Амелия оказалась в таком отчаянии, что неловкости и смущение она сумела подавить своим беспокойством за Томаса. Когда она всхлипнула и очнулась вдруг от своей бравады, лишь тогда поняла, насколько близко оказалась к королевскому внуку. Поначалу принц смотрел несколько настороженно, словно встревоженный зверёк, затем его взгляд потеплел, на губах снова заиграла очаровательная улыбка.
– Вы его любите, вашего мужа? А я слышал, что отношения ваши довольно скорбные. Но теперь я вижу, сплетни среди окружения моей матушки оказались беспочвенными. Это ведь невероятно тяжело, пронести такие чувства через время и трудности.
Амелия не сразу догадалась, что принц говорил, скорее всего, и о леди Саре Леннокс. Когда она решилась напомнить вслух о том, что принцу ни к чему беспокоиться о любви, ведь именно принц достоин её больше других, Георг с некой беспомощностью в голосе ответил:
– Я рожден на радость или же отчаяние великой нации, мадам. И, следовательно, часто должен действовать вопреки своим страстям… Но вы, наследница рода МакДональд – рода гордецов и дикарей, которые, как мой несчастный дед рассказывал, никогда не умоляли королей – вы, видимо, того стоите. Мне всё равно, что думает дядя о горных кланах. Они своё получили, и дети не обязаны отвечать за грехи своих отцов, верно?
Всё, что теперь ей оставалось, лишь утвердительно кивать да кланяться.
– Я поговорю со Стерлингом, пока вы оба не вернулись домой, – а затем с некой торжественностью добавил: – Позже я, разумеется, ожидаю увидеть вас при дворе, около моей матушки. И вы сможете поподробнее рассказать мне о том, почему дядя так возненавидел вашего отца.
Удивлённая Амелия едва нашла в себе силы на благодарности. После очередного реверанса, когда принц Уэльский велел ей уйти, она отвернулась к дверям, которые открыли для неё слуги, и с огромным облегчением выдохнула. Самое страшное было позади. Ничего более не оставалось, лишь ждать и уповать на этот раз не на Господнюю милость, но на милость Бога на английской земле – на принца.
Сама Амелия и понятия не имела о том, когда именно состоится у её супруга аудиенция с будущим королём. О том, что через пару дней они покидают Англию и возвращаются на Гебриды, она узнала от хозяев дома, что, по большей степени, её обрадовало. Томас так и не стремился к сближению после памятной ночи, о чём Амелия искренне сожалела, но сделанного было не вернуть. Скоро они отправятся на острова, где окончательно решится вопрос о её будущем. Оставалось лишь дождаться решения принца. И записка от Стерлинга, попавшая ей в руки накануне перед отъездом, всё разъяснила:
«Я знаю о том, что Вы встречались с Его Высочеством. Знаю, поскольку во время моего визита в Виндзоре, он выразил желание откровенно со мною поговорить и часто упоминал Вас. И я догадываюсь, что Вы решились на столь дерзкую выходку из-за меня и тех слухов, что распространяли герцог Камберлендский и граф Бьют. Принц оказался впечатлён Вашим с ним разговором. Не понимаю, как именно, но Вы своего добились. За это я благодарен. Поэтому мы возвращаемся на Гебриды, чтобы за сезон подготовиться для переезда в Вестминстер, ближе к Сент-Джеймсскому дворцу. У Вас будет достаточно времени примириться с этим фактом дома. Советую не тратить драгоценные минуты и попрощаться с Вашим любовником раз и навсегда. Вы никогда больше не увидите его, и я клянусь, что обеспечу Вам затворническую жизнь в Англии, под крылом Его Высочества».
После прочтения ей захотелось разорвать этот листок на маленькие кусочки и спалить их в камине, но она этого не сделала. Амелия смяла записку в кулаке и просидела вот так, опустошенная и потерянная, ещё очень долго.
Глава 22. Возвращение МакДональд
«Всё, что зрится, мнится мне.
Всё есть только сон во сне».
Эдгар Аллан По
***
Поначалу она тосковала. Затем отчаялась. А через несколько дней смирилась. На островах всё было по-прежнему, ничто не изменилось ни в замке, ни за пределами владений Стерлинга. Разве что малышка Дженни стала чуть менее расторопна, зато более привлекательна. Клейтон почти не отходил от неё ни на шаг, и Амелия, наблюдая за будущими супругами со стороны, всё больше себя ненавидела. Видеть собственного мужа каждый день и оставаться для него пустым местом, было куда тяжелее, чем она предполагала прежде. Томас сторонился её, а при встречах одаривал лишь холодным безразличным взглядом.
Несколько долгих тоскливых дней она не могла ничего выяснить о команде Диомара. Частые визиты на рынок в Сторновей оказались бесполезны. К тому же вездесущая Магдалена настаивала, чтобы молодую баронессу повсюду сопровождала «свита» из прислуги. От них невозможно было укрыться даже на несколько минут. И в церкви, где Амелия продолжала усердно молиться за Мегеру, старика Скрипа и остальных, а также за своего мужа, Магда не спускала с девушки глаз.
Всю первую неделю мая, тёплую, но пасмурную, когда местные готовились праздновать приход лета и устраивали фестиваль трубочистов, Стерлинг был занят в городской конторе очередной судоходной компании, которую молодой Георг приказал прибрать к рукам. Амелия бродила по знакомым узким улочкам Сторновей, по рыночной площади, мимо крикливых торговок и беспризорников, сновавших туда-сюда в надежде стянуть у какого-нибудь пьянчуги кошелёк. Она уже не оборачивалась на каждого подозрительного незнакомца, не провожала моряков долгими взглядами в надежде, что они окажутся шпионами Диомара. Покупки и болтовня с торгашами её не занимали, а Магда попутно пыталась пристыдить её за недостойное баронессы поведение. Амелия слушала няньку вполуха и шла дальше.
Очередная скучная прогулка закончилась, как и прежде, если бы она не остановилась возле одной из лавчонок. Если бы не повернула голову влево, к полуразрушенной каменной кладке ограждения, Амелия не увидела бы невысокого слегка полноватого мужчину с густой бородой и маленькими карими глазами, которые неотрывно следили за ней. Одет он был дорого, однако вся его одежда показалась девушке давно вышедшей из моды, перештопанной и затёртой.
Долго и пристально он смотрел на неё из своего укрытия, и в какой-то момент Амелия сделала решительный шаг в его сторону. Стоило ей отвернуться и упустить его из виду из-за Магдалены, сующей ей в руки очередной кусок заморского шёлка болотного цвета, как странный мужчина испарился. Амелия так и не вспомнила, видела ли она его среди пиратов. В любом случае он определённо следил именно за ней.
Начиналась гроза, пришло время возвращаться домой. В суетливой спешке, прямо посреди рынка, на Амелию наткнулся один из детей-бродяжек. Да налетел так, что дёрнул её за кружево передника. Когда она попыталась схватить его за руку и попросить извинений, он незаметно подложил в её глубокий кармашек конверт. Мальчишка вывернулся и побежал дальше, догонять своих приятелей. Убедившись, что Магдалена и остальные ничего не увидели, девушка приложила ладонь к складкам юбки, ощутив заветное послание сквозь ткань передника. В тот день, впервые за долгие недели, она почувствовала себя по-настоящему счастливой.
