Чуть позже, сидя в повозке рядом с болтающей Магдаленой, которая укоряла её за неподобающую беспечность, Амелия мысленно произносила блаженную молитву и едва заметно улыбалась. Она ещё никогда не ощущала себя настолько живой.
Глава 15. Осиное гнездо
Она до сих пор с трудом могла объяснить, откуда появилась эта странная тяга к людям, которых иные старались избегать. Возможно, дело было в капитане Диомаре, ведь именно его фантом мелькал в её снах, его образ преследовал и долгое время не отпускал. В конце концов это он пощадил её, ничего не попросив взамен. Или же она действительно сошла с ума, раз ощутила себя достойной компании пиратов. Они не казались ей опасными, несмотря на угрозы Мегеры, Амелия ощущала скорее волнение, чем страх. Хотя всё это могло быть лишь остаточным впечатлением, но в тот день она решилась на встречу.
Продумать побег из замка в сумерках оказалось куда проще, чем отыскать подходящий подобной авантюре костюм. Амелия не решилась надевать платье для верховой езды, в котором обычно совершала прогулки или охотилась, так что пришлось импровизировать. К счастью болтливая прачка даже не заметила, как после стирки исчезли штаны и старенький полосатый редингот Клейтона, который он не носил уже полгода из-за обилия дыр.
Сообщив Магдалене о намерении провести вечер за книгой и наказав не беспокоить её до утра, Амелия довольно рано ушла к себе, заперев притом дверь спальни. Она понимала, что уже сильно опаздывала, поэтому с тревогой наблюдала из окна за розовым закатом. Наконец она решилась, сил и терпения выжидать дольше попросту не было: переоделась в свободную белую рубашку и вещи Клейтона, дополнив свой костюм высокими сапогами с цветными отворотами, вышла в коридор и, бесшумно преодолев лестницу, юркнула в полутьму кухни. Сердце девушки бешено колотилось, похолодели руки, но предвкушение удачной вылазки оказалось сильнее страха, и она выбралась во внутренний двор замка через неприметную дверцу в дальнем углу кухни. Со своей стороны она хорошо видела братьев Лионелл, как и всегда дежуривших на стене на приличном расстоянии друг от друга. Несколько факелов освещали двор, но не вход в конюшни. Амелия знала, что без лошади не было смысла даже думать об этой опасной поездке в гавань. Поэтому пришлось очень осторожно пробираться к стойлам, благо её серая кобылка была спокойна и стояла смирно, пока Амелия не без труда пыталась её оседлать. Несмотря на то, что седло было достаточно тяжёлым, через несколько минут дело было сделано. Амелия вывела лошадь через узкую тёмную арку в стене замка, пока Генри Лионелл зевал, отвернувшись в другую сторону.
Стемнело быстро. Несмотря на удачу и довольно тёплую погоду Амелия всё же чувствовала тревогу. Дорога до Сторновей, что вела через Агамор, «большое поле» – холмистую местность с бессчётным количеством озёр – была самой быстрой и безопасной, и занимала не более полутора часов пути. За всё это время девушке не попался навстречу ни один путник. Промелькнула парочка тихих деревушек, и не более.
Она уже проезжала этой дорогой, но то было днём, когда пейзаж постепенно надоедал однообразием. Сейчас же, едва солнце село, всё вокруг показалось ей чужим. Благодаря рассыпанным в небе ярким звёздам местность хорошо просматривалась, и на фоне чернеющих стоячих камней в долине, скал и розоватого небосвода пейзаж приобретал поистине сказочный вид. Однако на любование сумерками у девушки времени не оставалось.
Она въехала в гавань с запада и вскоре отыскала нужную таверну. Это был рыбацкий квартал, и запахи здесь стояли соответствующие, но Амелия и носом не повела под своим капюшоном. Заведение выглядело довольно убого, как и многие строения за пределами городского парка, одна только скрипучая вывеска с названием таверны и изображением бычьих рогов напоминала о том, что здесь находилось. Тяжело вздохнув, Амелия спешилась, сняла перчатки и оставила кобылу возле коновязи. Оглядевшись, она заметила лишь нескольких неприметных прохожих и даже одного смеющегося джентльмена в сопровождении женщины известной профессии.
