявый, длинный Хьюберт стоял без дела в своем коротковатом пиджаке посреди приемной, как пугало на огороде, и ничуть не смущался своей бездеятельностью, а зорко следил за действиями Томаса.
А тот оторвался от раны и стал флегматично осматривать апартаменты Ламберта. Потрогал плотно закрытые жалюзи, осмотрел толстенное стекло окна ― окно имело размер во всю стену и открывало прекрасный вид на мегаполис. Вышел из кабинета в комнату отдыха, но пробыл там недолго, посетил туалет и ванную комнату, а потом вернулся в приемную, встал рядом со следователем прокуратуры и долго слушал, как тот ведет опрос свидетельницы.
Напоследок Томас посидел за компьютером, поговорил с сотрудником, снимающим в помещении отпечатки пальцев, и вернулся к своему начальнику.
Тот подался навстречу и живо спросил:
― Ну, что?
Томас, сохраняя прежний отсутствующий вид, не ответил, а только уже в который раз оглянулся и посмотрел по сторонам. Санитары осторожно поднимали тело убитого, чтобы положить его на носилки. Оперсотрудники собирали свои вещи. Следователь прокуратуры отпустил секретаршу и ожидал коллег на пороге приемной.
― Я думаю, ― тихо ответил Томас, так тихо, чтобы кроме Хьюберта его никто не мог слышать, ― что сегодня нам удалось узнать многое. И мне кажется, что результаты различных экспертиз помогут нам в этом деле не больше, чем осмотр места происшествия.
― Вот как! ― удивленно воскликнул Хьюберт. ― Вы узнали что-то определенное?
― Да, ― твердо сказал молодой лейтенант, и в этот момент принял свой обычный вид: отсутствующее выражение лица сменилось на спокойно-сосредоточенное. Взгляд обрел осмысленное выражение.
Зато отсутствующим стал взгляд Хьюберта. Отстраненность, как кочующий паразит, перешла от подчиненного к начальнику.
― Понял, ― нейтральным тоном сказал Хьюберт и оглянулся точно так же, как только что оглядывался Томас. ― Поговорим в машине.
И, притянув лейтенанта Корнелла к себе за локоть, повлек его к выходу из кабинета.
* * *
― Это убийство совершил инопланетянин, ― сказал Томас.
Хьюберт дернулся, кинул на него изумленный взгляд, но тут же снова вернулся к наблюдению за дорогой. Он сидел за рулем, и его автомобиль мчался по магистрали в плотном потоке машин по направлению к центру мегаполиса. Пустой автомобиль Томаса, управляемый бортовым компьютером, ехал следом как привязанный.
В салоне воцарилась многозначительная пауза.
― Как вы это определили? ― спросил наконец Хьюберт. Он не задал вопрос «почему вы так думаете?». Он спросил: «Как вы это определили?» После наблюдения за работой лейтенанта Корнелла начальник АЦ ИЗНП ― социолог со стажем, к тому же человек, обладавший неплохой интуицией, ― начинал безоговорочно верить в следовательский талант подчиненного. Томас отметил это, но тут же отмахнулся от мысли: его занимали обстоятельсва убийства.
― Я даже знаю, ― продолжал он, ― откуда он родом. С какой планеты. Он абориген Аякса.
― Вот как! ― второй раз за день воскликнул Хьюберт. ― Говорите же скорей, Томас! А то я от нетерпения дам по газам, и мы врежемся вон в ту фуру!
― Тот ноготь, который я извлек из раны Ламберта, очень убедительная улика… Несколько раз мой отряд участвовал в таможенных досмотрах грузов на звездолетах, прибывших с этой планеты. Так вот, в грузовых отсеках мы находили много таких ногтей. Их оставляли грузчики-аборигены во время погрузки, так нам объясняли члены экипажей. У жителей Аякса специфический метаболизм ― ногти отскакивают каждую неделю…
― А вы их видели? ― быстро спросил Хьюберт.
― Аборигенов? Нет. Они недостаточно цивилизованы, чтобы стать полезными членами экипажа космического корабля. Звездные торговцы их не рекрутируют. А вы имеете о них представление? ― в свою очередь спросил Томас.
― Как жаль, что я всю жизнь занимался социологией Земной Системы, а не ксенологией! ― воскликнул Хьюберт. ― Ни черта не представляю, что это за планета ― Аякс и какие на ней живут туземцы!
― А я интересовался, ― спокойно сказал Томас. ― По роду службы. Борьба с контрабандой включает в себя изучение возможностей тех существ, которые обитают на планетах, торгующих с Землей. Жители Аякса ― не туземцы в общеупотребительном смысле этого слова. Они не совсем дикари. Их цивилизация находится на уровне нашего средневековья. Ну, того, когда расцветали представления о куртуазной любви… ― Он неуверенно посмотрел на Альберта Хьюберта, тот энергично закивал головой: в истории доктор социологии с внешностью громилы ориентировался хорошо. ― Трубадуры, рыцари, сеньоры… ― продолжил Томас. ― И все такое. Выглядят они как земляне, подавляющее большиство, конечно, грубые, грязные крестьяне… Но на планете и много профессиональных вояк, потому что войны за раздел влияния между баронами происходят постоянно… Да что я вам про средневековье! У них идет все, как у нас девятьсот лет назад, ― оборвал сам себя Томас. ― Я просто хотел сказать…
― Что?
― То, что найти профессионального убийцу, способного вырвать у врага сердце, на Аяксе очень легко, и…
― Ну, специалистов по вырыванию сердец, я думаю, легко найти и в нашем мегаполисе, ― не дослушав, возразил Хьюберт. ― Но оно вырвано каким-то невообразимым способом. И в условиях, исключающих совершение преступления. Вы это можете объяснить?
― Насчет способа еще надо подумать, ― ответил Томас. ― А вот анализ условий ставит последнюю точку в доказательстве того, что убийство совершено аборигеном Аякса.
― Извините, что перебил вас, ― обратил к нему свое длинное, смущенно улыбающееся лицо Альберт Хьюберт. ― Если вы упомянули о точке, то имеет смысл произнести сначала все предложение.
― Несомненно. Смотрите. Следователь прокуратуры довольно убедительно нам доказал, что с утра Ламберт вошел в пустующий кабинет. Никто его подстерегать, затаившись заранее, например, в туалетной комнате, не мог. Охрана здания поставлена в «Техноботе» хорошо… Самоубийство столь изощренным способом исключено. Дистанционно, с помощью технических средств, сделать такое, наверно, возможно… Но не оставить при этом следов убийственного действия механизма-исполнителя ― практически неосуществимо. Значит, убийца все-таки вошел в кабинет, нанес, как мы поняли, удар Ламберту со спины. А после этого вышел из кабинета. Причем секретарша не видела ни как он входил, ни как выходил.
