Он наклонился, достал бутылку рома и разлил в стоявшие на столе стаканчики.
– Ну, давай, за твои успехи, чтобы у тебя все получилось, − и мы выпили этот обжигающий напиток, запив его крепким кофе.
Так поговорив еще минут двадцать, мы, пожелав друг другу спокойной ночи, расстались.
Рано утром я, проглотив чисто английский завтрак, овсянку с чаем, поймал кэб и отправился в центр Лондона, чтобы приобрести себе приличное платье и не вышагивать по Лондону в мундире. Дождик, ливший целую ночь, уже ушел на отдых, оставив после себя умытые мостовые и мокрые фасады домов. Они мелькали передо мной, порой обрызгивая сверху оставшимися каплями дождя, выводя нас из длинных улиц на городской простор.
Вскоре кэб остановился перед сверкающими зеркалами витринами магазинов, в окнах которых пялились манекены, разодетые в пух и прах. Здесь были и солидные розовощекие джентльмены, и худощавые денди, одетые в твидовые пиджаки и опирающиеся на трости с наборными набалдашниками. Глаза разбегались от обилия предлагаемых товаров и череды магазинов, зазывающих к себе покупателей различными способами.
Отпустив кэб, я прошелся вдоль этой красоты и, выбрав магазин средней руки, вошел в него. Ко мне сразу подскочил дежурный клерк и осведомился, что я хотел бы приобрести. Я не скрыл от него своих желаний, и он повел меня на второй этаж, где располагались ряды необходимого мне товара. Мне важно было соблюсти пропорцию, учитывая возможные встречи, которые были запланированы. Ведь недаром говорят, что встречают по одежке. Моя одежда должна была произвести впечатление джентльмена средней руки с претензией на перспективу. Именно так выглядит средняя английская молодежь, за исключением отдельных эмансипированных личностей. Ну, например, как лорд Хулигейн. Поэтому я очень придирчиво стал выбирать одежду. То мне не подходила расцветка, то сюртук был узковат, то брюки не соответствовали той длине, которую я хотел бы носить. Ко мне сразу приставили двух молодых продавщиц, и с их помощью дело пошло веселее.
В течение двух часов мы подобрали три костюма: один серый в крапинку, один черный с жилеткой и один сборный, состоящий из твидового пиджака и серых плотных брюк. К ним пришлось по совету девушек приобрести дюжину рубашек, носовых платков, носков, три пары штиблетов и туфель и другой мелочи на разные случаи жизни. Я сразу переоделся в гражданскую одежду, а мундир попросил упаковать вместе с купленными мной вещами. В заключение я выбрал себе трость с массивным серебряным набалдашником, которую можно было в случае необходимости использовать как оружие. Попросив вызвать кэб, я погрузил все свои покупки и отправился в дом к атташе.
Хозяев дома не было, они ушли каждый по своим делам. Распаковав и повесив в шифоньер вещи, я надел серый костюм и приготовился к встрече с Чарльзом Гарольдом для окончательного нотариального завершения наших дел. Достав знаменитый царский брегет, я опустил его в специальный карман жилета, а серебряную цепь с ангелочками выпустил наружу. Часы показывали начало одиннадцатого. Учитывая английскую пунктуальность, я как раз по времени должен был отправляться на встречу. Накинув пальто и взяв трость, я пошел к парадному выходу, но буквально у самых дверей передумал и вышел через запасной выход, который выводил на небольшую улочку. И, как оказалось, моя интуиция сработала не зря. Возле дома атташе крутились какие-то две непонятные личности, поглядывая на окна и парадные двери. У меня не было времени выяснять с ними отношения, и я, выйдя на основную улицу, поймал экипаж и поехал на встречу.
Ровно в одиннадцать я вошел в офис Гарольда. Он ждал меня в присутствии адвоката и нотариуса. Увидя меня в гражданской одежде, он был немного удивлен и даже обрадован.
