― Дэмьен!
Тот встряхнулся, осуждающе покачал головой и сказал:
― Ладно. Пойдемте в лабораторию. Пора вам узнать о себе правду.
* * *
Дэмьен Боде стоял в полутьме лаборатории перед Джен, Марсело и Тибулом и рассказывал им о том, что узнал от Странника; что видел своими глазами и что услышал от старейшины погибающей расы варсиян. Он говорил и выводил на экран монитора свою генную карту и геномы тех, к кому сейчас обращался. Он говорил и показывал документальные кадры видеосъемок промышленных катастроф, что случились за последние двенадцать лет. Он говорил и показывал схему устройства преобразователя. Он говорил и угадывал в глазах своих соплеменников то усмешку, то недоверие, то удивление, то страх — но не видел той нерассуждающей веры в свои слова, которая ввела бы всех четверых в магический круг. В тот круг, который они могли бы составить, протянув друг другу руки.
И тогда он дал компьютеру команду показать видеосъемку, сделанную в лаборатории прошлой ночью. Из динамиков раздались тихий вой и зловещий шелест — такие звуки сопровождали прорыв преобразователя сквозь пространственные границы.
Дэмьен, стоящий позади монитора, смотрел на Тибула, Марсело и Джен, подступивших к экрану. Но видел не их ― перед глазами вставала та картина, которая развернулась перед ним вчера ― после того, как он отдал преобразователю команду на открытие пространственного перехода на планету Варс…
…Стена бункера, на которую был направлен платиновый вибростабилизатор, заколебалась и покрылась рябью. В мгновение ока плоскость незыблемой бетонной преграды исказилась десятками завихрений. Воронки турбулентности хаотично задвигались в плоскости стены и с каждой секундой становились шире и глубже. Дэмьен завороженно следил за их беспорядочным танцем — до тех пор, пока они не слились в один, поглотивший всю стену, вихревой конус. Тогда поверхность преобразования вспыхнула нестерпимо ярким светом, и он зажмурил глаза. А когда открыл их…
Он стоял перед арочным проходом в другой мир. Дуга арки подпирала потолок помещения. Ее концы терялись в темных углах лаборатории.
Форма и размеры образованного прохода были точно такими, какие задал Дэмьен.
Он смотрел на открывшийся его взору ландшафт.
Перед ним раскинулись белые пески огромной пустыни, лежащей под сиреневым небом. Далеко впереди виднелись невысокие горы. Из-за их вершин к небу поднимались острые шпили и ажурные арки сложных причудливых строений, белые сигарообразные башни, плоские коробки небоскребов. «Город варсиян!» — подумал Дэмьен. В лицо повеяло горячим ветерком. Ноздри уловили странный, легкий, неопределимый, запах — тонкий и томительный аромат чужого мира. Он опасливо задержал дыхание, но потом набрался смелости, вдохнул полной грудью и… не почувствовал никаких неприятных ощущений. «Так и должно быть, ― подумал он. — Преобразователь исследовал этот мир. Состав атмосферы Варса, как, впрочем, и сила тяжести, и период оборота планеты вокруг солнца, и многое другое ― почти такие же, как на Земле….» Он подошел к черте, где пол лаборатории сливался с поверхностью пустыни, и осторожно зачерпнул в ладонь белый песок. И снова не испытал ничего необычного: песок был как песок — обычная смесь зерен кварца и полевых шпатов…
Сквозь легкий посвист ветра его слуха коснулся еле слышный короткий мелодичный звук — как будто вдалеке лопнула тонкая струна. И тут же в голове раздался голос Странника:
«Смотри, они идут к тебе».
Дэмьен поднял голову: из-за гор вынырнул крошечный серебристый цилиндрик и, стремительно увеличиваясь в размерах, полетел по направлению к нему. Через некоторое время в сотне метров от границы преобразования на землю опустился цилиндрический летательный аппарат варсиян. Он имел размеры спортивного самолета, но крыльев у него не было. «Используют антигравитацию, ― подумал Дэмьен. — Высокий уровень… Неудивительно, что в генной инженерии они, можно сказать, нас опередили…»
Двери аппарата раздвинулись, и в открывшемся проеме показались несколько диковинных фигур. Дэмьен глядел на варсиян ― на их небольшие, черные, лоснящиеся тела, похожие на тела толстых морских котиков, стоящих на хвостах; на овальные головы с плоскими лицами, на которых выделялись только круглые, черные, глубоко запавшие глаза и маленькие безгубые рты, ― и вдруг понял, что видел их. Видел ― давно-давно. И почувствовал, как в душе поднимается горячая волна узнавания — он помнил, он знал, он… когда-то любил тех из них, кто был с ним рядом… «Их генетическая память не столь сильно забита поверхностными активностями мозга, как у землян. И твоя память проснется легко», ― пришли на ум недавние слова Странника.
Он заставил себя отбросить чувства и сосредоточиться: наступал ответственный момент контакта.
«Они аморфны, ― медленно возрождал он забытое знание. — Их тела могут принимать разные формы, не изменяются только черепные коробки, головы… Они владеют левитацией… Они интеллектуальны, развиты духовно, умеют по-настоящему любить…»
Варсияне как один мягко выплыли из летательного аппарата и опустились на землю. Их каплеобразные, сужающиеся к земле, фигуры образовали полукруг. Тот, что стоял в центре группы, двинулся вперед. Дэмьен без страха пересек границу преобразования и зашагал навстречу. По мере движения тело варсиянина стало приобретать формы тела человеческого. Неуверенно ступая только что образованными ногами, он подошел к Дэмьену вплотную и бережно положил ему на плечи конечности, отдаленно напоминающие руки.
Глаза варсиянина встретились с глазами Дэмьена. И снова тот почувствовал, как в груди поднимается горячая волна. И не стал ей сопротивляться. И мгновенно был захвачен потоком счастья и слез ― детским восторгом и горечью осознания отринутости; ласковой теплотой родной заботы и жестокой обидой на одиночество; безрассудной, изначальной, абсолютной любовью и болью утраты столь необходимого, без чего не мыслилась жизнь…
Он опустил голову на плечо варсиянина и замер, не в силах ни двигаться, ни говорить.
― Вот ты и дома, сынок, ― произнес варсиянин. И Дэмьен вдруг осознал, что слышит совершенно незнакомую речь, но все понимает. И может разговаривать на языке варсиян. Он действительно вернулся домой, где все было знакомо.
― Да, отец, ― тихо сказал он, поднимая голову. Он отметил, что издает звуки, совершенно незнакомые землянину Дэмьену Боде, но это не взволновало его. Он уже не был землянином ― в том смысле, который всегд а вкладывал в это слово.
― Ты узнал меня? — спросил варсиянин.
― Узнал… Ты — старейшина Весфлавиан, один из немногих, кто борется за судьбу расы. Ты создал меня, моих братьев и сестру по твоему образу и подобию… Ты ухаживал за мной, когда я был маленьким… Ты — мой отец.
Весфлавиан мягко обнял Дэмьена за плечи и замер. Потом медленно отстранился и сказал:
― Теперь ты все знаешь… Твой путь в чужом мире завершен. Нам требуется твоя помощь, сынок, помощь твоих братьев. Когда вы сможете вернуться? Вернуться навсегда? В свой родной дом?
