Книга Корделаки, страница 30. Автор книги Инга Кондратьева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Корделаки»

Cтраница 30

– Но что всё-таки произошло тогда?

– Вся рука измазалась в варенье. Было совсем не больно, но девицы причитали, я попросила надеть мне передник и стала отмывать руку. До конца не получалось, кольцо всё равно оставалось липким. И я сняла его! И положила в кувшинчик отмокать. Тут меня позвали. Едем!

* * *

Шахразада и Арабский Принц взяли второй приз состязания. Приняв все поздравления, в том числе и от Трубочиста с Авророй, больше никого с приветствиями триумфаторы так и не дождались, как баронесса ни озиралась по сторонам. Она всё чаще кусала нижнюю губу, и сопровождавший её теперь повсюду Арабский Принц предложил отдохнуть во внутренних покоях, какие были ему предоставлены, как одному из организаторов действа. Шахразада кивнула. Принц, извинившись перед опешившей парой, которая неожиданно вновь оставалась наедине, увлёк баронессу внутрь дворцовых помещений. Лишь только за ними закрылась дверь, и шум маскарада отрезало внезапной тишиной, как Туреева бросилась лицом вниз на диван и разрыдалась. Домино и приз она швырнула прямо на пол. Нурчук-хаир, тоже сняв наконец маску, подошёл и поднял их с ковра.

– Вы недовольны результатом, дорогая Мария Францевна? Поверьте, вы были великолепны! Вам не нравится эта табакерка, украшенная бриллиантами? Ах, да! Вы же не нюхаете табак! Или вы желали непременно взять главный приз? Но зачем вам ещё одна диадема? Ваша ничем не хуже! Милая моя, ну, прошу вас, успокойтесь. А то и я сейчас зарыдаю. Ведь и мне вовсе ни к чему эта трость с бриллиантовым набалдашником. Разве что повесить её среди коллекции моего оружия? – он сел за стол. – Прекратите рыдать, прошу вас. Вы устали? Переволновались? Я говорю все эти глупости, потому что не знаю, чем вас успокоить. Ну, скажите? Может быть, я могу помочь вам чем-нибудь?

– Да, – баронесса села, продолжая всхлипывать и совершенно не думая о том, как она сейчас выглядит с красными глазами и размазанными по лицу слезами. – Отвезите меня домой!

– К вашим услугам. Как только мои обязанности окончатся, и я вновь стану просто частным лицом на балу и смогу распоряжаться собой. Так что у меня к вам будет деликатная просьба. Дайте мне один час.

– Вы очень учтивы, князь! – баронесса заметила зеркало и ужаснулась. – Это для того, чтобы я успела привести себя в порядок?

– Вы всегда выглядите прекрасно! Я сейчас удалюсь проведать одну особу, которая сегодня пострадала, и которую вы так любезно заменили в испытании, и… И попытаюсь объяснить ей, что… Как бы это…

– Что я заменила её только на испытании, – понимающе кивнула баронесса. – А она позволит вам провожать меня? Мне бы не хотелось доставлять ей никаких терзаний, это ужасно, мучительно, я знаю! Тем более, что она страдает и физически. Идите к ней, князь! О себе я позабочусь сама.

– Нет. Сегодняшний вечер я посвящаю вам. И вообще, привыкайте, баронесса, теперь я буду следовать за вами, как тень. А с графиней я объяснюсь, не беспокойтесь.

– И как прикажете понимать это? – Туреева совсем успокоилась, и в её тоне уже стали проскальзывать присущие ей насмешливые нотки.

– Понимайте это единственным образом, таким, что наши интересы на данном отрезке пути не только близки, но и взаимозависимы. Мы многим можем помочь друг другу, если начнём больше доверять.

– Доверять в чём? – баронесса неплохо разбиралась в людях и прекрасно отдавала себе отчёт, что пойти на договор с Нурчук-хаиром это вовсе не то же, что давать указания Корделаки, который, в общем-то, прощал ей всё, и уж тем более, не то, что вертеть корнетом. Князь мог стать великолепным союзником, тая неимоверные арсеналы возможностей и силы. Но это – только пока он на твоей стороне. А как противник он несёт в себе не меньший запас опасности.

