Я предлагаю начать с того, чтобы больше не ставить друг другу в вину презумпцию правдивости. Если вашего ребенка растлил незнакомец, – а вы, хотя и находились в той же комнате, ничего даже не заподозрили, – это еще не делает вас плохим родителем. И если вы, будучи ректором университета, не предполагаете сразу самый худший сценарий, получив сомнительный донос на одного из сотрудников, – это вовсе не значит, что вы преступник. Думать о ближнем хорошо – это принцип, на котором было воздвигнуто современное общество. Случаи, когда наша склонность к доверию попирается, сплошь и рядом заканчиваются трагически. Но альтернатива – отказаться от доверия ради защиты от хищников и мошенников – значительно хуже.
Кроме того, нам стоит осознать пределы своей способности расшифровывать незнакомцев. В истории с Халидом Шейхом Мохаммедом есть две стороны. Джеймса Митчелла и его коллегу Брюса Джессена мотивировала необходимость заставить террориста говорить. В то же время Чарльза Моргана тревожила цена насильственно вырванных признаний: что, если, принуждая пленника к откровенности, мы повредим его память и тогда на его показания уже нельзя будет полагаться? Нам всем следует держать это в голове. Не существует идеального метода выявления двойных агентов в рядах ЦРУ или мошеннических схем на инвестиционном рынке, и никто из нас не обладает даром ясновидения, позволяющим проникать в сознание незнакомых людей. Так что не станем переоценивать свои силы и выносить поспешные суждения. Сделаем хотя бы то, что в нашей власти. Мы можем выставлять ограждения на мостах, чтобы минутный порыв не так легко становился роковым шагом. Мы можем объяснять молодым людям, чем оборачивается безудержное пьянство, которому предаются на студенческих сборищах. Существуют «ключи» к пониманию незнакомцев. Но пускать их в ход нужно внимательно и осторожно.
Почему на всем протяжении этой книги я постоянно возвращаюсь к трагической гибели Сандры Блэнд? Видеозапись ее задержания я просмотрел столько раз, что и сам сбился со счету – и меня неизменно приводит в ярость то, чем это дело «разрешилось». Его представили случайностью, не заметив, что все гораздо серьезнее, чем просто недоразумение между плохим полицейским и рассерженной чернокожей девушкой. Давайте называть вещи своими именами. Трагический поворот событий в Прейри-Вью, на обочине шоссе ФМ-1098 – это коллективная вина. Сначала некто составил инструкцию, которая бездумно поощряла Брайана Энсинью подозревать всех подряд, и он взял себе это за правило. Затем начальство дорожной полиции Техаса, неверно истолковав данные, рассудило, что будет правильно, если Брайан и его коллеги станут применять канзасскую тактику в районе с низким уровнем преступности. В результате патрульные действовали, исходя из предубеждения, что водителей, колесящих по дорогам, можно распознавать и классифицировать на основании интонаций, нервных движений и замеченных в салоне автомобиля упаковок из-под фаст-фуда. И за каждой из этих идей стоят стереотипы, которые слишком многие из нас разделяют – и слишком немногие берут на себя труд пересмотреть.
Ренфро: Скажите, а если бы Блэнд была белой, вы бы действовали точно так же?
Допрос подходит к концу. Энсинья с дознавателем безуспешно пытаются выяснить, что же произошло в тот день.
Энсинья: Да. Разумеется. Раса не имеет значения… Мы тормозим машины за нарушения, невзирая ни на пол, ни на цвет кожи их водителей. Мы останавливаем всех подряд.
«Мы останавливаем всех подряд» – вот она, ключевая фраза. Тут бы дознавателю и поинтересоваться: «А зачем? Насколько это вообще необходимо?» Однако Ренфро упорно продолжает говорить совсем не о том.
Ренфро: А вам не кажется, что вы повели себя не лучшим образом, когда, беседуя с мисс Блэнд, иронически поинтересовались: «Вы закончили?» Я имею в виду, что после этого уже вряд ли можно было рассчитывать на взаимопонимание.
