Я обхватил голову руками и застонал:
― Что же ты натворил, Странник! Что ты натворил!
И тут он сказал:
«Вам надо всем вместе уходить в ваш родной мир, на Варс».
Я поднял на него изумленный взгляд:
― Всем вместе? Да в своем ли ты уме?!
«Ты не знаешь о Тибуле и о Марсело того, что знаю я. Но сейчас не время углубляться в эту тему. Скажу только, что завтра, ночью, Марсело должен остановить Тибула у дверей твоей лаборатории. Твой друг не даст своему другу похитить тебя. Он слишком сложен, этот Марсело, он слишком долго страдал, но у него доброе сердце и твердые понятия о долге и чести. Он остановит Тибула. А тот и не подумает сопротивляться: он верит Марсело как себе. Вот тебе двое у дверей лаборатории… Я разбужу Джен и постараюсь привести ее разум в порядок. Она спустится из спальни вниз. Ты впустишь всех троих в лабораторию и расскажешь им обо всем, что узнал от меня. Варсияне утверждают, что если вы встанете в круг и замкнете его, взявшись за руки, то витальная связь, которая существует между вами, пробудит генетическую память. Вы осознаете, кто вы есть на самом деле. И кем являетесь по отношению друг к другу. И тогда тебе не придется никого убеждать, ты включишь преобразователь, и вы покинете этот мир. Он для вас — чужой и враждебный. Ваша родина — Варс, и там вас ждут как избавителей от зла».
Я криво ухмыльнулся:
― Ладно, допустим я поверю, что все будет так, как ты говоришь. Но я — землянин до мозга костей, вся моя жизнь прошла на планетах Галактического Союза. Жить на Варсе, среди неведомых существ, спасать их от гибели и вести их к светлым горизонтам будущего — зачем мне это? Да я даже не могу такое и представить!
«А тебе не надо ничего представлять, Дэмьен, ― веско произнес Странник. — И не надо себя ни в чем убеждать. Ты просто посмотри. Открой дверь в этот мир, сделай первый переход. Ступи на родную землю Варса. Вспомни все, что ты должен вспомнить, у тебя получится, варсияне уверяли меня в этом. Их генетическая память не столь сильно забита поверхностными активностями мозга, как у землян. И твоя память проснется легко. — Бесплотная фигура Странника приблизилась ко мне. ― Я собирался указать тебе координаты Варса, но, вижу, что преобразователь случайно сам наткнулся на мир варсиян и их планету и обозначил их на схеме. И определил на ней точку перехода… Вот этот мир, и вот эта точка. — И он прочел один из индексов, обозначающих параллельные миры на схеме, и координаты точки вторжения. ― Задавай преобразователю цель, Дэмьен. Только сделай некоторые корректировки… — Он назвал несколько цифр. Я автоматически повторил их и дал компьютеру команду исправить координаты места перехода на Варс. — В этом регионе тебя ждут. Я договорился о встрече. — Странник помолчал. Потом, видя мою нерешительность, подтолкнул: — Включай преобразователь, Дэмьен. Включай и… знакомься со своими соплеменниками».
Он говорил убедительно. Я верил ему. И в то же время чувствовал, что потерял всякую способность мыслить, осознавать, что же на самом деле происходит со мной и с моей жизнью. Но надо было что-то делать. И, наверное, подумал я, сейчас правильным будет сделать так, как советует Странник.
― Хорошо… ― пробормотал я. — Хорошо. Похоже, ты, Странник, рассказал про себя правду: ты действуешь так, чтобы игра закончилась в твою пользу… — Я шагнул к компьютеру и решительно посмотрел на преобразователь. ― Ну, пусть будет так, как ты хочешь!
И отдал команду на открытие пространственного перехода из домашней лаборатории Дэмьена Боде в параллельный мир, на планету Варс.
ГЛАВА 6
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ИСТОКАМ
1. С ТРИОЛЯ НА ЭЛЕКТРУ
― Светает. Вам пора уходить, ― тихо прохрипел медвежеподобный агент БЗС, а Томас Корнелл не мог отвести взгляда от прозрачной фигуры призрака, стоявшего посреди кабинета Хозяина Игр. Уолкотт, трясясь всем телом, безостановочно хихикал. Руперт Хьюз вытянул из-за пояса лазерный пистолет. Томас встряхнулся и громко обратился к неведомому существу:
― Кто вы такой, черт возьми?
― Я же… — сквозь смех попытался дать справку Уолкотт. — Я же вам говорю… Хи-хи-хи! Это Странник! Знакомьтесь! Ха!
Агент БЗС проворчал:
― Это привидение ничего вам не скажет. Я знаю. Оно здесь нередко появляется. И общается телепатически, но только с Хозяином. Пойдемте, время не ждет.
Фигура призрака волнообразно изогнулась и растворилась в воздухе. Руперт опустил пистолет. Томас разочарованно вздохнул и посмотрел на агента:
― Почему ты не вызвал нас радиосигналом? Этот, ― он кивнул на Уолкотта, ― тебя запомнит. Арестовать его мы не сможем, даже после рассмотрения результатов ментоскопирования. Он тебя…
― Я ухожу вместе с вами, ― перебил его агент и почесал огромной обезьяньей лапой мохнатую медвежью шею. — Только что сюда по какому-то делу попытались сунуться двое из охраны. Пришлось их убрать. И Барка тоже. Он все рвался на пост, не хотел в комнате отдыха со мной лясы точить… Если Хозяин прикажет своим людям как следует покопаться в том, что осталось от этой троицы, ― они точно определят, кто убийца… Пойдемте скорее, ― снова поторопил он. ― Мне показалось, что эти твари перед смертью телепатировали кому-то о нападении.
― Ты убил телепатов? — спросил Томас.
― Барк не телепат, ― ответил медвежеподобный помощник из БЗС и направился к двери. — А вот другие двое… Я не смог точно определить их паранормальные способности. Похоже, они могли передавать мысли. — Он раздвинул дверные панели. — Будем надеяться, что я ошибся. Уходим.
Томас поспешно освободил голову хихикающего Хозяина Игр от обруча ментоскопа и вспомогательных щупов, упаковал аппаратуру для ментоскопирования в короб-футляр и схватил со стола гермошлем. Руперт уже стоял на пороге в полном боевом облачении, с лазерной пушкой в руках. Агент осторожно выглянул в коридор и прохрипел:
― Пока все тихо. Вперед!
Томас, выходя из кабинета, оглянулся на Уолкотта. Тот представлял собой жалкое зрелище: красное, мятое, трясущееся от смеха лицо; мокрая редкая прядка волос прилипла ко лбу. Глаза Хозяина Игр были безумны.
Томас Корнелл не испытал ни капли сочувствия к этому человеку.
― Уолкотт, ― жестко потребовал он, — назовите точно час и минуту вторжения Тибула в особняк Боде. По шкале отсчета времени в городе Лиза на планете Электра.
Хозяин Игр громко икнул. Его лицо обрело осмысленное выражение.
― Самое темное время ночи наступает перед рассветом, ― ответил он. — В городе Лиза будет три часа…
― Не прощаюсь, мистер Уолкотт, ― многозначительно пообещал Томас. — Еще увидимся.
Ответом ему было все то же безудержное хихиканье.