Из узеньких открытых окон таверны доносились негромкие голоса, с улицы даже чувствовался приятный запах жаркого. И вдруг Амелия замерла на месте. Ей стало так страшно, что ноги будто вовсе отнялись. Она стояла около лошади и не могла заставить себя сделать шаг в эту чужую, неизвестную и опасную жизнь. Между тем невесть откуда возникло в голове воспоминание об отце: он с его товарищами-мятежниками обожали ночные посиделки у камина в большой компании, когда домашняя наливка текла рекой, и не смолкал их звучный грохочущий смех; как она – маленькая, семилетняя девочка – восседала на коленях у кого-то из родни и наблюдала за ними со счастливой улыбкой. Она и не думала, что от подобных воспоминаний станет так тяжело и горько. Поэтому девушка сделала над собой последнее усилие, глубоко вздохнула и толкнула деревянную дверь на ржавых железных петлях.
Таверна оказалась полупуста в тот вечер. Здесь пахло едой, крепким питьём, деревом и пóтом. Амелия нервозно огляделась: Мегеру трудно было не заметить, даже несмотря на то, что вместе с двумя своими спутниками она расположилась за самым дальним столиком. Женщина она была эффектная, несмотря на угловатость фигуры и манеры бандита, она в любом случае притягивала мужские взгляды. Впрочем, по пути к ней, проходя мимо столов и пытаясь никого случайно не задеть, Амелия ощутила эти пьяные взгляды и на себе. В тот момент она была рада, что не сняла капюшон плаща, который так удачно скрыл её лицо и волосы, заплетённые в тугую косу.
За столом пиратов, где уже наполовину догорела толстая свеча в фонаре под стеклом, и всё было заставлено пустыми кружками, царило оживление. Разговор, который они вели, пока Амелия не приблизилась, явно был важным и горячим, но едва она подошла, молодой лоцман, сидевший лицом к залу, тут же вскочил на ноги и нежно взял её за руку для поцелуя.
– Какое счастье, мадам! Наконец-то вы пришли! – у юноши был звонкий приятный голос. – Я долго ждал, чтобы с вами познакомиться. Если позволите – Жеан Чарльз Брунель, верный лоцман капитана Диомара! Капитан столько рассказывал нам о вас…
Мистер Скрип негромко хохотнул, и тогда Мегера сильно ткнула кулаком парню в бок, да так, что молодой человек едва не поперхнулся.
– Осёл! Ты бы ещё вышел наружу и крикнул, чей именно ты лоцман, и где стоит наш корабль. И хватит уже лобзаться! Нашей принцессе твои слюнявые губы не нужны…
– Ваш капитан говорил обо мне? – спросила Амелия, проигнорировав её замечание.
Найдя в себе силы улыбнуться, Жеан кивнул и опустился обратно, на скамью.
Мегера жестом указала девушке сесть рядом. Теперь Амелия могла хорошенько рассмотреть обоих её спутников: мистер Скрип весьма тепло улыбался, не выпуская из рук кружку, и глядел на неё; старик чем-то напоминал ей Халсторна, если б тот был на пару десятков лет старше; от него так и веяло океаном – от потрёпанной шапки моряка до протёртых носков грязных ботинок. Жеану Брунелю – загорелому кареглазому симпатяге с тёмно-каштановыми кудрями – было около двадцати пяти лет, как он сам уже успел поведать. Почему около? Он не знал настоящей даты своего рождения, рос сиротой во французском доме на берегу Па-де-Кале, но всегда мечтал перебраться в Шотландию. Диомар отыскал его три года назад и взял в свою команду за превосходные навыки ориентирования в местных водах и знание французского берега за Ла-Маншем.
