Последние слова фотомодели потонули в безудержном хохоте Дзюбинского.
— Потрясающе, дорогая! Даже не верится, что гений мог попасться на такую ерунду.
— Но ты же знаешь, он гении только в электронике. А в обыденной жизни лопух лопухом.
— А вдруг врачи разберутся, что он нормальный?
— Не разберутся. Он ведь и в самом деле не от мира сего. Просто помешан на компьютерах…
— Это верно. А в какой он больнице?
— В четвертой. На Лиговке.
— Ну что ж, — весело произнес Дзюбинский, — все складывается великолепно.
— Да, дорогой. Пульт у тебя. Карягин в психушке. И скоро у нас начнется сказочная жизнь. Мы сможем купить замок во Франции. Или остров в Тихом океане. Давай купим остров… — Из динамика снова донесся звук поцелуя.
— Давай, дорогая. Но вначале нам надо решить, как быть со Стеллой?
— Она по-прежнему тебя шантажирует?
— Больше того, она предъявила ультиматум. Если через три дня я не соглашусь перевести на ее имя всю свою недвижимость и все деньги, она сообщит в милицию о нашем плане.
— Вот ведьма! — с ненавистью сказала фотомодель. — И откуда она только узнала?
— Сам удивляюсь. — Банкир вздохнул. — А может, согласиться с ее требованиями? Черт с ней, пускай забирает. Мы же получим в миллион раз больше.
— Ты ей все отдашь, а микропроцессор возьмет и не сработает. Мы ведь с тобой об этом говорили.
— Черт возьми, прямо безвыходная ситуация.
— Безвыходных ситуаций не бывает, дорогой, — ангельским голосом произнесла Снегирева.
— Что ты имеешь в виду? — настороженно спросил Дзюбинский.
— Ее надо убрать.
— Ух ты! — ахнул Чайников в кабине «уазика».
— Ш-ш-ш! — приложил палец к губам Суперопер.
— А что, — испугался практикант, — они могут нас услышать?
— Тихо, Шура, тихо, — зашикали на него все.
— Убрать? — повторил банкир.
— Да, дорогой. И это придется сделать тебе.
— Мне?!
— Ну а кому же?
— Нет, нет, — забормотал Дзюбинский. — Я не могу, не могу…
— Не можешь — найми киллера. Сейчас это не проблема.
— О чем ты говоришь, Влада?! Где я тебе за три дня найду киллера?
— Почему за три?
— Через три дня окончится срок ее ультиматума… — Послышались быстрые шаги. Видимо, банкир в волнении забегал по комнате. — Ах, как жалко, что ее на Бармалеевой не убили. Найти б того человека, кто в нее стрелял. Для меня было полной неожиданностью что Стеллу хотят убить.
— А для меня было полной неожиданностью то, что хотят убить меня… Кстати, тебе известно, что у твоей жены уголовное прошлое?
— С чего ты взяла?
— Догадалась, когда разговаривала со следователем в машине. Он сказал, что не случайно по одному и тому же адресу вначале пришло письмо, а затем пришли убийцы. А ведь это квартира твоей жены. И она любит красные шляпки.
— При чем тут красные шляпки?
— Письмо было адресовано женщине по кличке Красная Шапочка. И я подумала, не твоя ли жена — Красная Шапочка. Так что можешь спокойно ее убирать. Следователь решит, что это сделали ее бывшие дружки.
— Не знаю, не знаю, — нервно ответил банкир. — Я подумаю..
— Подумай, дорогой. Но учти: если ты ее не уберешь, у нас будет не остров в океане, а камера в «Крестах».
Видимо, Снегирева встала, потому что Дзюбинский спросил:
— Ты уже уходишь?
— Да, мне пора.
Через минуту хлопнула дверь.
Суперопер протянул руку, чтобы выключить приемник. Но в последний момент передумал. Из динамика доносился мелодичный звук набираемого на кнопочном телефоне номера.
— Алло, справочная? — спросил банкир. — Дайте, пожалуйста, номер четвертой психиатрической больницы… Да, на Литовском проспекте… Спасибо. — Снова послышался мелодичный звук. — Это психиатрическая больница номер четыре? Добрый день. Скажите, к вам поступал такой Аркадий Карягин? И что с ним? Гвозди жарил? Ах ты, беда какая…
Суперопер выключил приемник.
— Не очень-то Дзюбинский своей «дорогой» доверяет, — сказал он.
— Пап, смотри, вон она поехала, — показал Димка на удаляющуюся «Тойоту-люкс». — Давай за ней проследим.
— Пока не стоит. — Григорий Молодцов задумался.
Димка с Чайниковым находились в приподнято-радостном настроении. Первое же прослушивание квартиры банкира дало ценную информацию.
А Орешкину было грустно. Красивая Влада, которая так ему нравилась, оказалась расчетливой преступницей, упрятавшей в сумасшедший дом здорового человека и хладнокровно замышляющей убийство.
— Шура, прокрути пленочку, — приказал Суперопер.
Чайников перемотал пленку и включил «воспроизведение». Пошла запись.
— Как доехала, дорогая?
— Хорошо, дорогой…
— Мда, странный разговор, — высказал общее мнение Григорий Молодцов, когда запись окончилась.
— Главное, что этот разговор не имеет отношения ни к покушению на Барочной, ни к покушению на Бармалеевой, — сказал Чайников.
— Настоящий опер, Шура, никогда не делает скороспелых выводов, — назидательно произнес Суперопер. — Ясненько?
— Ясненько, Григорий Евграфыч.
— Пап, а что такое микропроцессор? — спросил Димка.
— Видимо, что-то связанное с компьютером. — Суперопер завел машину. — Пожалуй, заскочим на Гороховую, в компьютерный центр.
— Зачем на Гороховую? — сказал практикант. — Я гораздо ближе живу. На Шпалерной. — И, видя недоуменные взгляды, пояснил: — У меня папа в Институте компьютерных технологий преподает. Он наверняка знает, что такое микропроцессор.
— Ну что ж, поехали к твоему папе, — согласился Григорий Молодцов.
Глава XIII В ГОСТЯХ У САШИ ЧАЙНИКОВА
Папа Чайникова оказался профессором. Он так и представился:
— Профессор Чайников. Глеб Борисыч.
— Следователь Молодцов, — в свою очередь представился Суперопер. — Григорий Евграфыч.
— А вас как зовут, молодые люди? — посмотрел папа-профессор на мальчишек.
— Я Димка.
— А я Ромка.
— Папа, — сказал Чайников, — у нас к тебе важное дело.
— Никаких дел, — раздался громкий голос, и в прихожей появилась полная розовощекая женщина, — Все за стол. Сейчас будем обедать.
— Это моя мама, — заулыбался Саша. — Калерия Ивановна. Знакомься, мама — Григорий Евграфыч Молодцов. Помнишь, я тебе про него рассказывал?
