Горский раздвинул мои ноги, согнутые в коленях, но не спешил избавляться от своей одежды. Он принялся ласкать мою грудь, отчего тело изгибалось, поддаваясь ему, как глина мастеру. Опустил руку ниже и стал ласкать клитор большим пальцем. С моих губ слетел стон, слившийся с рыком Горского.
— Влажная. Какая же ты охренительно влажная и готовая. Видит бог, я не планировал делать это так скоро!
Горский расстегнул ширинку и спустил джинсы. Он не носил трусы? От осознания того, что он ходил рядом со мной фактически без трусов всё это время, возбуждение стянуло тугой узел ещё сильнее, и я немного поёрзала на кровати. Я впервые увидела мужской член не на картинке и немного испугалась, потому что он легко мог разорвать меня.
— Расслабься ладно? — сказал Оскар. — Я постараюсь не сделать тебе больно, но ничего не могу обещать, потому что меня сейчас самого порвёт от желания трахать тебя!
Он признался что хочет меня, что не мести ради делает это, и я расслабилась. Окончательно.
Прикосновение члена заставило вздрогнуть. Как это делали в первый раз герои книг и фильмов? Медленно, потихонечку, нежно… Я приготовилась к тому, что какое-то время будет больно, но Горский не спешил входить в меня. Он наклонился к моему лицу, опаляя жаром своего дыхания.
— Что бы ни случилось, ты должна знать, что это было не по договору… не из мести. Я просто хочу тебя! — произнёс Горский, и от резкой боли в глазах помутнело, а его губы накрыли мои, не позволяя закричать и перепугать соседей. — Блядь! Какая ты узкая! Ты такая…. — принялся шептать Горский и двигаться во мне. Вскоре от этой резкой боли не осталось и следа. Я получала удовольствие от каждого его движения. Это наслаждение нельзя было сравнить ни с каким другим. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного.
Волна оргазма накрыла быстро, как безумие, ураган эмоций и ощущений. Сминая пальцами рук и ног простынь под собой, я громко стонала от удовольствия, ощущая себя героиней какого-то порнофильма, а когда тёплая жидкость брызнула мне на живот, я поняла, что и Горский остался удовлетворённым в этот раз.
— Как только немного заживёт, я возьму тебя во всех немыслимых позах и окуну с головой в самый настоящий рай.
Слова прозвучали, как приговор, пробуждая улыбку на лице. Я растеклась по кровати, и даже не думала о том, что следует прикрыться или сделать ещё что-то… Тело расслабилось, а мозг отключился. Горский прилёг рядом. Мы едва умещались на моей кровати, но он обнял меня, и вдруг стало так тепло и волшебно в это мгновение. Жаль, что так не будет всегда…
Часть 33. Оскар
Я думал, что яд под именем «Анна» выветрится из моей крови после хорошего траха с ней, но ни хрена подобного. Судьба заглянула мне в глаза и поржала надо мной, разбивая надежды на избавление от зависимости в хлам. Я подсел на эту «наркоту» ещё сильнее, желая её больше… И это шло в противорез всем планам, которые я строил по отмщению.
Вернувшись домой, я сел за комп и открыл закрытую, защищённую паролем, папку под названием «Урод». Давно не делал этого. Поначалу открывал несколько раз на дню, потому что меня ломало от сомнений. Я думал, что всё это грёбаная постановка, пока не получил анализы с экспертизы гинеколога, которые ещё раз смачно окунули мордой в дерьмо. Я запустил видео, понимая, как это мерзко — смотреть на мучения сестры. Нескольких секунд хватило, чтобы ярость снова закипятила кровь в жилах, и я вспомнил, ради чего задумал всё это общение с Бестией. Вот только ненависть была к нему… Не к ней. Бестия тут вообще ничуть не виновата.
Я шумно выдохнул и захлопнул крышку ноутбука, будь он проклят.
Дойдя до кровати, плюхнулся на неё и расслабился, вспоминая, как обнимал Бестию после секса, как она дрожала в моих руках и пыталась восстановить своё дыхание. Это был короткий секс, но я боялся, что кончу вперёд неё, так сильно желал её… И так же сильно желаю снова.
Задумавшись о том, как отреагирует Сабуров на новость о моей скорой женитьбе на Анне, я пролистал сводки новостей. Специально сделал ещё утром вброс в инстаграм с фотографией кольца, которое купил ей. Несколько новостей о том, что магнат Горский женится я всё-таки нашёл. Скорее всего, Сабуров тоже. Будет ли он пытаться обидеть мою девочку или уже прижмёт хвост? Мыслей в голове копошилось до чёртиков много.
Я набрал номер телефона Бестии и вслушался в гудки.
— Алло! — ответила она.
— Ты как себя чувствуешь? — спросил я.
Чёрт знает, зачем звонил вообще! Хотел услышать её голос?
— Нормально… А как должна? — осторожно спросила она.
— Охренительно после секса со мной, Бестия! Охренительно! — с её стороны послышалось негромкое покашливание. — Сабуров пока не давал о себе знать?
— Нет, — с дрожью в голосе ответила она.
— Ладно. Ты, главное, никуда одна не высовывайся. Если нужно куда, то сообщай мне. И если что вдруг, звони в любое время. Поняла? В любое!
— Я поняла. Договорились, — пролепетала она.
— Расскажи мне сказку, чтобы я уснул как младенец, Бестия! — попросил я, потому что ничего лучшего не нашёл, чтобы ещё немного поговорить с ней. Мне хотелось слышать её голос… И тонуть в них, пока она не возненавидела меня и принадлежала мне одному.
— Сказка? Я плохая сказочница, — растерялась она. — Привыкла к тому, что сказки рассказывают мне.
— Ну тогда я сам расскажу тебе сказку, Бестия… Это довольно страшная история, но ты же не боишься? Ты спрашивала, что случилось с моими родителями… Даже твоему брату известна далеко не вся информация. Так вот… Слушай… Жили-были два прекрасных человека… — мне самому стало до спазмов в горле больно от нахлынувших воспоминаний. — Они никому не перебегали дорогу… Не делали ничего противозаконного, в отличии от их пропащего сына, но конкуренты оказались слишком жестокими. Их убили, Бестия, когда они решили отметить годовщину свадьбы и поехали на пикник в лес. Никаких зацепок… Никаких следов. Всё обыграли так, словно в порыве ссоры отец застрелил мать, чётким выстрелом в лоб, а потом убил себя. Вот только никто не обнародовал того, что мою мать изнасиловали… И это был не отец. Это была какая-то мразь, скорее всего, именно та, которая убила её. Теперь ты понимаешь, что я чувствовал после насилия сестры? После того как услышал из её уст, что это сотворил лучший друг?
Я не понимал на хрена вообще выворачивал свою душу наизнанку. Хотел, чтобы Бестия поверила мне? Я сам отказался показывать ей видео. Пытался вызвать к себе жалость? Я ненавидел, когда жалеют. Не понимал, но всё равно вывалил всё это на неё и теперь жалел. Жалел так сильно, что если бы была такая возможность, я бы перевернул время и не стал делать этого. Но уже сделал. С губ Бестии сорвался тяжёлый вздох.
— Оскар, мне очень жаль… Ты даже не представляешь как сильно, но я никогда не смогу поверить в вину собственного брата, пока не увижу доказательства своими глазами.
— Ты их не увидишь, Бестия… Их нет, — горько ухмыльнулся собственной лжи я.
