Я неосознанно посмотрела на парней, потом сова на магистра, и смело ответила:
— Вы полностью передали мне обязанности по наказаниям и просили не приходить к вам по пустякам. Ничего серьезного не произошло, все под контролем, — и я сложила руки в замок на уровне груди.
— Пустяки, говоришь? — хмыкнул эльф. — Хорошо. Зайди ко мне после собрания, выдам новую черную метку, твой уголек наверняка закончился на этих "пустяках".
Мне показалось, или магистр хохотнул в голос? Да, это продолжалось всего миг, но я отчетливо слышала его смех!
***
— Ты уже сломала мне нос, ненормальная! Отвали! — орал Блейк, пытаясь уползти от меня по траве. Кровь еще шла, так как удар я нанесла не более трех минут назад. Нос смешно смотрел в бок и опух, делая кадета похожим на гоблина из "Гарри Поттера".
Я же сидела на корточках перед ним и творила. У меня явно был талант в рисовании.
— У-усики, — три росчерка легли на правую щеку, а потом и на левую. — Милый носик сердечком, какой должен быть у хороших котеек.
— Убери от меня руки! Просто сдохни! — отбивался парень, но из-за травм его вело и боль сковывала движения.
— Просто я не сдохну, — пропела и подвела ему глаза, делая их раскосыми, с жирными стрелками. Умер во мне визажист, не успев реализоваться.
— Я не смогу отработать наказания, дура! Неделю в лазарете проваляюсь! Метка же не исчезнет до самого выздоровления, — почти хныкал кадет, испытывая явную боль в пятой точке.
— В том и соль, милый мой. В том и соль, — выводя последние штрихи, подтвердила его самые худшие опасения.
Вся академия на протяжении многих дней была одарена возможностью лицезреть милого котика Блейка и веселого клоуна Грановски с улыбкой до ушей, в буквальном смысле. Теперь этот молчун выглядел гораздо дружелюбнее.
***
Еженедельный сбор старших и деканов, что не проводился из-за отсутствия ректора и одного из глав академии, состоялся. Я не особо общалась с другими старостами групп, но в лицо их знала. Как никак часто на одни лекции ходим.
— Насколько я понял, никаких особых происшествий за время моего отсутствия не случилось, — произнес Алис, внимательно пробегая глазами отчеты. — Старший некромантов первого курса, у вас были прогулы в группе. Назначаю отработку на полигоне. Старший целителей, обеспечьте своих ребят лекарством от похмелья, раз уж не можете заставить не пить.
На этом глава сморщил нос. Наверняка не любит алкоголь. К слову, нам запрещено пить и курить в стенах академии, а так как выйти за территорию мы пока не можем, то это своеобразный мараторий. К слову, замечаний не было только к старосте магов земли. Этот лис хорошо был осведомлен обо всем, что творилось в его академии, и это наталкивало на мысль о камерах слежения. Не из моего мира, но аналоги могли существовать.
— Старшая огня, что произошло с вашими бровями?
Я не сразу поняла, что обращались ко мне. Нирай даже слегка цыкнул на меня, чтобы в облаках не витала на первом же собрании.
— Трудности будней старосты, сэр, — коротко ответила, выровнявшись, хотя куда уже ровнее.
— Не эти ли трудности сейчас лежат в лазарете и поднимают своим обликом моральный дух всех больных? — он улыбался, хитро и уверенно. Неужели знал все?
Меня прошиб озноб. Я даже замешкалась с ответом, подбирая нужные слова.
— Что ж вы растеряли все свое красноречие, — он подложил ладонь под щеку, оперевшись локтем на стол, и во все свои наглые глаза уставился на меня. — А как же "Усики, милый носик сердечком, какой должен быть у хороших котеек. Жаль ушки нельзя нацепить"?
Он видел! И слышал! Боги, как много он успел увидеть? Как я ломаю нос ногой, видел? А как приложила человека лбом об землю тоже? Знает ли он, что мы с Милой поменяли дату больничного не только на выданной справке, но и в журнале, когда медперсонал отвлекся на пришедшего на подмогу Филю с якобы больным животом?
Все эти вопросы крутились в моей голове с бешенной скоростью, и ни один я не могла задать.
— Ваше благородие, кадеты были наказаны в соответствии с распоряжением декана и при моем посредничестве, — ни словом не солгала.
Нирай распорядился отдать право наказывать мне, я исполнила, став посредником. Не придерешься. А если этот чертов лис пытается заставить меня сознаться, то только после того, как предъявит доказательства. Глава не был доволен моим ответом, но и развивать дальше эту тему не стал.
— Все свободны, — как-то разочарованно выдохнул Алис, после чего вернулся к бумагам.
Нирай не улыбался, глазами в меня не стрелял, значит, все обошлось, и садить меня в одиночку не станут. Пока.
— Старшая огня, у меня к вам есть еще вопросы, задержитесь, — догнал меня голос у самой двери.
Ну почему старосты огня всегда заходят и выходят последними? Это как родовое проклятье какое-то. Вечно попадаешь в поле зрения.
— Алис? — неопределенно произнес декан моего факультета.
— Ты не понадобишься. Наказания не будет, — фыркнул глава, и кивком отпустил магистра.
А вот теперь стало совсем не по себе. Последний раз, когда я оставалась с этим мужчиной наедине, то призналась ему в любви. Дальнейшее развитие событий невозможно было предсказать. Точнее, предположений было столько, что голова пухла.
— А теперь поговорим серьезно, — он снова посмотрел на меня, только теперь обошел стол и встал напротив, оперевшись о столешницу. — Как твое имя?
Мне каюк, кранты, абзац! Вот и смертушка пришла, открывай ворота.
— Летиция, — в критической ситуации мозг работал на удивление четко и быстро. Фамилию я не выдала и не собиралась этого делать.
— Что ж, Летиция, у тебя сильное противостояние с группой. Редко кто из старших ломает своим однокашникам носы и превращает их в холст для своих карикатур. Креативно, не могу отрицать, — он развел руки в стороны, но потом снова сложил их на груди. — Однако ты должна понимать, что сила противодействия будет равна силе действия. Не найдешь способ сохранить положение и мир в группе, тебя задавят количеством.
Он говорил до отвратительного правильные вещи, и за это я начинала его еще больше ненавидеть. Лис, грубиян, а теперь еще и прав! Да его вообще убить мало!
— Я понимаю, — согласилась, отводя взгляд и сжимая зубы от злости. Так было необходимо. — Но почему вы решили мне об этом рассказать? — Я упрямо посмотрела прямо в желтые глаза.
Чтобы проучить! Чтобы выставить себя знатоком! Чтобы принизить все мои достижения на данный момент как старшей, в этом я не сомневалась.
— Ну, как же? — он ехидно улыбнулся, — Ты мне в любви призналась, как никак. Решил отблагодарить за чувства.
— Благотворительностью занимаетесь? — получилось очень похоже на язвительный тон. И куда я лезу? Горячая голова!
