Что касается упомянутого Сувориным Хрусталёва-Носаря – присяжного поверенного Георгия Степановича Носаря (1878–1919 гг.), то в исследовательской литературе долгое время утверждалось, что, принявший фамилию рабочего П.А. Хрусталёва для получения мандата на избрание в комиссию сенатора Шидловского в январе 1905 г., Хрусталёв-Носарь оказался случайной фигурой в событиях Первой русской революции. Это было связано с политико-идеологическими причинами: Носарь, будучи председателем Петербургского совета рабочих депутатов, изначально – беспартийным присяжным поверенным, принял в Совете сторону меньшевиков и не призывал во время своего нахождения на посту всю организацию к вооружённому восстанию, что, с точки зрения большевиков, сыграло крайне негативную роль в поражении Петербургского совета 1905 г. Именно поэтому многие авторы, начиная с современников событий и заканчивая авторитетными советскими историками (и, по инерции, современными публицистами), склонны преуменьшать роль Хрусталёва-Носаря в событиях, связанных с «советским» движением 1905–1917 гг. Однако анализ архивных документов в совокупности с различными источниками показывает, что будущий председатель Петербургского совета 1905 г. ещё в самом начале революционного года активно проявил себя в рабочем движении столицы: собирал деньги в помощь семьям пострадавших в «Кровавое воскресенье» рабочих, стремился отстаивать интересы рабочих в комиссии Шидловского, весной-летом устраивал массовки с рабочими, где обсуждал возможность представления власти проекта созыва рабочего съезда, осенью активно взаимодействовал с рабочими текстильного и полиграфического производства как Петербурга, так и Москвы; всё это в совокупности и привело его на пост председателя Петербургского совета рабочих депутатов осенью 1905 г.
[128]
Г.С. Хрусталёв-Носарь выразил свой взгляд на Петербургский совет в большом очерке, вошедшем в написанную подсудимыми по делу Совета «Историю…», опубликованную в 1906 г. 9 января 1905 г., вошедшее в историю как «Кровавое воскресенье», по его мнению, было началом «движения всей рабочей среды»
[129]. Кампания выборов представителей от рабочих в комиссию сенатора Шидловского, проходившая в январе-феврале 1905 г., также имела, по мнению автора очерка, значение: стало понятным «громадное влияние выборного рабочего представительства и подчинение ему всей рабочей массы»
[130]. Последующие события, согласно бывшему председателю Петербургского совета, тоже были весьма важны: «Массовки в Поповке, Удельной, Сосновке, заводские листки, партийная литература и кружки внедряли в сознание рабочих новые идеи»
[131]. Переходя к истории создания Петербургского совета рабочих депутатов, автор кратко обозначил истоки формирования Совета: «Стачечная революция родила Совет»
[132]. Он отметил, что призыв выбирать в «рабочий совет» был им брошен в массы 12 октября, на митинге в Технологическом институте, после того как он рассказал историю образовавшегося в сентябре московского Совета депутатов лито-типографских рабочих, а затем, 13 октября, рабочие проводили выборы в намечавшийся Совет на заводах и фабриках Петербурга, а также петербургские социал-демократы бросили призыв к выборам в Совет. Носарь видел в последнем общественную организацию, вполне законно существовавшую в рамках права на объединение как одной из политических свобод, дарованных императорским Манифестом 17 октября 1905 г. Присяжный поверенный считал, что Россия после Манифеста может быть преобразована мирным, революционным (но не с точки зрения насилия) путём и обрести общественно-политические институты, характерные для европейских стран.
Однако А.С. Суворину с его «правительством Носаря» возражали представители либеральной интеллигенции. В частности, П.Б. Струве в «Полярной звезде» писал, что Совет рабочих депутатов принимал резолюции исходя не из понимания ситуации, а следуя настроениям масс, а потому «совет рабочих депутатов не был властью; он только ею казался»
[133]. Струве наблюдал за речами ораторов и прениями на заседаниях Совета рабочих депутатов, и тогда ему открылось «ужасное безвластие русской революции». С такой негативной оценкой Совета был согласен С.Л. Франк, который в письме Н.А. Струве 8 ноября 1905 г. сообщал о проведённой при поддержке Совета рабочих депутатов всеобщей забастовке, заявляя, что она была «полной нелепостью – это понимали все – и всё-таки все подчинились тем двум-трём безумцам из совета рабочих депутатов»
[134].
С П.Б. Струве не был согласен член исполнительного комитета Петербургского совета Л.Д. Троцкий, написавший очерк «Господин Пётр Струве в политике». Струве, всячески умалявшему роль и значение Совета в событиях 1905 г. и даже называвшему Совет «зрелищем унизительным», Троцкий возражал, говоря о Совете: «У него искали защиты все угнетённые и обиженные….Здесь, именно здесь концентрировались внимание и сочувствие нации, подлинной, не фальсифицированной, демократической нации»
[135]. Утверждения о безвластии Совета казались Троцкому несправедливыми, мнение Струве – предвзятым и субъективным.
Впоследствии, в книге «История Санкт-Петербургского совета рабочих депутатов», написанной им и другими руководителями Совета во время следствия по их делу и вышедшей в 1906 г., Троцкий прямо заявил: «Сущность Совета состояла в том, что он был или стремился стать органом власти»
[136]. Действительно, слова Троцкого подтверждаются самой деятельностью Совета: руководством стачечным и забастовочным движением, регулированием деятельности различных учреждений и лавок, тем, что в Совет ходили просители по различным вопросам. В этом смысле справедливо утверждение автора, согласно которому организацией Советов «революция показала, что умеет создать власть»
[137]. Совет отличается своей близостью к народным массам, заменяя тем самым бюрократию, и от парламента, поскольку в нём быстро можно отозвать депутата и заменить его другим по инициативе рабочих, что не требует каких-то особых процедур. Совет, по мнению автора, именно руководил, в то время как монархия (абсолютизм) господствовала над населением, в случае с армией – командовала, но никогда не руководила. В этом Троцкий видел историческую новизну Совета. Он считал, что, несмотря на поражение Совета в декабре 1905 г., «новый ближайший подъём революции приведёт к повсеместному образованию рабочих Советов»
[138]. Автор даже наметил план будущей революции: свержение самодержавия, вооружение пролетариата и создание им (как и крестьянами) Советов, проведение в жизнь 8-часового рабочего дня, организация выборов в Учредительное собрание.
