Прохожих было порядочно, и многие из них несли в руках не только зонты, но и карманные фонарики, чтобы светить под ноги и не угодить в подстерегающие тут и там дыры и трещины в асфальте. Машин же, как заметил Алексей, было на порядок меньше, чем в столь далекой теперь Москве. Из общественного наземного транспорта в городе существовали лишь две короткие линии метро и электрический трамвай. Ненарокова слегка озадачило, что на крышах вагонов нет пантографов — судя по всему оба контакта проходили по поверхности, но каким образом их не замыкали ни пешеходы, ни машины, проезжая по ним, было непонятно.
Ермолай и Пантелей несколько минут назад, спрыгнув с балкона и включив антигравы, растворились в мокрой пелене дождя. Они держали курс на загородную дачу Стана. Алексей и Лу Эмо должны будут отправиться на городскую квартиру Наблюдателя через десять минут. Было решено, что они пройдут до дома Коваля пешком, благо все необходимые документы у них в порядке, а комендантский час уже месяц как отменен. Им хотелось сначала осмотреть дом Коваля снаружи и только потом проникнуть в квартиру. Ермолай не стал на это ничего возражать, да и не он командовал парадом.
Алексей, внешне одетый так, чтобы не отличаться от местных горожан — непромокаемая теплая куртка с капюшоном, плотные брюки и прорезиненные ботинки — молча стоял у окна и смотрел на унылый городской пейзаж. В голове роилось множество разных мыслей, причем большинство из них никакого отношения к его первому боевому заданию не имели. В комнате выключили свет, и он ощутил присутствие подошедшей сзади Лу. Несколько минут они стояли молча, потом Эмо произнесла:
— Волнуешься?
— Есть немного, — ответил Алексей и удивился про себя, что робота интересуют такие психологические, чисто человеческие нюансы.
— Ничего, все будет хорошо, вот увидишь.
Алексей удивлялся все больше и больше. Ведь он теперь рассматривал Лу… Нет, чёрт возьми! Он никак не мог преодолеть невидимую черту и начать относиться к Лу, как к… неодушевленному предмету. Да и не хотел, если честно признаться. Что она там сегодня сказала, после того как он промямлил первые слова, узнав, что она робот? Ага, вот: «Алексей, разве наши отношения меняются из-за этого? Мы перестали быть партнерами? Тебя теперь тяготит мое присутствие?».
На стекле смутно угадывалось лицо Лу, стоявшей у него за спиной. Глядя на отражение и не оборачиваясь, Леша тихо спросил:
— Лу, что ты вкладываешь в понятие «партнер»?
— Тебе это действительно важно?
— Иначе бы не спрашивал.
— Хорошо. В нашем с тобой случае, я вкладываю в это не только смысл напарника по работе, но и понятие «друг».
— Но… — начал было Алексей.
— Все, напарничек, вечер вопросов и ответов закончен, — Лу повернулась и вышла из комнаты, оставив за собой флюиды неуловимого цветочного запаха.
Алексей непроизвольно и с некоторым недоумением потянул носом воздух.
— Не волнуйся, машинным маслом не пахнет! — едко донеслось из коридора.
— Чёрт! — вырвалось у Леши.
Вскоре они с Лу шли по улице, освещая себе дорогу карманными фонариками, как и почти все остальные на улице. Алексея так и подмывало спросить Эмо о наличии у нее инфракрасного зрения, но он подавил в себе это желание.
Около них, звякнув колокольчиком, остановился трамвай, и несколько человек, мокших у столба с табличкой маршрута и названием остановки, стали подниматься в вагон.
— Это наш? — тихо спросил Алексей.
— Да, заходим, — последовал легкий толчок в спину.
Оказавшись внутри, они расплатились с кондуктором — сумрачным усатым дядькой в форменной фуражке и сине-золотой повязкой «контроль» на левом рукаве потертой военной шинели — и прошли в середину вагона. Свободных мест почти не было, и после короткого раздумья: «А зачем роботу сидеть?» — Леша уже собрался плюхнуться на деревянное сиденье, как вдруг его опередила Лу и грациозно проскользнула на пустующее место. Алексей мысленно вернулся к сегодняшнему разговору с неожиданными поворотами и откровениями, и опять в душе у него шевельнулось чувство неприятия или, скорее, несогласия со сложившейся ситуацией. Да, психологи Станции были правы — известие слегка выбило его из колеи, и к новой вводной придется привыкать, хочешь или не хочешь.
Трамвай тряхнуло на стрелке и Алексей, не успев схватиться за поручень, не нашел ничего лучше, как вцепиться в плечо напарницы. Почти сразу он убрал руку, а Лу лишь на секунду подняла голову. Алексей извинился и ухватился за свисающую с поручня кожаную петлю.
«Плечо как плечо, — думал он. — Хотя через толстую куртку чёрт его поймет!»
Вагон скрипел и раскачивался на гнутых неровных рельсах, а по крыше громко и нескончаемо стучали мириады капель дождя, стекая неровными ломаными струйками по запотевшим стеклам. Сосредоточенные, неразговорчивые пассажиры плыли сквозь хмурый вечер.
Через пятнадцать минут неприветливый кондуктор, подкрутив ус, объявил очередную остановку, и Алеша с Лу спрыгнули с невысокой вагонной подножки прямо в лужу, разбрызгивая воду на недовольных прохожих. Ходу до дома Коваля оставалось метров триста. Они зажгли фонарики и влились в негустой поток спешащих по своим делам горожан.
Пройдя пару кварталов, они оказались перед входом в темный парк, в аллеях которого горело всего несколько фонарей, освещавших мокрую листву деревьев, но никак не дорожки. На входных воротах бессильно свисала оборвавшаяся с одной стороны матерчатая растяжка-слоган. К чему или куда призывал транспарант местных граждан, прочесть было невозможно. Подняв повыше воротники и направив лучи фонарей под ноги, Алексей и Лу нырнули в центральную аллею.
В парке было еще более неуютно. Порывы ветра стряхивали с крон деревьев потоки воды, которые все время норовили затечь за воротник, а если приходилось сходить с дорожек и шлепать по довольно высокой траве, то вездесущая вода начинала заливаться за отвороты ботинок. К счастью, парк вскоре закончился и Наблюдатель с агентом вышли к искомому дому.
Здание было старой постройки, добротное и, как большинство домов в городе, мрачноватое. Узкие многочисленные окна больше походили на бойницы средневековой крепости, а каплевидные балконы — на боевые башни-эркеры крепостной стены. Помпезный подъезд, облицованный черным гранитом, отбивал всякую охоту соваться в этот дом просто так, без спроса. Положительным моментом являлось лишь то, что охранник всего один и сидел он перед самыми лифтами, насколько можно было разглядеть сквозь небольшие мокрые стекла входных дверей.
Алексей и Лу обошли здание и вычислили окна квартиры Коваля. Пискнула рация.
— Первый слушает, — тихо ответила Лу и переключилась на прием.
— Второй на месте, все чисто, начинаем, — прошипела рация голосом Ермолая.
Лу посмотрела на Алексея, он кивнул. Лу прижала к губам трубку:
— Понял, второй, начинайте. Отбой.
Алексей активировал антиграв и слегка приподнялся над землей:
