Прокурор: Помните ли вы, что ваша сестра ушла с вечеринки?
Доу: Нет, не помню.
Прокурор: Какое следующее событие вы помните после того, как вернулись из туалета обратно в патио, выпили пива и увидели, что какие-то студенты, как вы выразились, вовсю накачиваются спиртным?
Доу: Я проснулась в больнице.
Эмили Доу не помнила вообще ничего: как она познакомилась с Броком Тёрнером, как танцевала с ним, как они потом целовались. Она не могла сказать, действительно ли согласилась пойти к нему в комнату и насколько добровольно участвовала в петтинге под сосной. Сопротивлялась ли она, когда они с Тёрнером ушли с вечеринки? Отбивалась ли? Плелась ли за ним бездумно? А может, наоборот, заигрывала с молодым человеком и всячески его поощряла? Этого мы никогда не узнаем. Уже потом Доу твердо заявляла, что ни в коем случае не пошла бы добровольно с другим мужчиной, поскольку у нее был постоянный бойфренд. Но проблема в том, что Броку Тёрнеру встретилась не настоящая Эмили Доу, а пьяная и лишившаяся памяти. А это уже совсем иная личность, чем тот же самый человек, когда он трезв.
Брок Тёрнер утверждал, что помнит события того вечера и что на каждом этапе их общения Эмили Доу не выказывала абсолютно никакого несогласия. Но эту историю он рассказал на суде, после нескольких месяцев консультаций с адвокатами и тщательного планирования стратегии защиты. В ночь ареста, когда его в состоянии транса привезли в полицейский участок, молодой человек не был так уверен в поведении Эмили.
Вопрос: Стало быть, вы там успели близко пообщаться прежде, еще до того, как вместе ушли с вечеринки?
Тёрнер: Да, похоже на то. Но если честно, я не помню точно, когда мы стали целоваться.
Затем констебль спросил у задержанного, почему тот бросился бежать, когда проезжавшие мимо шведские аспиранты заметили их с Эмили на земле.
Тёрнер: Я вроде как никуда не убегал.
Вопрос: Вы не помните, что побежали?
Тёрнер: Нет.
Учтите, что события, о которых идет речь, произошли в тот же самый вечер и что, отвечая на вопросы, Брок держал одну руку перед грудью, поскольку, пытаясь вырваться от схвативших его преследователей, молодой человек растянул запястье. Но для него ничего этого как будто и не было.
Вопрос: Вы смотрели на свою подружку, пока она… В тот момент, когда это все происходило, когда аспиранты подошли и заговорили с вами?
Тёрнер: Нет.
Вопрос: Возможно ли, что девушка в этот момент была без сознания?
Тёрнер: Честно говоря, не знаю, потому что я… э-э-э… как бы действительно не помню. Вроде бы… похоже, я капитально вырубился после… э-э-э… ну, в общем, между тем моментом, как я подошел к ней, ну, клеился, и все такое… и когда появились эти ребята и обнаружили нас лежащими на земле. В общем, я, типа, и правда не помню, как это случилось.
«Похоже, я капитально вырубился». Получается, весь рассказ о заигрываниях и поцелуях, равно как и о том, что Эмили Доу согласилась пойти в его комнату – вымысел: Брок только надеялся, что дело было именно так. А как все обстояло в действительности, навеки останется загадкой. Может, Тёрнер и Доу на танцполе стояли столбом друг против друга и раз за разом повторяли одни и те же фразы, не понимая, что захвачены в бесконечную петлю беспамятства.
В самом конце процесса Эмили Доу зачитала в зале суда письмо, адресованное Броку Тёрнеру. Ознакомиться с ним стоит каждому юноше и каждой девушке, посещающим бары или студенческие вечеринки. Это смелое, яркое и убедительное напоминание о последствиях половой агрессии: все, что происходит между незнакомцами без обоюдного согласия, причиняет нешуточную боль и страдания.
Случившееся в ту ночь, говорит Эмили, раздавило ее:
«Мой характер изуродован до неузнаваемости. Где прежняя независимость, природная веселость и мягкость? От той безмятежной жизни, которую я вела раньше, теперь не осталось и следа. Я стала замкнутой, злой и раздражительной; я возненавидела себя, устала и эмоционально выгорела».
Эмили регулярно опаздывала на работу, а в течение дня частенько выходила на лестницу поплакать. Ночи напролет она рыдала в постели, пока не засыпала, а по утрам прикладывала к глазам охлажденные ложки, чтобы уменьшить отеки.
«Оставаться одной временами было просто невыносимо. Я не могла спать без света, будто пятилетний ребенок: меня преследовали кошмары, постоянно снилось, что меня трогают, а я не могу очнуться. И я не выключала свет, пока не наступало утро, и лишь тогда я не боялась уснуть. Три месяца подряд я ложилась спать в шесть утра.
Прежде я гордилась своей самостоятельностью, а теперь боюсь гулять по вечерам и бывать на дружеских посиделках, где прежде чувствовала себя весело и легко. Я превратилась в какую-то прилипалу, мне все время нужен кто-то рядом, и чтобы мой друг непременно спал в той же комнате, охранял меня. Это просто ужас, какой хрупкой я себе кажусь, как боязливо, с оглядкой стала жить: всегда настороже, постоянно готовая защищаться, готовая показать зубы».
Затем Эмили коснулась и темы алкоголя. Сыграл ли он свою роль в случившемся? Да, безусловно. Но дальше она сказала:
«Однако это не алкоголь раздевал меня, цинично щупал и тащил, почти голую, волоком по земле. Да, я перебрала лишнего – по неопытности, и я признаю, что ошиблась, но это не преступление. Наверняка с каждым в жизни случалось нечто подобное. Раскаиваться в пьянстве – не то же самое, что раскаиваться в преступлении на сексуальной почве. Мы оба были в тот вечер пьяны. Разница в том, что я не снимала с вас брюки и трусы, не щупала ваши срамные части и не пыталась после этого сбежать. Да, именно в этом и заключается принципиальное отличие».
Тёрнер в своем заявлении суду говорил, что хотел бы инициировать программу для студентов, которые «выступают против культа пьянства в студенческих общежитиях и сопутствующей ему половой распущенности».
Доу изничтожила его:
«Ха, культ пьянства! Так, значит, это против него мы выступаем? Вы думаете, об этом я кричала весь последний год? Не о сексуальной агрессии в кампусах, не о насилии и развратных действиях, не об умении спрашивать согласия. Культ пьянства в общежитиях! “Покончим с виски Jack Daniel’s и с водкой Skyy!” Если хотите призывать людей к трезвости – отправляйтесь на собрание Общества анонимных алкоголиков. Неужели вы не понимаете, что иметь проблемы с алкоголем – это совсем не то же самое, что, напившись, силой добиваться от кого-то близости? Научите мужчин уважать женщин, а не воздерживаться от лишней рюмки».
Но ведь это немного не то, правда? Последняя фраза, скорее, должна быть иной: «Научите мужчин уважать женщин и воздерживаться от лишней рюмки», потому что эти вещи тесно взаимосвязаны. В тот вечер Броку Тёрнеру выпала задача критической важности – понять желания и устремления незнакомки. Даже в самых благоприятных обстоятельствах это задача не из легких для любого из нас, потому что миф о прозрачности, на который мы в таких ситуациях полагаемся, полностью лжив. Предлагать же ее пьяному и незрелому 19-летнему студенту да еще в наэлектризованном чувственностью хаосе студенческой вечеринки – прямой путь к катастрофе.
