Социальное неравенство усиливается, и при нынешних темпах эта пропасть будет только расти и расти: богатые будут становиться богаче, а на долю бедных будет выпадать непропорционально большое число несчастий
[490]. По мере удорожания медицинской помощи цена становится одним из главных аргументов за то, чтобы к этой помощи не прибегать. Очень многие вообще не могут ее себе позволить, как, например, мой пациент с трансплантатом, который не мог купить себе иммуносупрессивные препараты, а те, кто все же за ней обращается, получают потом неподъемные счета. Производители техники и лекарств будут все время выпускать новые товары по все большим ценам и уверять нас, что они работают лучше прежних. Как и с iPhone и PlayStation, тут всегда будут появляться новые игрушки – еще более навороченные, чем предыдущие поколения. Но, на мой взгляд, в следующем веке нам нужно будет инвестировать средства не только в больницы, но и в школы, потому что только так мы сможем сузить существующий разрыв между наиболее состоятельными и образованными людьми, с одной стороны, и наиболее нуждающимися и необразованными – с другой.
Вместо того, чтобы тратить огромные суммы денег на продление дней тех, кто уже при смерти, мы могли бы с легкостью направить эти средства на предотвращение развития серьезных сердечно-сосудистых заболеваний и, возможно, добавить, таким образом, людям еще годы здоровой жизни. Операции и другие инвазивные методы лечения, конечно, выглядят круто – не зря все врачи в телесериалах только ими и занимаются, но в реальности нам больше нужны врачи, которые бы скучно и нудно давили болезни в зародыше.
Хотя сейчас все внимание сосредоточено на лечении сердечно-сосудистых заболеваний, в будущем, возможно, надо бы заняться тем, чтобы сердце вообще изначально не заболевало. Как мы уже знаем, стоит сердечной мышце получить повреждение и превратиться в рубец – обратного пути не будет. Но помимо того, что у нас в арсенале уже есть множество средств для минимизации риска возникновения сердечно-сосудистых заболеваний, мы вот-вот получим подкрепление. Уже сейчас существуют препараты под названием «ингибиторы PCSK9», способные истреблять в нашем организме плохой холестерин
[491]. Однако эти препараты могут стоить десятки тысяч долларов, так что для большей части населения они недоступны. Сейчас также разрабатываются другие лекарства, которые нужно будет принимать всего один или два раза в год, и они будут служить чем-то вроде вакцины от атеросклероза
[492]. Возникает только один вопрос: сможем ли мы сделать так, чтобы эти препараты, благодаря которым сердечно-сосудистые заболевания могут навсегда кануть в прошлое, как оспа, стали доступными для всех слоев населения? Если нам не удастся распространить эти средства лечения по всему миру – и по богатым странам, таким как США, и по всем остальным, – сердечно-сосудистые заболевания будут так же, как, например, недостаточность питания, все теснее связываться с экономическими условиями. Неравенство растет не только в финансовом плане – оно проявляется и в том, насколько разным оказывается исход сердечно-сосудистых заболеваний у богатых и бедных
[493]. В следующем веке здоровье сердца должно стать правом, а не привилегией.
Степень защищенности от сердечно-сосудистых заболеваний будет все сильнее зависеть не только от финансового положения, но и от расовой и этнической принадлежности. Афроамериканцы, к примеру, не только чаще страдают от гипертензии, диабета, инсульта, кардиомиопатии и атеросклеротического поражения сосудов, но и реже получают необходимую при этих состояниях медицинскую помощь. Одна из причин в социально-экономическом неравенстве: очень многие афроамериканцы в США относятся к экономически неблагополучным группам граждан. Однако не менее важны биологические причины и те условия, в которых проживает афроамериканское население. Биология играет еще более важную роль в отношении выходцев из Южной Азии, таких как я: в будущем у нас есть риск составить половину всех больных сердечно-сосудистыми заболеваниями. И, если мы не начнем лучше понимать биологические и генетические причины таких различий и не будем целенаправленно проверять эффективность средств, снижающих риски развития сердечно-сосудистых заболеваний, на представителях этнических и расовых подгрупп, этот разрыв будет только увеличиваться.
По мере того, как мы будем все успешнее ограждать ничего не подозревающих граждан от когтей сердечно-сосудистых заболеваний, будет усиливаться и борьба против фактов и науки – и в сфере кардиологии особенно. Число людей, перенесших инфаркт миокарда, уже сейчас намного ниже, чем когда-либо раньше, а усовершенствование диагностических и профилактических методов снизит вероятность возникновения инфарктов и других опасных проявлений сердечно-сосудистых заболеваний в еще большей степени. И поскольку наглядных примеров сердечно-сосудистых заболеваний будет становиться все меньше, война против классических, проверенных средств лечения вроде статинов разгорится такая же, как против вакцин. Посему, чтобы выиграть битву за сердце, придется сначала выиграть битву за умы.
Мы уже проследили весь путь сердца, которое на протяжении большей части человеческой истории обретало все большую значимость, приближаясь к статусу важнейшего из органов, а потом вновь «спустилось с небес на землю», когда эффективное медикаментозное и хирургическое лечение сделало его потенциально заменимым. Но теперь нам нужно не только сделать лечение доступным для всех, кому оно необходимо, но и суметь отстоять весь тот научный прогресс, что был описан на этих страницах. Люди слишком часто акцентируют внимание на результатах, будь то польза или вред от стентов, эффективность диеты для здоровья сердца и так далее, – но забывают о достоверности тех научных данных, которые позволили достичь этих результатов. При этом нельзя игнорировать и тот факт, что в науке мало что остается неизменным: в ней очень мало таких истин, которые невозможно опровергнуть последующими исследованиями. А значит, по мере развития науки половина того, что написано в этой книге, может оказаться заблуждением. Возможно, однажды какой-нибудь историк будет ехидно цитировать мои слова, чтобы показать, каким дремучим было человечество раньше и какой путь оно проделало с тех пор. Эта мысль меня несказанно радует, потому что чем раньше мы разрушим неприкосновенных идолов современности, чем раньше избавимся от застарелых догм, тем скорее сможем полностью сосредоточиться на функциях всей совокупности органов, которая и является нашим телом.
