Нам выделили прекрасный большой особняк в самой зеленой и тихой части города. Вскоре Дэмьен купил автомобиль, а я развела в саду цветы и посадила фруктовые деревья… Каждое утро мы садились в машину и мчались за сорок километров в промышленную зону Электры, к лабораторным комплексам «Хроноса», на работу. Помню, на следующий день после нашего приезда на одной из АЭС Электры случилась крупная авария. Дэмьен говорил, что такой катастрофы история функционирования атомных электростанций не знала несколько сотен лет: в активной зоне расплавились твэлы, случилась нейтронная вспышка страшной силы. Конечно, защитный купол не дал радиации проникнуть наружу. И все же катастрофа была опасной. Но я не думала об этом. Мне авария на АЭС запомнилась потому, что именно в ту ночь, ночь после катастрофы, Дэмьен так любил меня… Боже, мы так страстно любили друг друга!.. После уже никогда с Дэмьеном такое не повторялось. А со мной…
Каждый раз, когда он обнимает меня, я отдаюсь ему с той же страстью, какую познала в день аварии на АЭС…
Мы жили этой жизнью целых шесть лет, я купалась в этом счастье. Я никогда не задавала себе вопроса: любил ли он меня? Так, как люблю его я? Любил ли. Он ― мой улыбчивый, ласковый, сдержанный, отстраненный, вечно погруженный в свои научный заботы друг? Не знаю. Но я была ему нужна — как жена, как любовница, как хозяйка, как мать… Как прислуга — все равно. Мне все равно, потому что я люблю, а значит служу. «Любовное служение» — где-то я слышала такие слова, они выражают то, чем я живу. И это служение оправдывает все ― все прощает, все обнимает, все делает гармоничным…
Я с опаской взглянула в зеркало заднего вида — автомобильной слежки за мной, вроде бы, не было.
Какого черта эти гангстеры пытаются открыть двери в нашу жизнь? Что им нужно?
Что им нужно?!
Я почему-то уже не имела и тени сомнения в том, что над нами нависла совершенно реальная и страшная угроза. Казалось бы, глупо — один взгляд, одно неуклюжее приставание на пороге супермаркета — и вот, такая тревога. Что это во мне — обычная пугливость? Или это работает женская интуиция — то издревле и навсегда данное представительницам слабого пола шестое чувство — как компенсация слабости, неспособности защитить силой, с оружием в руках свой очаг, свое счастье?
«Кто предупрежден, тот вооружен». Не знаю…
«Ты знаешь! ― вдруг прозвучал во мне глухой, незнакомый голос. Я вздрогнула: это был мой голос, голос моего внутреннего „я“ — измененный тревогой, напряженный, чужой. — Ты знаешь. Вспомни о домашней работе Дэмьена, и все поймешь».
Боже, домашняя лаборатория Дэмьена! Этот подземный, «поддомный» бункер, который он оборудовал сразу, как только мы въехали в особняк! В нем он пропадает ночами уже много лет. Я знаю, какую работу он там ведет, считала, что она невыполнима, но теперь почти уверена: Дэмьену удалось переломить ситуацию…
Я тут же подумала о том, что последнюю неделю характер работы Дэмьена в домашней лаборатории изменился. Он уже не висит на лесах, в которые одет преобразователь, он снял их, мы вместе снимали их! Теперь он постоянно сидит за пультом управления установкой и компьютером. Он стал веселее, спокойнее. Он стал ласковее со мной! Ему все реже требуется моя помощь в лаборатории… Все это может означать только одно: прорыв в работе произошел, Дэмьен завершил копошение с «железом», занимается отладкой и доводкой оборудования.
Я заставила себя максимально сосредоточиться, вспомнить все, что нужно. Еще три месяца назад Дэмьен находился на грани нервного срыва, работа не шла. Он приезжал из «Хроноса» и бежал в бункер, там он висел на лесах над преобразователем часами, я не отходила от него, носила кофе, сандвичи, на ночь заставляла принимать легкое снотворное: сон оставил его. В конце концов он сказал:
― Мне нужен платиновый вибростабилизатор. Без него ничего не выйдет.
― Его трудно достать?
― Достать легко. Трудно купить. Он стоит огромных денег.
И назвал сумму. Я ахнула. А на следующий день на Электру прибыл корабль Марсело Форлана. Марсело, как обычно, зашел к нам в гости. Подробнее о нем — как-нибудь потом. Этот живой, веселый, смуглый, невысокий латиноамериканец влюблен в меня, я знаю, хотя он и не говорит об этом. Влюблен давно — с тех пор, как увидел меня в интернате в Монтевидео, когда пришел на вечер встречи старшекласников и выпускников. И шесть последних лет редко, но постоянно заходит в наш дом, в гости ― пьет чай, шутит с Дэмьеном, рассказывает о своих приключениях звездного торговца и искоса бросает на меня короткие взгляды, и неизменно уходит, никогда не оставаясь на ночь. Да, я знаю, как он может смотреть, этот веселый смуглый парень — такого жгуче-печального выражения глаз я не встречала никогда в жизни. Он всегда приносит в наш дом диковинные сувениры — культурные раритеты других цивилизаций. Они неизменно изящны, эстетичны, исполнены чувственной силы. Я знаю, что это ― для меня. Но я… Я люблю Дэмьена. И этим сказано все…
Итак, в очередной раз он появился в нашем доме после того, как Дэмьен сказал мне, что ему нужен вибростабилизатор. И я втайне от Дэмьена поделилась этим с Марсело. Он вскинул на меня загоревшиеся черным огнем глаза и… расплескал чай на брюки. После этого вечер перестал быть комфортным и дружески-непринужденным. Вошел Дэмьен с бутылкой красного вина в руках, рассказал какой-то анекдот, но это не прозвучало. Мы разлили вино в бокалы и попытались завести обмен шутливыми тостами, но… Марсело сидел задумчивый, тихий. Через некоторое время он извинился и ушел.
А через неделю принес Дэмьену платиновый вибростабилизатор.
― Это подарок, ― просто сказал Марсело и спокойно уселся на свое обычное место за чайным столом. Мы с Дэмьеном стояли, глупо улыбаясь, и не знали, что сказать. И так ничего и не сказали. Такие поступки, такие подарки не обсуждаются. Марсело был нашим другом., другом Дэмьена. Друг помог другу — все. Дэмьен крепко и с чувством пожал ему руку, а я… Я нежно поцеловала его в смуглую щеку. И почувствовала при этом, как напряглось его крепкое сухое тело…
Подарок Марсело продвинул работу Дэмьена; мой любимый преодолел в ней какой-то принципиальный барьер и вышел, похоже, на финишную прямую. Теперь я верила: преобразователь Дэмьена Боде будет работать. А это такая штука… Если то, что рассказывает Дэмьен о функциональных возможностях своего детища, ― правда, то… Боже мой, это волшебство — то, что он придумал и создал ― действительно волшебство!
И теперь, похоже, это волшебство хотят заполучить в свои руки какие-то люди…
Я подъехала к особняку, нажатием на сенсор пульта дистанционного управления прервала опрос киберсистемы охраны и на максимальной скорости направила машину в медленно расширяющееся пространство между створами ворот подземного гаража. Проскочила в гараж, высунулась из окна и, не давая воротам открыться полностью, закричала: «Закрыться!» Мощные металлические створы стали совершать обратное движение. Через секунду они с тяжелым стуком сошлись и отделили меня от внешнего мира. Я с облегчением вздохнула.
