— Адриана! — услышала я его возмущенный голос, но сама уже по артефакту связывалась с Нейтаном.
Он, не задавая лишних вопросов, дал свое согласие. Когда его сестра родила ему второго племянника, Нейтан стал относиться ко мне с еще большим уважением, понимая, что такое трое малолетних детей в доме. Тем более, когда в двоих из них проснулась магия.
Я вернулась в комнату и замерла в дверном проеме, любуясь открывшейся картиной.
— …и еще Сабрина не любит, когда в комнате темно. А Кристен не засыпает при свете. А Рик не ложится без обязательной прогулки перед сном и новой сказки. И спят они все в одной комнате, — Алан невозмутимым тоном продолжал инструктаж.
Дети в это время обступили Тайлера, который им что-то с уверенным видом нашептывал. И что-то я очень сомневаюсь, что это из серии «ведите себя хорошо». Особенно подогревали мои сомнения злорадные ехидные взгляды, которые Тайлер кидал в сторону Райзека.
Тут маг заметил меня и на его лице отразилось облегчение.
— Адриана! Почему он все это рассказывает мне, а ты? — тем не менее, в голосе Райзека проскользнули панические нотки.
- Потому что у меня отдых. Неделя. Сам же обещал мне. Не волнуйся, пока тройняшки будут спать — все мое время будет принадлежать тебе, — я послала ему воздушный поцелуй, чем немного приободрила. Наивный…
Алан и Тайлер как по команде ехидно ухмыльнулись. Ну да, представили себе, какой будет Райзек после дня, проведенного с тремя разнополыми детьми с на диво шебутными характерами.
— Зайки, идите ко мне, сейчас мы с дядей Райзеком отправимся в удивительное место, где проведем целую неделю! Поцелуйте на прощание папу Тайлера и папу Алана, — произнесла я, с умилением отметив, с какой готовностью дети бросились к моим мужчинам. С Диланом они попрощались еще рано утром.
- Почему эти твои «папы», а я — «дядя»?! Сомневаешься в моем отцовстве?! В девочках точно моя кровь. Более того, почти уверен, что в Сабрине прочих примесей нет, только демоническая, — тихо осведомился Райзек, с хмурым видом оценив композицию «любящие дети прощаются с отцами».
— Причем тут «родной» — «не родной», «кровь» — «не кровь»? Чаще приходить к ним надо было, а не дежурные пару дней в месяц, во время которых ты в основном сидел со мной, а не с ними, — так же тихо ответила я, пожав плечами.
— Но ты ведь сама настаивала на этом, заключая сделку!
— Неправда. Ограничено лишь время общения со мной. А по поводу детей ты вообще ничего не говорил, — заметила холодно и тут же солнечно улыбнулась подбежавшим детям. — Все? Пойдем, мои золотые. Сабрина, возьми дядю Райзека за руку. Рик, Кристен, идите сюда, сейчас начнется наше приключение…
И подмигнула Райзеку, давая ему отмашку телепортировать нас всех к нему домой. У него впереди целая неделя, чтобы стать для детей кем-то большим, чем «дядей», изредка появляющемся в их жизнях. А я… Наконец-то у меня отпуск!
БОНУС 4. Алан. Последний день в школе рабов (ОСТОРОЖНО! СЛЭШ!)
В прошлом парней не все было гладко. Данный рассказ содержит элементы слэша, но, в некоторой мере, помогает понять ход мыслей Алана, почему он такой, какой есть.
Если не приемлете такого — лучше не читайте этот и следующий рассказ.
Алан
— … шикарный выбор! Все как на подбор! Таких нигде больше не найдете! Посмотрите, какие красавцы. Высокие, стройные, выносливые, обученные по самой последней методике. У каждого свой характер, который он по желанию хозяина может показывать, а может забыть о нем на долгие годы. Очень удобная вещь, ценное приобретение, которое придется по вкусу самому избирательному покупателю! — аукционщик расхваливал товар на все лады.
Сверхбогатые аристократы с интересом прислушивались к его сладким речам и прикидывали, сколько смогут сегодня потратить. Я, как и другие выпускники элитной рабской школы, стоял на коленях за кулисами и ждал отмашки распорядителя, что мы можем выходить в зал, где потенциальные покупатели смогут осмотреть товар со всех сторон и пощупать, чтоб удостовериться в качестве. Некоторые за дополнительную плату смогут на месте и опробовать. Для подобных аукционов это нормально. И хоть для многих из нас он первый, в том числе и для меня, мы знали, чего можно ожидать. В конце концов, нас больше двадцати лет к этому готовили.
— Алан? Ты почему здесь? Твоя группа поступает на продажу на следующей неделе, — услышал я голос учителя Лоркхана.
Я склонился в почтительном поклоне, едва не касаясь лбом пола, и лишь после этого, старательно глядя лишь на носки его туфель, ответил:
— Госпожа куратор сказала, что хочет продемонстрировать меня одной важной персоне, которая посетила сегодняшний аукцион, господин, — с должной степенью подобострастия ответил я.
— Ничего не понимаю. Она же обещала тебя мне, как только ты выпустишься. Пойду поговорю с ней, — пробормотал учитель и покинул закулисье.
Я же впервые задумался, а хочу ли, чтоб меня сегодня купили, или лучше надеяться на то, что учитель Лоркхан заберет меня к себе? Выпускники нашей школы стоят очень дорого, но госпожа куратор позволяет учителям за все время работы одного раба взять себе. Учитель Лоркхан раньше не пользовался этой возможностью. Его устраивало, что он и так в любой момент может остановить любого раба в коридоре школы и использовать того так, как только хочется. Школьные правила этого не запрещают, скорее, даже поощряют. Раб должен быть готов к тому, что хозяин может захотеть его в любой момент.
Хозяева бывают разные, но именно нашу группу готовили для особых господ, любителей игр поострее. С детства аккуратно подводили к этому, сначала в теории, постепенно углубляясь в нее все больше, а по достижению определенного возраста перешли к практике.
В конце каждой недели мы проходили психологические тесты. Те, кого посчитали психически нестабильными, списывались и считались браком. Их напрямую продавали в бордели, где любили проводить время садисты посерьезнее тех, кто мог нас купить. В конце концов, аристократы платили немалые деньги, а значит, ценили свое имущество, и даже если их «вещь» ненароком сломается, не поскупятся на хорошего целителя, который ее «починит». Единицы из выбракованных попадали обычными рабами на какие-то фермы или заводы, но условия там не лучше.
По школьной программе у нас было множество различных предметов. От самых обычных, на которых учили различные языки, правила этикета, историю нашей страны, легенды нашего мира и прочее, до совсем уж специфических, где мы изучали историю возникновения того или иного девайса для наказания, различные техники минета и ланета, искусство порки и все в том же духе. Конечно, была как теория, так и практика.
У каждого учащегося был свой особый блокнот, в который вносились все его провинности. Туда записывался сам проступок, подпись того, кто его зафиксировал, рекомендуемое наказание, фактическое наказание, дата и подпись того, кто его исполнил. Когда должна была быть практика, наказания за провинности получали прямо на уроке, тем девайсом, который на тот момент проходили по теме. Нас учили не только принимать удары, но и наносить их самим друг другу. Нередко хозяева приводили в действие приговор не сами, а через рабов, поэтому мы должны были уметь правильно определить количество ударов за любой проступок, выбрать инструмент, если хозяин не высказал предпочтений, и рассчитать силу, с которой следует выполнить требуемое.