– Вы умная и осторожная женщина, баронесса, – Нурчук-хаир дипломатом был не меньше, чем воином. – Я очень заинтересован в наших с вами деловых отношениях и поэтому готов первым открыть карты. По всей вероятности, вы – та самая женщина, что была предсказана мне на памятном нам сеансе. Вы явились в красном, вы исполнили роль Палача сейчас, когда я прошу у судьбы проводника. Всё сходится. Не буду углубляться, ибо не имею права открывать вам всё полностью, но скажу так. Я представляю интересы одного лица, могущественного и обличённого властью, которое временно не может само непосредственно влиять на события. Но в нужный час это лицо себя объявит. Вы не заметили, что вокруг вас в последнее время происходит масса странных и не всегда объяснимых событий? Многие нити сходятся у вас, а многие – у меня. Помогите мне. Для того, чтобы пасьянс сошёлся, давайте соединим наши колоды карт?

– Вы так много сказали сейчас, не сказав толком ничего, – улыбнулась Туреева, надеясь оттянуть принятие решения женскими способами. – Право, я не знаю…

– Вы в начале вечера проговорились, что прибыли на бал по делу, – князя запутать было не так-то легко. – Что это за дело? Скажите мне!

– Ох, я вовсе забыла! – спохватилась баронесса. – И граф куда-то пропал!

– Не думаю, что граф вам сейчас лучший помощник, чем я, хотя всё, что может, он и так делает. Вы же видите, что оказались вместе с ним в тупике. Открывайтесь, баронесса! – князь говорил спокойно, но твёрдо. – У вас просто нет иного выхода.

Туреева снова разрыдалась, теперь, видимо, от облегчения, и высыпала на князя все сведения, свалившиеся на неё за последние дни, не забыв упомянуть о поисках на маскараде некоего Канцлера. Князь выслушал её с особым вниманием, оставаясь серьёзным даже в местах романтических или похожих на фантазии. Потом она замолчала, а он задумался.

– Не думаю, что Великий Канцлер Мальтийского Ордена собственной персоной явится среди такого скопления народа. Если только – не объявляя себя. Деятельность Ордена никогда не запрещалась, но на территории Российской империи никто не имеет права открыто носить их знаки отличия. Государь ведёт борьбу с тайными обществами, хотя и благоволит именно этому собранию. Он и сам какое-то время носил титул Проректора, возможно в память своего батюшки. Или признавая главную миссию Ордена – помощь раненым и страждущим – созвучной своим собственным склонностям. Да, так вот – о помощи! Вряд ли Госпитальеры вовсе пропустят такой случай благотворительных сборов. Какой-то их представитель будет непременно. Зачастую суммы вносятся под псевдонимами, так что вряд ли даже я смогу его вычислить. Но, если мы поймём, что он здесь действительно был, то это будет подтверждением серьёзности, и не только рассказанной вами истории. Ей я верю безоговорочно. Это лишь подтвердит бедственное положение раненого на болотах. Если всё происходящее так близко к верхушке Ордена, то он практически обречён. Его надо вытаскивать своими силами, не дожидаясь милости иоанитов. Обещайте, что с этой минуты вы ни шагу не сделаете, не поставив меня в известность! Ждите меня здесь.

* * *

Фаэтон скучал, изредка перекидываясь фразами с кучерами карет, которые тоже пытались не задремать на козлах в ожидании седоков. Но он знал, что это ненадолго. Сначала один, двое, а как объявят победителя благотворительного сбора, который внесёт наибольшую сумму, так все и начнут разъезжаться. Тут уж не зевай! Следи, чтобы кареты не зацепились рессорами, каждой даме подай руку, посвети фонарём. И так до самого утра, последние гуляки будут отбывать уже отоспавшись. Со светом. Но те – всё больше верховые.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация