– За последние полгода провалены лучшие наши люди, агенты «Моссада» только за прошлый месяц обезвредили пятнадцать шахидов, которые должны были навести страх в Иерусалиме, перехвачено несколько караванов с оружием на границе Египта и Сектора Газа. Убиты руководители боевых ячеек «Хамама» в девяти городах на Западном берегу, это были наши лучшие полевые командиры. И эти события произошли не спонтанно, в них есть своя закономерная логика. Все они тем или иным образом переплетались с моим начальником. – Эль-Дин вновь подозрительно окинул взглядом дверь и еще ближе приблизился к уху шейха.
Почувствовав неприятный запах изо рта гостя, Исин немного поморщил нос от отвращения, но вовремя собрался и продолжил внимательно слушать эль-Дина.
– Я сложил все связи, контакты, события, и получается, что всей этой закрытой информацией владел один человек – Рахим Вазари, – сообщил эль-Дин.
– Но этого не может быть! Я знаю его много лет, мы вместе с ним отбывали срок в тюрьме, и я видел, как израильтяне много раз пытались сломить Рахима, но он самый стойкий борец, таких не найдешь. Так что, Шараф, Вы, скорее всего, ошиблись, такой мужественный и идейный человек никогда не станет предателем. Ищите шпионов в другом месте.
– Извините, святейшество. Я не обвиняю своего начальника в предательстве, но более чем уверен, что к утечке секретной информации и последним провалам наших людей причастен его сын Амир.
– И что же вы хотите от меня?! – шейх изменился в лице, последние слова эль-Дина больно резанули душу.
Он прекрасно знал этого красивого юношу, сына руководителя военного крыла «Хамама», то был благородный и добрый молодой человек, подлинный боец, истинный продолжатель дела отца.
– Разрешите мне арестовать и допросить его, мне достаточно всего получаса, и я докажу его причастность к сотрудничеству с израильтянами, я ломал многих, даже самых крепких, они после десяти минут крошились как яичная скорлупа, – глаза эль-Дина хищно засверкали.
Старец молчал, глядя в одну точку.
– Так вы даете мне разрешение на допрос, святейшество?
Исин, прищурившись, посмотрел на гостя:
– Нет. Рахим Вазари – мой друг, я ему доверяю как самому себе и трогать его сына не позволю.
– Но святейшество, в нашем мире нельзя доверять никому, люди – слабые существа, они, часто прикрываясь громкими фразами, прячут от нас свое истинное лицо. Разрешите, святейшество, поговорить с Амиром, всего несколько минут, и мне все станет понятно.
– Нет! – голос старца стал громче. – Я сам разберусь в этом. Саид, проводи гостя!
После ухода гостя Исина охватила лихорадка, ему внезапно стало плохо. «Неужто и среди моих самых близких друзей есть предатели? – подумал шейх, но, ощутив на плечах теплые руки Саида, успокоился. – Нет, я верю им».
***
Иосиф, начальник городской охраны, внимательно глядел на небо, стараясь определить точное время. Солнце зашло за горизонт, оставив после себя золотистые отблески на пурпурном небосклоне. Блеклые сумерки неторопливо накрывали окружающие холмы. Выйдя за ворота крепости, главный страж внимательно осмотрелся. Людей на дороге больше не было видно. Последние путники торопились в город. «Пора закрывать ворота!» – громко крикнул Иосиф своим помощникам. Четверо стражников без промедления бросились выполнять привычное задание. Огромные створки под тяжестью человеческих тел заскрипели и медленно подались вперед. Начальник охраны поспешил войти внутрь. Городские ворота почти затворились, осталось только задвинуть засов, и город на ночь будет закрыт. Стало темнеть, за стенами в районе холмов послышался вой волков. «Вот ведь не повезет кому-то остаться ночью за стенами», – один из охранников передернул плечами, представляя, как страшно находиться за воротами в полной тьме. Двое солдат тащили тяжелый засов. Они почти его вставили в задвижку ворот, когда послышался глухой стук. Кто-то настойчиво просился в город.
– Что надо? Ворота закрыты, ты опоздал, путник, жди до утра. Мы не будем открывать город ради полуночного бродяги, – лениво отозвался один из охранников.
– Откройте, я посланец из города Рама, мне нужно срочно передать новость царю Саулу! – голос из-за ворот был встревоженный.
– Ты думаешь, хитрец, таким способом попасть в город! Нет, не пройдут твои хитрые номера, мы, поди, не наивные юноши слушать твой бред. Кто тебя пустит к нашему правителю?
– Откройте срочно! У меня личное сообщение царю о пророке Самуиле. Откройте или иначе Саул завтра прикажет вас всех казнить за то, что царь вовремя не получил важную информацию.
Иосиф заколебался.
– Что за новость?
– Мне приказано передать ее только Саулу.
– Ладно! – Иосиф не любил нарушать правила, установленные им самим, но имя царя заставило его открыть ворота.
Створки заскрипели. В проходе стоял человек в черном одеянии.
– Срочно проводите меня к царю! – повелительно приказал гость.
Начальник охраны хотел было обругать полуночного незнакомца, но, взглянув ему в глаза, осекся:
– Хорошо! Следуйте за мной.
Пройдя во дворец, Иосиф передал гостя начальнику личной охраны правителя. Через пять минут черный путник предстал перед царем. При виде Саула он сразу упал на колени.
– Беда! – руки его затряслись, лицо помрачнело. – Наш великий пророк, учитель и наставник сегодня утром почил. Нет больше Самуила с нами. Израиль остался сиротой.
Царь склонил голову.
– Жаль, – Саул говорил искренне, потому что любил пророка всем сердцем и был благодарен Самуилу за то, что он открыл ему путь на вершину славы и трон. – Это огромная потеря. Мы будем оплакивать Самуила.
Передав трагическую новость, гость незаметно покинул дворец. Саул ходил по большому залу в глубоком раздумье, пытаясь понять, как поступать дальше. «Старика жаль, он хоть и мешал мне править, но был весьма мудр, да и привязался я к нему сильно. Жаль!» – беспокойные мысли одолевали царя. Всю ночь правитель не мог заснуть, скорбя о своем наставнике, в душе, несмотря ни на что, все еще тлели теплые воспоминания о любимом учителе. Только к утру он провалился в тяжелое беспамятство, порожденное большой утратой.
С раннего утра город шумел как потревоженный улей, слухи распространялись от дома к дому, от улицы к улице. К обеду на центральной площади перед дворцом царя тревожно шумела огромная толпа горожан, желая услышать от правителя слова утешения. «Беда! Какое страшное бедствие обрушилось на нас», – люди искренне плакали, молясь Богу. Саул вышел к людям, он был мрачен, широкие плечи поникли, спина ссутулилась, глаза блестели от предательски наплывающих слез. Царь сразу постарел лет на десять, было видно, что смерть Самуила острой болью отдалась в его душе.
– Жители Израиля! Я должен сообщить вам страшную новость.
Толпа затихла. Голос царя дрогнул:
