Он следил за ней – и когда они находились вместе в церкви или в гостиной, и когда она думала, что одна, удирая в сад. Странно, но в ее внешности он не замечал фамильных черт Босвелов. В его семье почти у всех были темные волосы, резкие, рубленые черты, длинные носы и надменные, тяжелые подбородки. Это было красиво, некоторые даже называли Босвелов «величественными», но вся эта монументальная красота не шла ни в какое сравнение с красотой Дьюллы.
Девушка была похожа на фею, на лесную пугливую птаху – легкокрылую, проворную. Такая же верткая и такая же яркая, как ее тёзка-малиновка – с золотисто-рыжими кудрями до самого пояса, с нежным овалом лица и точеным носиком – чуть вздернутым, придававшим особое очарование. А глаза… он взглянул в них – и утонул, как в лесных озерах. Зеленые, прозрачные, маняще-притягательные… Может, Дьюлла похожа на своего отца, а не на Ловис?
И только тут он подумал: а кто отец этой красавицы?
Покойный граф Босвел ни словом не обмолвился об этом, да и тетушка Ловис уже давно закончила свои дни в монастыре, добровольно приняв монашеский постриг. И никто не слышал ничего про ее мужа…
Незаконнорожденная!.. Он испытал острое чувство жалости к Дьюлле – тогда становится понятным, почему ее столько времени прятали. Его отец прижил несколько бастардов, но к ним отношение было совсем другое. Одно дело – бастарды от благородного лорда, и совсем другое – от благородной леди, которая пала так низко, что согрешила с неизвестным мужчиной без брака.
Неужели, сестра его отца была именно такой? И поэтому ушла в монастырь – замаливать грехи? Расспросив слуг, он с удивлением узнал, что Дьюлла объявилась в замке всего полгода как. Отец привез ее ночью, в спешке, грязную и уставшую, в каких-то невероятных лохмотьях, распорядился отмыть, накормить и приодеть, назначил леди Кандиду - вдову, жившую из милости на его землях, на должность наставницы при юной леди, и отбыл, так ничего толком и не объяснив.
Рик приказал, чтобы приехал секретарь отца и привез все архивные записи. Их оказалось немного – сундук средних размеров. И все – абсолютно бесполезные. Покойный граф не слишком утруждал себя ведением семейных дел, и большинство документов относилось к политической переписке с союзниками короля в последней войне. Несколько записей было относительно взыскания арендной платы, пара договоров о покупке чистокровных салезских лошадей…
Секретарь смог рассказать не больше, чем рассказали пергаменты и папирусы, ему ничего не было известно о дочери Ловис Босвел, или о браке сестры покойного милорда с кем-либо.
Раздумывая над этим, Рик все больше склонялся к мысли, что брак тетушки был тайным. Ловис Босвел считалась одной из самых красивых, родовитых и богатых невест Бретани, и бросить на ветер такую прекрасную козырную карту, упустив возможность породниться с каким-нибудь влиятельным семейством, отец просто не мог. Да и в монастырь она ушла, объявив, что испытывает неприязнь к браку и желает посвятить жизнь небесам.
Эту тайну могла раскрыть только сама Дьюлла, но она молчала.
Несколько дней Рик не докучал ей, поглядывая издали и присылая подарки – милые безделушки, яркие вещички, которые приятно было бы получить девушке ее возраста. Котенок ей понравился, и шелковые ленты тоже, а вот книга, которую он передал с личным слугой, почему-то рассердила девушку. Рик выбрал для подарка сборник басен, которыми зачитывались сейчас в столице. Главным героем там был хитрый кот Тиберт, с удивительным постоянством влипавший в самые немыслимые передряги, но так же легко выпутывавшийся из любой сложной ситуации. Книга была дорогая, с золотым тиснением, и миниатюры в ней нарисовал один из лучших художников королевской гильдии, но на Дьюллу это не произвело впечатления.
Слуга сказал, что девушка подержала подарок лишь пару секунд, а потом положила на стол и больше не притрагивалась.
Странно, ведь котенка, подаренного Риком в первый раз, она явно полюбила и проводила с ним все свободное время.
И еще она отказывалась есть. Раз за разом Рик видел самые настоящие муки на хорошеньком личике кузины, когда она с упрямым видом сидела за столом, вцепившись в салфетку и не притрагиваясь ни к одному блюду, какими бы заманчивыми кушаньями он ее не соблазнял. Зато после ужина она тайком наведывалась на кухню и с жадностью набрасывалась на самую простую еду, которая оставалась после ужина. Однажды он застал ее за поеданием серого хлеба и маринованной салаки.
Девушка смутилась до слез и сбежала, а Рик не мог понять, почему она ест эту слишком соленую рыбу, которая шла на обеды для прислуги, но отказалась попробовать нежнейшего лосося, которого он самолично выловил в то утро.
Но за свою жизнь Рику приходилось разгадывать немало загадок и убеждать еще больших упрямцев, и одерживать верх над еще большими строптивцами. Отец никогда не рассматривал его, как кого-то самостоятельного – лишь придатком к Вальдетюру. И с двенадцати лет, как только его призвали в свиту старшего брата, Рик должен был служить лишь одной цели – помочь Вальдетюру стать самым могущественным лордом в Бретани. После короля, разумеется.
Несколько лет он учился чтению и письму на трех языках, сопровождал отца во всех открытых и тайных переговорах, почти жил в седле, когда надо было срочно доставить важное послание тому или иному адресату. Отец хотел, чтобы младший сын состоял еще и телохранителем при старшем, но, оглядев Рика, при первой же встрече назвал его никчемным дохляком.
Рик в отличие от отца и старшего брата был тонкокостный и не слишком высокого роста, а после перенесенной болезни и вовсе не производил впечатления воина. Но у него был характер Босвелов, а Босвелы никогда не отступали перед трудностями, и к шестнадцати годам, получив от отца формальный титул рыцаря, Рик поверг в удивление всех, победив на первом же турнире. Противники его были выше и крепче, но ежедневные тренировки, а больше всего – отчаянное упорство, с которым он сражался, сделали младшего Босвела непобедимым.
Тогда отец впервые посмотрел на него внимательно и посетовал, что Рику нельзя все время ходить в латах – так его кривобокость совсем незаметна.
После этого у Рика появились другие обязанности – теперь он везде сопровождал Вальдетюра на правах телохранителя и доверенного лица. Ему же приходилось вести переговоры от лица Босвелов. А Вальдетюр блистал на парадах, пирах и праздниках, и вдохновлял солдат, появляясь на поле боя в серебряных латах, на белом коне, со штандартом Босвелов и без шлема, демонстрируя презрение к врагам короны. В такие минуты младший брат неотлучно ехал рядом, чтобы принять стрелу, когда таковая устремится к Вальдетюру, в поисках крови.
А врагов короны было много. Два могущественных дома – Босвелы и Бьюкеноны поддерживали своих кандидатов на трон. Босвелы были за младшего брата покойного короля, а Бьюкеноны – за малолетнего принца, чья мать собиралась объявить себя регентшей и состояла в родстве с Бьюкенонами. Страна поделилась на два лагеря, и не только на поле боя, но и в тавернах, и на улицах городов происходили настоящие побоища, когда принимались выяснять – кто больше достоин короны.
