Он не думал, что я смогу это сделать…
А я сделал…
И самое хреновое было в том, что я не чувствовал своей вины. Я не хотел отмотать время назад и остановить себя. Я ещё сотню раз был готов повторить случившееся, чтобы избавить землю от твари, недостойной по ней ходить.
Часть 51. Анна
Ночь больше напоминала пытку. Я то засыпала, то просыпалась, потому что слышала звук выстрела и кровь… Мне снилось много крови. И, кажется, я даже слышала её хлюпающий звук и ощущала острый запах, бьющийся в носовых пазухах.
Открыв глаза вместе с рассветом, я посмотрела на часы. Ещё было так рано… И, как назло, выходной у Даньки. Брат сегодня был дома и наверняка планировал пристать ко мне с лекцией — не встречайся с плохим Горским. Которая мне не нужна была. Я не хотела слышать ничего плохого об Оскаре.
Я понимала, что мне давно стало плевать на договор. Даже Сабуров заметил, что у Горского были ко мне чувства. Даже если это не любовь, они были, и я могла сделать всё, чтобы он полюбил меня. Мне хотелось быть рядом, несмотря на случившееся. Это была не наша вина, не его и не моя… Просто так сложились карты. Стиснув зубы до появления скрежета, я медленно опустила ноги. Посмотрела на экран телефона, но никаких сообщений не было. Оскар будто бы избегал общения со мной, а я боялась навязываться.
Стук в дверь оказался неожиданным, и я вздрогнула.
— Ань, ты проснулась? — услышала я тихий голос брата. — Слышал, что ты шаркала ногами. Пожалуйста, не отталкивай меня! Я хочу поговорить с тобой… Это касается не тебя… А Лилиан.
Я вздохнула и посмотрела на себя через фронтальную камеру мобильника. Ничего в глаза не бросалось, значит, синяки не остались.
— Входи! — ответила я и поправила пижамную футболку.
Брат зашёл с опущенной головой, прошёл к компьютерному столу и сел на стул. Он тяжело дышал, давая понять, что груз на его душе тяжёлый. Вот только с чем это было связано? Что случилось с ним?
— Ты хотел поговорить о Лилиан?
— Я хотел поговорить о том, что мне стало известно… Я встречался с ней. Вчера. Я на самом деле изнасиловал её, Ань, и я не знаю, как жить с этим дальше.
— С чего ты взял? Лилиан могла наговорить тебе что угодно! — постаралась успокоить его я, отодвигая в сторону собственную горечь, от которой становилось противно до ужаса и стыдно. Я соучастница убийства, которая будет делать всё, чтобы оправдать того, кто выпустил пулю.
— Нет… У неё есть доказательства. У неё справка от гинеколога, а у её брата видео с тем, как я… Короче Оскар видел, как я насиловал его сестру. Неудивительно, что он хочет убить меня. Я не знаю, как быть, ведь я сделал это, хоть и не осознавал того, что творил в тот момент.
— Почему не осознавал? — насторожилась я.
— Да потому что… Начну с самого начала. В тот вечер Оскар позвонил мне и попросил поехать на тусовку и проконтролировать, чтобы Лилиан не накидалась там до безумства. Ей наутро нужно было на права сдавать. Я не смог отказать ему и помчался туда. «Тебя тут не ждали», — проворчала Лилиан. Но выгнать она меня не могла. Да и мы ведь время от времени тусовались вместе. Кто-то из её подружек поддержал идею разбавить их девичник парнем, вот только я ведь клоун так себе и стриптиз на столе предлагать им не стал… Короче, они посчитали, что я слишком нудный. Я вышел тогда в коридор, чтобы позвонить Оскару и сказать, что всё пучком, а Лилиан… Она призналась, что подлила мне в тот момент водку в горячий капучино. Ты сама знаешь, что у меня непереносимость алкоголя, а с горячим напитком мне пары глотков хватило, чтобы долбануло по мозгам. Я помню только, что мне стало плохо, а потом провал в памяти… Лилиан сказала, что я вышел в коридор. Она чувствовала себя виноватой за то, что сотворила, и пошла проверить, как я там. В коридоре я и набросился на неё. Я не помню ни черта, но, когда она говорила, я понимал, что она не врёт. Смутно всплывали в сознании какие-то картинки. Я не знаю, как быть! Хочу подать чистосердечное и отсидеть, чтобы с грузом этим не ходить!