Ренфро тверд, но снисходителен, будто папаша, вразумляющий несмышленое дитя, которому вздумалось при гостях капризничать за столом. Эти двое согласились рассматривать трагическую гибель Сандры Блэнд как неудачно обернувшуюся встречу двух человек, и теперь беседа подошла к тому моменту, когда Ренфро принялся разбирать «застольные манеры» Энсиньи.
Энсинья: Это не было с моей стороны проявлением невежливости. Я вовсе не собирался унизить мисс Блэнд этими словами. Я просто спросил, закончила ли она свой монолог, чтобы убедиться, что женщина все высказала, и я могу, таким образом, продолжить проверку, выписать штраф – ну и так далее.
Ренфро: Однако она, со своей стороны, могла воспринять это как издевку?
Энсинья: Да, сэр, полагаю, такое возможно. Но у меня абсолютно точно не было подобных намерений.
Ах, так значит, это была ее ошибка? Ну а как же иначе: Сандра Блэнд превратно истолковала интонацию констебля. Если мы не осознаем того, какие стереотипы мешают нам понимать незнакомцев и какие институты и практики мы построили на этих ложных представлениях, остается только списывать все на личностные особенности: легковерный Альпинист, нерадивый Грэм Спэньер, злодейка Аманда Нокс, обреченная Сильвия Плат. А теперь вот еще и Сандра Блэнд, которая после долгих разборок на шоссе ФМ-1098 каким-то образом стала виновницей случившейся с ней трагедии.
Ренфро: Возможно, все дело в том, что вы остановили человека, который, скажем так, не испытывает симпатии к полицейским? Такая мысль не приходила вам в голову?
Энсинья: Приходила, сэр… Очень похоже на то, что мисс Блэнд просто не любила полицейских.
Когда мы не знаем, как правильно разговаривать с незнакомцами, то неизбежно возникают недоразумения. И что же мы делаем в таких случаях? Мы обвиняем незнакомцев.
Благодарности
Как известно, любая книга является плодом коллективного труда, и мне в этом отношении очень повезло: ведь все участники моей команды – специалисты экстра-класса. С сотрудниками Little, Brown and Company, лучшего издательства Америки, работать было одно удовольствие: огромное спасибо моему бесподобному редактору Асе Мучник, куратору проекта Рейгану Артуру, а также Элизабет Гаррига, Памеле Маршалл, Аллену Фэллоу и всем остальным, кто был со мной с самого начала и до конца. Я также признателен Хелен Конфорд из Penguin UK, которая сказала с неподражаемым британским выговором: «Сколько острых тем! Прелесть!» Особая благодарность неутомимой Элоизе Линтон, которая тщательно проверяла все факты, Камилле Баптисте, ответившей на миллион моих вопросов, и моему агенту Тине Беннет, без которой я царапал бы пером по пергаменту в какой-нибудь неотапливаемой мансарде. Хочу сказать спасибо всем своим многочисленным друзьям, которые не жалели времени на чтение рукописи и давали ценные советы: это Адам Олтер, Энн Бэнчофф, Тали Фархадиан, Генри Файндер, Мала Гэнкар, Эмили Хант, семья Линтонов, Брит Марлинг, Кейт Мур, Уэсли Нефф, Кейт Тейлор, Лили и Джейкоб Вейсберги и Дэйв Виртшафтер.
Надеюсь, я никого не забыл.
Как всегда, особая благодарность маме, которая научила меня излагать свои мысли просто и ясно. К несчастью, я не успел закончить книгу при жизни отца. Он наверняка бы внимательно все прочитал, хорошенько обдумал, а потом отпустил бы какое-нибудь мудрое или смешное замечание. А скорее всего, и мудрое, и смешное одновременно. Его смерть для меня невосполнимая потеря.
