Ника не заставила себя долго ждать и, тихонько постучав, приоткрыла дверь кабинета.
Как знала, паразитка, припёрлась при полном параде: каблучки свои любимые нацепила, волосы распустила, платье по фигуре надела. В общем как всегда – само совершенство.
Пригласил девушку присесть на диван, а дальше, как и договорились, действовал Ферган. Гипнотизёр начал с рекламы самого себя, перечислил все свои звания, регалии, назвал точные номера журналов, в которых напечатаны его научные статьи, а потом объяснил Веронике, что при амнезии гипноз - один из наиболее эффективных методов помочь пациенту в излечении.
Ника слушала молча, кивала, видно мыслительный процесс в её голове протекал бурным потоком.
— Верника, вы согласны попробовать? — задал сакраментальный вопрос Эдуард Арнольдович. Кажется, я даже дышать перестал.
— Да.
Вот тебе раз… что за ответ. А где же: «Мне надо сначала изучить подробно вопрос. Подумать, как следует. Это не опасно? А какие побочные эффекты?».
Где долбаные отмазки?
Неужели Вероника так в себе уверена, что надеется обдурить Фергана, а он так старался, аккуратно и методично достижения свои перечислял. Не впечатлил?
— Вы не против, если я сделаю аудиозапись сеанса? — поинтересовался врач, и Ника опять удивила.
— Конечно нет. Записывайте. Интересно будет потом послушать.
— Ник, а мне можно остаться? — пошёл я ва-банк, и зараза добила.
— Хорошо, что предложил, а то я тебя хотела просить.
Ферган, призывая пациентку удобно разместиться на диване в положении лёжа, уложил с краю возле подлокотника декоративную подушку и по ней похлопал. Ника без всяких сомнений изящно скинула туфельки и легла. Платье девушки задралось, и я одним резким слитным движением его одернул, доктор и без оголённых ножек мне весь пол в кабинете слюнями заляпал. Всё, учту ошибку, и в следующий раз мужика для работы с Никой ни за что не найму. Все мы кобели и на красивых баб реагируем одинаково.
Доктор не маячил перед девушкой часами или подвешенным на цепочку кулоном, он попросил её расслабиться и закрыть глаза.
— Вероника, я сейчас посчитаю от десяти до нуля, и вы уснёте спокойным глубоким сном. Десять. Вы находитесь в безопасном месте, вам хорошо, тепло и уютно. Девять. Никто не может вам причинить вреда или обидеть. Восемь. Шум волн и запах морского прибоя навевает прекрасные мысли и убаюкивает. Семь. Каждая мышца вашего тела расслаблена, а веки наливаются тяжестью. Вам хочется погрузиться в мирный приятный сон. Шесть…
Сам чуть не уснул, пока Эдуард Арнольдович добрался до нуля.
Или Ника великая актриса, или она и правда уснула. Поза стала более размякшей, лицо безмятежное, а дыхание ровное и глубокое.
— Ника, где вы сейчас? — бесстрастно прозвучал голос мужчины.
— На пляже, сквозь пальцы пропускаю горячий песок и смотрю, как поблескивает вода под лучами солнца.
— Это замечательно, а чем вы занимались час назад?
— Изучала папки на своём ноутбуке, ела булочку и запивала её какао.
— Вам понравился напиток?
— Нет, слишком сладкий.
— Вероника, а теперь отмотаем время ещё назад и посмотрим, что вы делали месяц назад.
Девушка нахмурила лоб и сжала кулачки.
— Я не вижу.
— Вероника, ничего страшного. Всё замечательно. Вы молодец. Постарайтесь рассказать, что вы почувствовали, когда очнулись в больнице.
— Больно! — почти выкрикнула Ника. — Сильно ноет голова, и тело ломит. А ещё я слышу мужчину, он назначает мне какие-то препараты, а после стало неприятно в области внутреннего сгиба локтя. Вдобавок, под ухом методично и надоедливо что-то пищит. Звук раздражает, а рука не поднимается, чтобы его выключить.
— Умница, — похвалил врач девушку. — А как вы себя чувствовали на следующий день?
— Лучше, — ответила Ника и улыбнулась. — Особенно, когда в палату пришёл Ярослав, вообще боли не было.
У-ух ты, а поподробней!
— Теперь вспомните самый счастливый момент вашего детства, — обломал меня доктор и опять попытался вернуть девушку в прошлое.
Ника вся сжалась, задержала дыхание и замотала головой.
— Не могу! — измученно выдохнула она, и доктор, взглянув на меня, пожал плечами.
— Вероника, я сейчас посчитаю…
Эдуарду Арнольдовичу не удалось пробиться в прошлое, и он, по всей видимости, решил вынуть пациентку из состояния гипноза, но я не позволил, выставив ладонь, запретил.
«Расспросите о последних двух неделях. В деталях», — черкнул я на листке бумаги и сунул Фергану новую задачу, тот одарил меня понимающим взглядом и кивнул.
— Вероника, вы сказали, что когда в палате находился Ярослав Павлович, вам было хорошо, и вы не чувствовали боль. Почему?
— Не знаю, но когда рядом Яр, мне не до чего нет дела кроме него. Сердце при его виде замирает, а если он случайно меня коснется, то дух перехватывает. Я потом ещё долго его тепло на теле ощущаю. Ярослав добрый, заботливый, безумно красивый, сильный. Но я постоянно переживаю, что ему наскучит меня опекать, и он больше никогда не придёт.
Отдаю себе отчёт, что есть вероятность, что Ника лежит и придуривается, а лыблюсь во весь рот как мальчишка. Ликование — вот что я сейчас чувствую, а не должен.
Эдуард Арнольдович потянулся к столу, взял карандаш и написал на листке.
«Достаточно?»
«Нет», — крупными буквами ответил я, тут же разблокировал мобильный и включил диктофон.
А что такого, Ника сама разрешила записывать.
Доктор задавал вопросы, и девушка тешила моё самолюбие как никто другой. Соловьём пела мне дифирамбы. Притворяется Вероника, что попала под воздействие гипноза, или нет, я в любом случае в выигрыше. Не притворяется, значит, я ей искренне нравлюсь. Притворяется — её никто не заставлял мной так восхищаться, могла бы и вежливыми фразами о благодарности отделаться. Расцениваю её слова как призыв к активным действиям и намёк на то, что пора бы нам завязывать с платоническими отношениями.
Вероника
Распахнув глаза, я резко села и не понимаю, удалось Эдуарду Арнольдовичу ввести меня в транс или нет.
Огляделась, все на прежних местах: доктор на стуле для посетителей напротив дивана, Ярослав облокотился на край стола и какой-то уж он слишком довольный, прямо светится.
Наверное, получилось, вот Койдан и радуется.
— Ну как? — суетливо надевая обувь, поинтересовалась я.
— К сожалению, результат ноль. Вы ничего не вспомнили, — развел руками доктор. Дальше он привёл какие-то научные факты, которые прозвучали скорей как оправдание, чем как объяснение. Если честно, из-за обилия специфических слов я ничего не поняла.