— Стоп! — мои глаза широко распахнулись.
Я поднялась на ноги и приблизилась к брату. Обняла его за плечи и поцеловала в макушку. Мне слишком дорого стоила его свобода, и я не могла позволить ему сейчас взять и сдаться. Если это изнасилование на самом деле было, Лилиан сама виновата во всём. Она отлично знала, что у Даньки непереносимость. Знала! И ей следовало ожидать чего-то подобного! Интересно, сказала ли она Оскару правду? Известно ему, что это она спровоцировала насилие или нет?
— Никакого чистосердечного, ладно? Вы обязательно обговорите всё это с Оскаром и помиритесь! Просто ему сейчас нужно немного остыть… Дань, ты не виноват в том, что случилось… Если бы Лилиан не сделала то, что сделала… Её поведение… Оно возмутительно.
Я утешала брата, а у самой кошки на душе скреблись от неопределённости. Я ведь и сама не имела понятия, как быть дальше. Всё, через что нам всем пришлось пройти… Это следовало пережить. Я знала это, но всё равно неспокойно на душе было.
Смогу ли я когда-то забыть тот выстрел? Собственный крик? Смех Сабурова, когда он с маниакальным наслаждением рассказывал, как убивал мать Оскара? Кажется, что это до конца дней будет преследовать меня… Но с этим следовало научиться жить дальше.
— Всё будет хорошо! Я тебе обещаю! — прошептала я брату, а будто бы саму себя успокаивала в это мгновение.
Часть 52. Оскар
С бадуна голова трещала так, что лучше бы её не было совсем. Я слышал удары капель воды о края ванны и ненавидел себя за то, что не отремонтировал грёбаный смеситель. Надо было просто вызвать сантехника, но раньше мне это ничуть не мешало.
Звонок телефона взорвал болевой поток и заставил его начать распространяться по всему телу. Я взглянул на экран. Олег.
— Как ты, Оскар? — спросил он у меня заботливым голосом.
— Олег, здорово! Спасибо за беспокойство! С бадуна я, представляешь да, как?
— Я о другом, — ухмыльнулся он. — Я по себе знаю, что такое — убить человека. Сам ведь помнишь, как меня подполковник вытаскивал. По гроб жизни ему обязан буду. Вот на днях вступаю в должность телохранителя его дочери, кстати.
— А дочь красивая? — постарался перевести тему в шутку я, хоть выходило убого.
Я просто не хотел думать о том, что случилось вчера. Я защитил Бестию и отомстил за родителей, но это ничуть не оправдывало того, что я испытал настоящий кайф от содеянного. Нет! Меня радовало не убийство, а сам факт, ведь я убрал с лица земли тварь, которая влачила своё жалкое существование. И этим я обрёк себя на одиночество, потому что Бестия теперь не должна и близко ко мне подходить! Я не позволю ей этого делать.
— Брось, Оскар! Мы не одну собаку вместе съели! Ты считаешь себя пропащим человеком и убийцей? Это не так! Ты не жалеешь о том, что сотворил? Не жалеешь! Я тоже не жалел, когда убил ублюдка, из-за которого умер братишка, а потом слегла мать. Я ни на секунду не пожалел об этом. Да. Это самосуд. Да. Мы поступили мерзко. Вот только иногда эти скоты не оставляют другого выбора. Я уверен, что и у тебя его не было. Твоя любимая была под его пушкой, и ты мог лишиться её. Это самозащита! Тяжело будет принять себя после того, что ты сотворил, но ты справишься! Просто не позволяй тьме поглотить твою душу и убедить тебя в том, что твой путь теперь — убийства. Иначе я тебя сам посажу! Понял меня?
