— Да, они добрались до Стикса, и сегодня Норт стартует на Тиору, — Дэймос пропустил Тэю вперед в дверях трапезной.
— Значит, он будет здесь?.. — Тэя слегка обернулась.
— Через три дня.
— Хорошо! — ее настороженность исчезла, и снова вернулось это неповторимое ощущение успеха.
С аппетитом умяв обед, Тэя с разрешения Дэймоса отправилась в Залы Истории. Она была там с Нортом, но ей хотелось посмотреть еще раз те странные тексты и удивительные полотна. Она знала, что пару залов она пропустит, но в некоторых хотелось побывать еще раз и даже задержаться подольше.
Так мелькнули три дня до приезда Норта. После завтрака она бежала на занятия к терпеливому тиорианцу, после обеда она снова и снова погружалась в разные периоды истории Человечества. Теперь все, что она видела, обретало новый смысл — она была на Земле. Она видела, ГДЕ это происходило. Ничего из этого уже там не осталось, но она знала, что это там было, и это было странное чувство. Чувство утраты. Утраты того, чего она никогда не знала, но это оказалось тем, что жило в каждом из них, и либо помогало оставаться человеком, либо могло разрушить… Тэя никак не могла подобрать слово, чтобы как-то это обозначить…
— Это называется стержень, дитя, — мягкая ладонь Аврелия легла ей на макушку, Тэя обернулась, погруженная в свои размышления, она не услышала, как он подошел.
— Стержень? — девушка знала это слово лишь с его технической стороны, как деталь механизма.
— Да, то, вокруг чего строится личность каждого из нас. Так это называли и так это называют.
Они медленно продолжили путь по залам.
— Как продвигается твоя учеба? — спросил девушку тиорианец.
— Маркус говорит, что неплохо, — улыбнулась Тэя.
— Он очень тебя хвалит, — кивнул Аврелий и остановился, прислушиваясь к чему-то. — Хорошо, тут я тебя оставлю, — тиорианец мягко улыбнулся, — будут вопросы, ты знаешь, где меня найти. — Он кивнул, прощаясь, развернулся и, пройдя твердым шагом по длинному залу, скрылся за высокими створками дверей.
Тэя перевела дыхание. Откуда он взялся?! И так вовремя! В голове снова всплыло новое слово — стержень. Почему-то она сразу поняла, что тиорианец имел в виду, и ей не требовалось дополнительных разъяснений.
Неожиданно внутри появилось странное ощущение. Тэя беспокойно огляделась, и сама устремилась к дверям — Норт! Она чувствовала, что он где-то рядом…
На улице она побежала на площадь и почти сразу увидела его. Сатторианцу трудно было затеряться среди тиорианцев. Тэя улыбнулась этой мысли.
— Норт! — налетела она на сатторианца, не скрывая охватившую ее радость.
— Я тоже рад тебя видеть, — улыбка была усталой, рассеянный взгляд скользил над толпой — он явно кого-то искал.
— Дэймос у Аврелия, — моментально среагировала Тэя. — Можно тебя проводить?
— Пойдем. Как ты?
— Нормально, — она обогнала его и, повернувшись лицом к нему, продолжала идти спиной вперед. — Маркус научил меня писать! — она машинально воспроизвела в воздухе движения рук при написании последней выученной буквы. — Обеими руками!
— А что, это можно делать как-то иначе? — рассеянно спросил Норт, он явно думал о чем-то своем.
— Ну, я-то этого совсем не умела, — сникла Тэя и, развернувшись, побрела рядом с ним, понурив голову.
— Теперь умеешь, — его рука привычно тяжело легла ей на голову и тут же соскользнула. — Я найду тебя позже, — сказал сатторианец и скрылся в резиденции Аврелия.
Тэя побрела по улице в сторону апартаментов. Заняться было нечем. Будет сидеть в комнате и ждать, пока Норт за ней придет. Можно собрать вещи… Встрепенувшись, Тэя взбодрилась, но тут же ее кто-то остановил, положив руку на плечо.
Тэя подняла голову — Маркус. Она улыбнулась тиорианцу, все словно сразу смыло и снова стало легко на душе. Как им так удается?!.
— Не о том думаешь, — засмеялся Маркус, — занята?
— Да не особенно… — пожала плечами Тэя. — А что, хочешь еще со мной позаниматься?
— Я придумал кое-что получше, — он подхватил ее под руку, увлекая за собой. — Ты, вероятно, скоро улетишь. Ты хорошо поработала здесь и у меня, у нас, есть для тебя что-то совершенно потрясающее… Поверь, так везет далеко не всем, — Маркус остановился, и Тэя увидела, что они стоят перед дверями библиотеки.
Сердце девушки забилось.
Маркус распахнул высокие двери, и они вошли в уже знакомый сводчатый зал. Маркус рассказал ей историю создания библиотеки, кто проектировал, как строили, кто и как изготовил витражи. За этим разговорам они миновали зал и оказались в святая святых — в хранилище… Тэя забыла, как дышать. Книги! Она огляделась и подняла голову — стеллажи тонули в сумраке под потолком, легкие конструкции лестниц и галерей вились вдоль них, тоже устремляясь вверх. Легким прикосновением Маркус вывел ее из ступора, и они прошли в следующий зал. Это еще не всё?!
Нет, это было не всё. Был еще зал, и еще… Они спустились по винтовой лестнице вниз и оказались в таком же огромном помещении, как зал наверху.
— Здесь самое сердце Обители — зал Первых Книг. Святое Писание ты уже видела, здесь хранятся другие древние книги — на табличках, на пергаменте и папирусе… Труды греческих философов и историков, работы алхимиков и первых астрономов… Леонардо, Коперник, Ньютон, Циолковский… Их работа, их открытия привели нас сюда…
Книги лежали раскрытыми на деревянных подставках. Пергаменты и свитки были разложены на стеллажах.
— Здесь идеальная влажность и температура, поэтому все открыто. У нас хранятся труды Авиценны и первые географические карты. К нам приезжают со всех Пяти миров… Ты можешь посмотреть все, что захочешь. Вот, надень это и вперед, — Маркус протянул ей пару перчаток.
Тэя машинально взяла их и нерешительно огляделась. Все было промаркировано — История, Литература, Медицина, Физика… Астрономия и География… Тэя медленно брела вдоль стеллажей, натягивая перчатки, но даже в них она не решалась коснуться древних страниц — они казались такими… хрупкими… Библейские тексты… Разная бумага, различаются фразы, но смысл один.
— А зачем они здесь все? Они очень ценные? — спросила Тэя Маркуса.
— Это самые первые рукописные тексты Библии, — тиорианец подошел к столикам, на которых покоились бесценные экземпляры, — Александрийский список, Синайский, Ватиканский список, — легкие указующие жесты сопровождали его слова.
— Понятно, — кивнула Тэя, но было видно, что она не совсем поняла, в чем собственно их ценность.
— Это оригинальные тексты, они были написаны на греческом языке. Большинство из них потом не вошли в более поздние версии Библии. Важно то, что в них освещаются аспекты, не вошедшие в общеизвестную редакцию священной книги. Вот это — Септуагинта — древнейший перевод Ветхого Завета на греческий язык, это — «Vetus Latina» — первый перевод Ветхого Завета на латынь, это — Вульгата, более поздний перевод Иеронима Стридонского, он переводил с еврейского, но с использованием греческих текстов… Это — Таргум, перевод на арамейский, а вот это — Пешитта, древнейший перевод на сирийский. От них пошли переводы на разные языки — готтский, армянский, коптский и эфиопский… — Тэя внимательно слушала, переводя взгляд с одного текста на другой.
