― Как вы себя чувствуете? — бархатным голосом спросил огромный мужчина.
Чувствовала я себя довольно сносно, если сбросить со счетов легкий шум в голове. Теперь страха во мне не было — только обреченность и дикая тревога за Дэмьена. Ведь все это — начало охоты на Дэмьена! Эти твари начали с меня, чтобы беспроблемно добраться до него, до его преобразователя!
― Что вам от меня нужно? — вместо ответа спросила я.
Он, как и я, не ответил на вопрос. Он сел на кушетку, склонил голову и долго изучал мое лицо.
― А вы красивая, миссис Мередит… — вдруг молвил он, протянул огромную длань к моей голове и погладил по волосам. — У вас таки пышные волосы… — Его рука скользнула вниз. Длинный жесткий узловатый палец легонько коснулся шеи. Я задохнулась от страшного предположения о том, что этот подонок собирается делать. Моя грудь заволновалась. Его палец ответил на ее движение, тронул ложбинку между грудей, наткнулся на пуговицу блузки и задумчиво уперся в нее. Я внутренне трепетала, не сводя ненавидящего взгляда с его лица. Мой мучитель держал паузу нескончаемо долго. Потом вздохнул и убрал руку. И тут раздался голос жирного подонка с толстыми губами:
― Слышь, Карен, давай ее… эта… Ведь какая разница, а?
― Нет, ― ответил Карен, не сводя с меня тяжелого взгляда. Встал и отошел от кушетки. ― Лекарь, ― обратился он к «цветастому», ― принимайся за дело.
Огромный мужчина, видимо, был здесь за старшего.
― Карен! — подпрыгнул на месте жирный подонок. — Дай ее хоть… эта… потрогать чуть-чуть! Ты только посмотри, какая сладкая сучка лежит!
От этих слов я снова задохнулась. Мне показалось, что если эта тварь дотронется до меня своими потными лапами, меня вырвет. Но главное — я больше не смогу подойти такая к Дэмьену. А это было для меня страшнее всего на свете…
― Сказано: нет! — взревел огромный мужчина.
― Карен-н-н!!
Главарь банды сделал два быстрых шага по направлению к жирному подонку и нанес ему страшный удар в лицо. Подонок отлетел к стене и, опершись на нее спиной, стал медленно сползать на пол. Его лицо представляло собой кровавую маску.
― Сказано «нет», значит «нет», ― вытирая руки большим клетчатым платком, спокойно сказал Карен. При этом он смотрел не на жирного ублюдка, а на «цветастого» и «приставалу». — Хозяин сказал, что операция должна быть чистой — она будет чистой. Все. Лекарь! — гаркнул он на «цветастого», который застыл, не сводя глаз с разбитого лица жирного ублюдка. — Я же сказал: принимайся за дело!
«Цветастый» побежал в ту часть помещения, которую я видеть не могла. Огромный Карен медленно подошел ко мне и снова присел на кушетку.
― Мередит, ― тихо сказал он. — Вы спрашивали, что нам от вас нужно — я не отвечу на этот вопрос. Возможно, что вы и без моих комментариев знаете ответ… Сейчас вы пройдете через ментоскопирование… Спокойно! — нажал он голосом, видя, как глаза мои расширились от испуга. — Спокойно, Джен, это не больно и почти безвредно. Мы сделаем это для того, чтобы знать все, что есть в вашей миленькой головке. Ведь это намного гуманнее, нежели подвергать вас пыткам, добиваться от вас выдачи той информации, которую вы вовсе не хотите выдавать. Ведь правда?
Он говорил, а в это время «цветастый», подойдя ко мне со стороны головы, начал накладывать на виски клейкие кругляши. Потом он натянул на мою голову холодный жесткий обруч, на него навесил множество металлических щупов. Он проделывал еще какие-то манипуляциии с моими волосами и кожей головы; пыхтя, копался в аппаратуре, что установил под кушеткой, — через некоторое время я перестала обращать на это внимание, я слушала Карена: он говорил важные вещи.
―…И обращаться к кому-либо за помощью для вас не имеет смысла, Джен. Поверьте моему опыту. Тот факт, что мы подстроили аварию, никто не докажет: робота под днищем вашей машины уже нет. Вас обещали увезти в больницу, а привезли сюда? Неправда. Вас действительно доставили в приемный покой. Но вы не дождались помощи парамедиков, ушли домой. Такое часто бывает с травматиками, получившими легкое сотрясение мозга, — они выделывают такое в состоянии шока. Вас найдет муж у ворот вашего особняка, это я вам обещаю. Но никто и никогда не докажет, что вы пришли домой из никому неведомого подвала, отделанного симпатичным зеленым кафелем, а не из приемного покоя больницы, куда вас доставили сердобольные автолюбители… Вот так. Ни полиция, ни спецслужбы вам не помогут. Ни нас, ни этот подвал они не найдут и поэтому вам не поверят. А вот секретность работы вашего мужа будет нарушена… — Он лукаво посмотрел ан меня. — Ведь он великий мастер играть в секреты, а миссис? Не думали об этом? Что-то монтирует в своем бункере и вроде бы ничего не скрывает от коллег и знакомых. Но ничего никому не рассказывает, да и в дом случайные люди не заходят. Этакий чудак, любящий навести туману вокруг своего никчемного хобби… Таким образом, ваш Дэмьен и внимания, с одной стороны, не привлекает, а с другой ― скрытность работ обеспечивает просто великолепную. А уж как эта работа защищена! Через строй охранных киберов вашего особняка не пройдет ни призрак, ни невидимка!
В последнем он был прав на все сто. Когда-то Дэмьен потратил просто прорву времени на изучение охранных систем, а потом — прорву денег на обеспечение охраны периметра территории вокруг особняка, линии вторжения в здание и подходов к бункеру. Я знала, что киберы охраны реагируют на изменение десятков параметров окружающей, подконтрольной им среды, непрерывно обмениваются данными и создают вокруг дома и внутри помещений непреодолимо сложную сеть контроля. Действительно, пройти сквозь эту невидимую сеть не удастся никому. А если какой-нибудь опрометчивый чудак и попытается это сделать, я ему не завидую. Киберы Дэмьена оснащены не только системами оповещения и электрошоковыми разрядниками — «внутренние» охранники имеют лазерные пушки. «Имею право защищать свою собственность всеми доступными средствами останова и уничтожения нарушителя!» — горделиво шутил Дэмьен, проверяя наводку оружия кибера, висящего над входом в бункер. Я тогда смеялась над его увлеченностью оружием. Оказалось, напрасно. Теперь мне было ясно, что если бы не киберы Дэмьена, наш особняк давно был бы ограблен, а от преобразовательа остались бы одни разрушенные леса…
― Хорошо играет Дэмьен Боде, ― продолжал неторопливую речь Карен. ― Передайте ему от меня привет. И заодно ― соображения о негативных последствиях вашего обращения в полицию…
Он вдруг прервался, внимательно посмотрел поверх моей головы — видимо, «цветастый» подал ему знак — и ласково погладил меня по связанным рукам:
― Сейчас вам будет больно, Джен. Недолго! Ровно полсекунды. Потом вы потеряете сознание, а когда очнетесь, будете идти по вашей улице к своему дому. Я думаю, что Дэмьен Боде давно вас ищет, и распахнет перед вами двери дома во всю ширь. Мне было приятно иметь с вами дело и немного грустно прощаться с такой милой девушкой. Но… Прощайте!
