Попытка создания военной организации по модели Всероссийского военного союза (которая, как было сказано выше, предполагала создание комитетов в армии) имела место в Петербурге весной 1910 г. Она предполагалась как автономная, не зависящая от ЦК ПСР и других партийных учреждений организация. Представляется, что она тем более была бы комитетской, поскольку саму идею подал эсер Станислав Михалевич – организатор обоих Всероссийских союзов в армии в 1906–1907 гг. Согласно агентурным сведениям, возрождающийся Всероссийский военный союз имел «опорные точки для будущих своих разветвлений» во Владивостоке (кружок подпоручика крепостной воздухоплавательной роты Туношенского), Одессе (офицеры 12-го сапёрного батальона), в Харькове
[810]. Печатный орган союза предполагалось печатать в Выборге. Михалевич предполагал создание партийного центра, который действовал бы независимо от решений ЦК ПСР, объединение разрозненных партийных ячеек в одну.
Однако 23 марта 1910 г. Петербургское охранное отделение произвело обыски, а затем и аресты Михалевича, отставного подполковника Всеволода Анисимова, штабс-капитана Владимира Костенко (примечательно, что среди обысканных, но не задержанных был и литератор, граф А.Н. Толстой). По мысли инициаторов военной организаций, она была необходима, поскольку «рассчитывать на восстание народных масс можно лишь тогда, когда массы эти будут опираться на определённую революционную силу, каковою может являться революционная армия»
[811]. Костенко написал по поручению Михалевича «Устав автономного союза военно-революционных организаций», предполагавший организацию революционных ячеек на флоте. Примечательно, что Костенко уже не первый раз был вовлечён в революционную деятельность: в сентябре 1906 г. его задержали во время составления рукописи об организации Всероссийского союза офицеров, который так же, как и Всероссийский военный союз, Всероссийский союз солдат и матросов, предполагал комитетскую структуру и выступал под знаменем борьбы за интересы народа
[812].
Судьба плана создания военной организации в виде Всероссийского военного союза в 1910 г. была предрешена арестами её инициаторов. Михалевич, идейный вдохновитель, впервые попавший под суд во времена «Народной воли» в 1881 г., уже далеко не в первый раз привлекался к ответственности и бывал в ссылках, болел и вскоре после очередной по приговору суда ссылки на поселение скончался от рака печени. Столичная пресса особо обсуждала личность Владимира Костенко, корабельного инженера и штабс-капитана, которому грозила ссылка на поселение; за него просили о помиловании в силу того, что он был участником русско-японской войны и принимал участие, в частности, в Цусимском сражении на броненосце «Орёл», строил крейсер «Рюрик» и много сделал для морского флота. Ему дали 6 лет каторги, однако в декабре 1911 г. император Николай II даровал помилование, и Костенко был освобождён из-под стражи. Дочь священника Зинаида Казанская, вовлечённая в организацию Костенко, также просила о помиловании, однако из Министерства внутренних дел пришёл ответ, согласно которому помилование Костенко «состоялось по особым соображениям в исключительном порядке»
[813]. Казанская была отправлена в ссылку на поселение.
Ставшее резонансным в Петербурге дело о военной организации С. Михалевича 1910 г. стало последней попыткой этого автора идеи Всероссийского военного союза создать революционную комитетскую организацию, которая бы действовала в интересах народа и в борьбе за всеобщее восстание и смену политического режима в масштабах всей страны. На «военный союз» как идею революционной организации обращали внимание и высокие воинские чины. Так, генерал-лейтенант С. Павлов из Рязани писал в Петербург члену Государственной Думы В. Пуришкевичу 16 марта 1910 г., что только военные до недавнего времени были верной опорой царя и страны, на что «обратили внимание социалисты и путём разных подпольных листовок и прокламаций и какого-то “военного союза” хотели воздействовать так, чтобы расшатать эту крепкую связь»
[814]. Однако, несмотря на то, что, как отмечал генерал-лейтенант, им это не удалось, «удар» по армии идёт с другой стороны – от военного министра. Вышел закон о предельном возрасте нахождения на службе, в военных округах идут сенаторские ревизии: с его точки зрения, это стало началом разрушения командного состава. Павлов ехидно замечал: «…и каково теперь радостно тем, кто строил какие-то военные союзы и лепил бессмысленную подпольную литературу»
[815]. По его словам, нижние чины «теперь не стесняются и прямо заявляют, что офицеры у нас только сегодня командуют, а завтра смотр – в тюрьму сядут»
[816]. В конце письма Павлов горько сожалел: «Горе, что нет у нас Петра I или Николая I»
[817]. Остаётся лишь заметить, что «пророчество» генерал-лейтенанта сбылось спустя семь лет, и система управления армией показала свою неспособность командовать нижними чинами, возродившими комитетские организации с Февральской революцией.
Попытки возобновления работы военных организаций в межреволюционный период имели место и в Сибири. В ночь на 19 марта 1911 г. в расположении 19-го Сибирского стрелкового полка (пос. Березовка, Забайкальская обл.) неизвестные разбросали несколько экземпляров прокламаций и газету «Солдат» (№ 1, 1909 г.). В совершённом был заподозрен ветеринарный фельдшер полка Иван Пухальский, поскольку у него при обыске была обнаружена та же газета. Обнаруженные прокламации призывали нижних чинов не повиноваться приказу об участии в возможной, по слухам, будущей войне России с Китаем, а объединяться с рабочими и крестьянами для борьбы с государственным и общественным строем во имя «человеческих прав, а также земли и воли»
[818]. Пухальский же нередко собирал вокруг себя нижних чинов и о чём-то с ними беседовал «втихомолку». В обнаруженной у него газете «Солдат» речь шла о необходимости объединения вокруг Забайкальского отделения Всероссийского военного союза, о единстве армии и народа и о служении народу, а не царю. Пухальский утверждал, что случайно обнаружил газету под забором недалеко от барака и собирался передать её как нелегальную командиру роты. За недостаточностью доказательств Пухальский был освобождён, однако сам факт того, что после ликвидаций, проведённых охранным отделением в 1909 г., революционные материалы комитетских организаций продолжали распространяться, заслуживает определённого внимания.
