— Ника, ты меня неверно поняла. Роман между нами есть, но вот до статуса жениха я пока не дорос. Это скорей предсвадебное название, а нам о походе в ЗАГС думать ещё рано. Встречаемся совсем ничего.
Мир опять перевернулся с ног на голову, пять минут назад у меня был жених, потом его не стало, сейчас жениха как такового нет, зато есть недолгий роман. Должна признать, Ярослав мне симпатичен, и пока посреди текущих неприятностей он единственное светлое пятно.
— Ярослав Павлович, я всё понимаю, и мне очень жаль, но на сегодня достаточно, — входя в палату и постукивая пальцем по наручным часам, пропел главврач. — Веронике нужен покой и сон.
— Но я не успела ничего толком спросить, — возмутилась я, но доктор был непреклонен.
— В следующий раз, а сейчас наша Алёнка поставит вам лекарства, и отдыхайте.
— Можно хотя бы ещё десять минут, — жалостливо попросила я, но тут вмешался Ярослав.
— Ник, я завтра приеду, — пообещал мужчина таким тоном, как будто маленького ребёнка от очередной конфеты отговаривает.
— Но у меня столько вопросов, — я бы прокричала протест, но из-за самочувствия пришлось просто прошептать. Зато, чтобы не ушёл, я ухватила Ярослава за локоть.
— А вот резкие движения вам совсем ни к чему, и впредь до моего дозволения попрошу их не делать, — Герман Александрович бочком вклинился между мной и Ярославом и, оттеснив последнего, в принудительном порядке уложил меня на кровать.
Разозлилась на доктора. Принципиальный какой! Ему бы память стереть, посмотрела бы я на него. Вопреки рекомендации, приподнялась и выглянула из-за врача, чтобы спросить у Ярослава в каком именно часу он собирается меня навестить, но вопрос застыл на губах. Мой не совсем жених отошел в угол палаты и, склонив голову, буравил глянцевую напольную плитку, словно заклятого врага, Былая доброжелательность и приветливость слетела с мужчины. Даже трудно представить, что на таком ожесточённом лице она когда-то была: ноздри раздуты, губы плотно сжаты, кулаки так напряжены, что на них вены вздулись.
– А во сколько тебя ждать? — всё же вырвалось у меня.
Ярослав повернул голову, я дернулась назад и спиной вжалась в подушку. Ненависть. Хоть и лишь долю секунды, но когда Ярослав смотрел на меня, в его глазах горела яростная, ничем не прикрытая ненависть.
— Около пяти, — нежно улыбнулся мужчина. Разительные изменения в поведении насторожили. Он меняет обличия как рубашки, хамелеон позавидует. Не рано ли я доверилась человеку, прошлое с которым скрыто для меня во мраке. Воспоминаний нет, опереться не на что. Ничего не ответила, лишь легонько кивнула. Ещё совсем недавно готова была Ярослава рядом силой держать, а теперь жду, когда он уйдет, что он, собственно, и сделал, прихватив с собой Германа Александровича.
Медсестра одновременно суетилась над капельницей и щебетала. Спрашивала, как всё прошло, а потом, опять предполагая, сама же и отвечала. Эффект от лекарства не заставил себя долго ждать. Веки потяжелели, тело расслабилось и под воодушевленные вздохи и ахи кружащей надо мной медсестры я утонула во сне.
Планомерное шарканье метлы об асфальт, лёгкое ненавязчивое пение птиц и луч утреннего солнца, что, как я не вертелась на кровати, обязательно светил мне в глаз окончательно вывели из дремоты. Новый день начинался без боли. Или я потихоньку уже к ней привыкаю? Неважно. Чувствовала я себя отдохнувшей. Первое, что пришло на ум, это вчерашнее изменчивое поведение Ярослава. Сейчас оно виделось по-иному. Не внушало страха или недоверия. С чего взяла, что его враждебность была направлена на меня, мало ли о чём думал человек. Ярослав - пока моя единственная ниточка с прошлым, глупо его отдалять из-за выдуманной ерунды. Главное - поступки, а они говорят сами за себя, мужчина как минимум обо мне заботится.
Превозмогла всё же имеющуюся слабость и коснулась босыми ступнями прохладного пола. На трясущихся ногах добралась до окна и, распахнув створки, вдохнула полной грудью летнее тёплое утро. Ухоженная территория клиники постепенно оживала, сотрудники подъезжали на просторную парковку и спешили по рабочим местам. Даже предположить страшно, какие здесь цены. Автомобили медперсонала, по крайней мере, большая их часть, определенно выше среднего класса.
— Зачем вы встали, — с порога ахнула Алена, спешно поставила поднос с завтраком на тумбочку и двинула в мою сторону усмирять непослушную пациентку.
Возвращаться в постель совсем не хотелось, и я с тоской окинула напоследок цветущий парк больницы.
— Ай-а-яй, Вероника, как безрассудно относимся к своему здоровью, — послышался возмущённый возглас доктора. Герман Александрович стоял возле парадного входа и не один, а в сопровождении Ярослава. Мужчины, задрав головы, буравили меня взглядом, явно осуждая за то, что поднялась. Если не совсем жених глядел просто неодобрительно, то глава клиники не постеснялся и показал кулак.
— Всё, Герман Александрович мне голову точно оторвёт, — выглянув в окно, приговорила себя медсестра и потянула меня к кровати.
— Нет, нет, — вырываясь, запротестовала я. — Мне надо в туалет, ещё умыться и зубы почистить.
— Самостоятельно в ванную вам пока рано. Уточку мигом организую, и пёрышки тоже лёжа почистим, — услужливо пропела девушка.
Представила картину, я вполне себе здоровая, в сознании, пользуюсь услугами утки, и в этот интимный момент в палату заходит Ярослав. Нет, пусть лучше мочевой пузырь лопнет, чем достоинство.
Пообещав Алене, что гнев главного врача возьму на себя, удалилась в ванную комнату. Спешила страшно, знала бы, что Ярослав навестит не вечером, как обещал, а утром, не тратила бы время на любование больничной территорией. Глянула в зеркало и ужаснулась. Вчера себя уже видела, но с учетом улучшения самочувствия резонно рассчитывала, что и внешний вид изменился. Нет, всё та же без намека на румянец бледная кожа, бескровные губы, только чёрные глаза выделялись на фоне безжизненного лица. Бегом освежилась холодной водой, не найдя расчёски, пальцами распутала волосы, пощипала щеки, но вернувшись в палату Ярослава, к сожалению, в ней не застала.
—А-а-а, — протянула я, указывая на дверь. Алёна ответила раньше, чем я успела задать вопрос.
— Сбегала, всё разузнала. Ярослав Павлович приехал ваше лечение обсудить, вас навестит, как и обещал, не раньше пяти часов. И ещё Герман Александрович просил вам передать, будете нарушать лежачий режим, накажет витаминными уколами в попу.
— Что значит обсудить моё лечение? Без меня? Я же память потеряла, а не разум, хочу присутствовать, — буркнула себе под нос и поинтересовалась. — А где кабинет главного врача?
— Нет-нет-нет. Не скажу, даже не уговаривайте, и не выпущу, — забеспокоилась девушка и преградила путь к двери.
— Простите, Алёна, но выходить мне или нет, не вам решать, — обогнула я медсестру, но когда открыла дверь, чуть не ахнула.
Широченная спина заслоняла проём. Затем огромный двухметровый мужчина развернулся ко мне лицом и, ничего не объясняя, просто захлопнул дверь обратно.
