С кем мы сражаемся день ото дня? Со злом, которое было причинено нам много лет назад, или с голосом, который это зло нам оставило? Или с собой? Знаем ли мы, что это зло, эта травма, этот голос – не мы?
Принимая в себе любые чувства (да, и самые низменные и противные тоже), понимая их отдельность от своих поступков и выборов, мы освобождаем в себе огромную энергию и силу, всю ту, которая годами тратилась на сдерживание и прятанье от себя «негативных» мыслей и чувств. Нет ничего страшного в том, что сегодня я не чувствую любви, обижаюсь, теряю надежду, впадаю в уныние и извожу себя чувством вины. Наверное, это почему-то надо, и пусть. Главное, что я знаю про себя, – я встану и снова пойду вперед. Я принимаю, что я – не мои чувства, я – не мои критикующие голоса, я живу не чьей-то чужой жизнью, а своей, неидеальной.
Эта вера в себя стоит всего на свете.
Эта та же самая вера, с которой ты берешь на руки маленького ребенка, зная, что он научится ходить. С которой ты заканчиваешь в унынии долгий безрезультатный день, и все тускло, кроме знания того, что я снова встану на ноги. Поскользнусь, упаду, ударюсь, заплачу, пожалуюсь, попеняю на судьбу, пожалею себя, вздохну и поднимусь снова. Я знаю, что во мне могут быть любые чувства, и это не говорит ни о чем, кроме того, что я живая.
Быть живой – это к чему-то стремиться, а это значит, что на любом пути и при любом выборе мы будем регулярно испытывать всю палитру чувств от отчаяния до надежды, от непонятости до единения, от самого высокого до самого низкого. И это нормально.
Нормально мечтать стать балериной, стирать ноги в кровь, плакать от безысходности, снова подниматься. Это не говорит ни о мазохизме, ни о перфекционизме, ни о детскости, ни о зрелости. Нормально бросить и не дойти – и оправдать себя. Нормально не бросить и дойти и оправдать себя. Нормально защищаться от диагнозов и доброхотов, нормально отвергать помощь и нормально ее принимать. Нормально любить детей и сожалеть о другой жизни, и уставать, и все равно возвращаться, и винить себя, и страдать от чувства вины, и искать выход, и находить его, и не находить его. Нормально хотеть быть правой, и нормально признавать свои ошибки, и нормально не признавать своих ошибок. Как писала Барбара Шер, у нас в жизни есть только одна работа – прожить нашу жизнь. Не мы себе выбрали жизнь, какой она сложилась к тому возрасту, в котором мы можем на нее влиять. С каким бы багажом мы ни пришли в жизнь, нам его нести, и кому-то будет тяжело, а кому-то легко, и все, что мы чувствуем на пути, и есть единственная его реальность.
Чего мы хотим от этой нашей единственной жизни? Куда дойти?
Найти и заниматься любимым делом.
Иметь тепло и доверие в семье.
Иметь близкого человека и жить с ним в любви.
Оставить после себя что-то ценное.
Добиться чего-то особенного.
Будьте любыми. Нойте. Не нойте. Бойтесь. Не бойтесь. Геройствуйте. Плачьте. Пойте песни. Только вам известно, чего вам стоит ваш путь. Только вам видно, что крепнут мышцы, что исчезла дрожь в руках. Или не исчезла.
К черту кликуш с бубнами, всегда лучше знающих, что вы за человек, кто вас проклял и что вам нужно для счастья. Чтобы дойти до своего маяка, не нужна правильная модель кроссовок.
Чтобы дойти до маяка, нужно идти. Остальному научит дорога.
Мне всегда была близка идея «жизни как она есть». Не некой воображаемой правильной жизни, а вот той, что случается с нами каждую секунду.
Мы прекрасно знаем, как надо жить. Надо ложиться рано и рано вставать, есть здоровую пищу, давать себе отдыхать, не проецировать, не злиться на дураков и не обижаться на агрессоров, умно работать с эмоциями, искать и просить помощи, не оправдываться, прощать, знать свои границы, причем знать их правильно.
Я написала тонну правильного о том, как жить. В жизни, с ребенком, карьерой, эмиграцией, дружбой, отношениями, браком, разводом, конфликтами, границами, проживанием горя, эмпатией, бизнесом и кучей еще всего. И я столько раз поступала иначе.
Почему так случается?
Может, у меня не было ни сил, ни умения, ни ресурсов попросить помощи, восстановиться. Может, я не могла уйти, взять себя в руки, почувствовать границы, стать лучше. Может, не хотела. Может, не смела хотеть.
Есть только здесь и сейчас.
У каждого из нас есть только здесь и сейчас, где мы такие, какие мы есть. Я сижу на кухне в половине первого ночи, передо мной полбутылки красного и холодное жареное мясо в пластиковом контейнере. А у меня десять несделанных дел, растрескавшийся педикюр, «глупые» обиды и «умные» ходы по их «обработке». Иногда моя жизнь предстает передо мной в розовом свете великости, и это наполняет меня силой. Иногда моя жизнь предстает передо мной в постыдной глупой недолеченности, и я применяю к себе всякие правильные принципы. Иногда мне хочется удавиться. Иногда хочется согнуть вселенную пополам. А иногда – сериал.
Иногда я вижу в других людях глупые, недалекие картонные фигурки, которые живут в своей животной неосознанности, и мне хочется осудить. Иногда я вижу израненных, потерянных, невыросших детей, и мне хочется обнять, понять и поддержать.
А иногда я вижу просто живых, вот как мы все. Куда-то идущих, каждый своей дорогой. Одновременно ощущающих единственность своего смысла и ничтожность своего существования. Вышедших из возраста, когда складочки на их ручках вызывали умиление, не вошедших в возраст, когда седины и годы вызывают уважение. Бьющихся каждый день в своей одинокой войне за что-то свое. Трижды обесцененное, дважды отбитое ответной грубостью, трижды потерявшее смысл и трижды его выдумавшее.
Каждый из нас сейчас проживет следующие десять минут, сделает шаг куда-то, будет верить, что это кому-то нужно и важно, будет искать одобрение в важных глазах. Жизнь иногда такая непростая, больная и одинокая штука.
1 июня 1997 г. студенткой четвертого курса Московского института иностранных языков я вошла в офис компании «Видеосервис», неожиданно предложившей мне постоянную позицию секретаря-референта.
1 июня 2017 г. 41-летним вице-президентом компании 20th Century Fox, мамой двоих детей, я собрала пакетики с чаем и зарядки и вышла из офиса на Сохо-сквер, Лондон, в никуда.
1 июня 2020 г. 44-летним владельцем компании недвижимости и технологического стартапа я закрываю умерший в карантин стартап и открываю новый проект: «Фемософия: Искусство Жить Собой». Это философия бережности, самостояния, разума, искренности. Философия женщин. Фемософия.
Всю эту книгу, как и всю свою жизнь, я хотела быть рядом с теми, кто спорит со своими «масками», со своими критиками, со своими запретами. Поделиться своим голосом – голосом свободы, права хотеть и сметь.
Голосом разума, смелости критически осмыслять и иметь свое мнение.
Голосом искренности, честности в чувствах, в переживаниях, в выборе.
Голосом поддержки для каждой из нас, какой бы путь мы для себя ни избрали.