– Ну наконец-то вы приобрели нормальный вид, − сказал он, пожимая мне руку. − Вы становитесь истинным англичанином, − продолжил он, намекая не только на мою одежду, но и пунктуальность, которую проявил я. − Разрешите вам представить присутствующих джентльменов, − и он подвел меня к первому из них, невысокому, полноватому человеку с длинными бакенбардами. − Это королевский нотариус сэр Ричард Блокхем, а это наш адвокат сэр Дэвид Стоун, которые будут оформлять и свидетельствовать ваши документы. Перед тем, как мы поедем оформлять их в Центральный банк Англии, не будете ли вы так любезны предъявить нам ваши официальные полномочия, заключенные в известном вам предмете?
Я сразу понял, о чем идет речь, и вытащив из кармана брегет, передал его Гарольду. Он поднял его вверх, показал присутствующим, повернул обратной стороной и открыл заднюю крышку, где был выбит серийный номер. Адвокат достал из кармана миниатюрную лупу часовщика и, водрузив ее на глаз, стал внимательно его рассматривать, поворачивая часы из стороны в сторону. Затем сняв лупу, удовлетворенно кивнул и уступил место нотариусу. Тот вытащил из нагрудного кармана маленькую фигурку серебряного ангелочка и, приподняв два дугих, висевших на серебряной цепочке от часов, легким движением соединил их вместе, образовав оригинальную композицию. Внимательно посмотрев на свою работу, он также кивнул одобрительно, подтверждая подлинность часов.
Наблюдавший за их действиями Гарольд, взяв часы и повернувшись ко мне, торжественным голосом заявил:
– Ваши полномочия официально подтверждены и приняты. Эти часы останутся в банке как вещественное доказательство и в случае необходимости могут быть предъявлены.
Затем он аккуратно переложил их в замшевый футляр и спрятал в карман.
– А сейчас мы составим соответсвующий акт и поедем в банк, чтобы вы вступили в права распорядителя банковских счетов согласно поручению.
Акт, как оказалось, был уже подготовлен заранее. Мы расписались в нем, и нотариус заверил это все своей печатью. Оригинал он отдал мне, а копию оставил у себя. После этого, одевшись, мы вышли на улицу, где нас ждало авто. Нотариус уселся рядом с водителем, крупным молодым человеком, очевидно, выполняющим обязанности не только водителя, а остальные устроились сзади. Водитель крякнул сигнальной грушей, висевшей у него спереди, зазевавшемуся прохожему и мы поехали в банк.
Здание банка производило впечатление мощи и богатства. Обрамленное на входе огромными, уходящими в поднебесье колоннами, оно было призвано продемонстрировать вечность и незыблемость английского фунта стерлингов и всей английской финансовой системы. При входе в это здание человека охватывал восторг от тех возможностей, которые открывались перед ним, если он имел счет в банке. А банк гарантировал ему эти возможности, подпитывая их своими процентами и соответствующими обязательствами.
Пройдя мимо колонн, мы через крутящуюся стеклянную дверь попали в огромный залитый ярким светом холл. Он шел с огромной куполообразной крыши, прозрачные стекла которой, казалось, смотрели прямо на нас. Слева находился большой операционный зал, где толпилась куча народа, а справа − широкая, покрытая ковром лестница, ведущая на второй этаж. Гарольд уверенно повел всю нашу компанию по этой лестнице, что-то буркнув охраннику, стоящему у входа на лестницу. Тот почтительно поклонился, пропуская нас вперед. Мы поднялись на второй этаж за Гарольдом и повернули налево, пропуская мимо ряд широких дубовых дверей, пока не остановились перед одной из них, на которой висела табличка «Управляющий». Гарольд моментально скрылся за дверью, и буквально минут через пять нас пригласили вовнутрь. Когда мы вошли в кабинет управляющего, он в окружении еще двоих человек стоял возле письменного стола, наблюдая за тем, как мы входим. Я вошел первым, а за мной все остальные. Когда мы остановились перед хозяевами, Гарольд представил нас друг другу. Обменявшись рукопожатиями, мы были приглашены за стол переговоров, который находился рядом.
