– Какая вы, оказывается, красавица! – воскликнул старший механик, целуя Настинуруку. – Вечернее платье дает самое полное представление о женщине.
И усмехнулся её смущению. Нет, Анастасии надо перестать смущаться и краснеть. Она ведь теперь изо дня в день будет видеть перед собой этих мужчин. Они будут за нею ухаживать, говорить комплименты, а она должна быть ровной со всеми. Тогда ей и удастся избежать двусмысленных положений и неверных истолкований своего поведения.
Как, однако, сложно начинать всё с начала!
– Для полного представления о женщине нужно иметь всего лишь хорошее воображение, – пошутил старший помощник.
– В твоих словах можно углядеть второй смысл, – внёс в разговор лепту капитан. – И это при том, что мы едва отошли от причала. И ведь ты, дед, только что простился со своей женой.
– Ты бы ещё маму вспомнил! – с грузинским акцентом отозвался стармех.
– Как, однако, кстати заболел Мостецкий! – усадив Анастасию рядом с собой, проговорил капитан. – Мы бы никогда так и не узнали, как это приятно – иметь в экипаже женщину-врача.
– Пока ты не заболел, – съехидничал стармех.
– Напрасны твои намеки, – усмехнулся капитан. – По борделям я не хожу, нет такой необходимости. Так что со всеми остальными болезнями к женщине-врачу обращаться вовсе не стыдно.
– Видимо, я чего-то не догоняю, – пробормотал старпом. – Что за намеки?Почему мои товарищи так напряжены и почему их волнует такая узкая тема… Кто же вы, Анастасия Львовна, по специальности?
– Всего лишь хирург. Могу вам признаться, операционной практики у меня почти нет, но если понадобится что-нибудь ненужное отрезать, думаю, рука у меня не дрогнет.
Некоторое время в каюте царила тишина, а потом раздался дружный мужской хохот. Нет, надо осторожнее с этими мужиками. Она ведь совсем не то хотела сказать!
Мило болтая с моряками, Анастасия потихоньку цедила какое-то французское вино, а из головы всё не выходила мысль: интересно, что теперь делает буфетчица?
Этот вопрос она капитана и задала, заметив осторожные ухмылки его товарищей.
– Буфетчица? – он удивленно подвигал бровями. – Стол для нас накрыла и ушла. Думаю, смотрит какую-нибудь мылодраму в столовой. Или вы думаете, что на судне не существует такого понятия, как субординация?
Что такое, он дает ей отповедь! А как же та сцена, которую закатила Валерия совсем недавно, когда Анастасия только ступила на борт корабля?
Или просто Олег Николаевич намекает, что не дело даже комсостава обсуждать его личные проблемы…
– Лучше скажите вот что: Пётр Петрович Смеляков – ваш однофамилец или…
Капитан тоже решил её поддеть?
– Или, – холодно ответила она. – Бывший муж. Так что теперь просто однофамилец. А вы его откуда знаете?
– Оттуда! – ответил за капитана старпом. – Ведь это его фирма снабжает продуктами суда пароходства.
А вот это для Анастасии новость. Пётр до сего времени занимался лишь лаками-красками, и имел для этого три своих магазина. Решил, расширить перечень услуг? Теперь об этом, впрочем, она может узнавать только походя.
Однако Настя тормозит. Замолкает, вместо того, чтобы поддерживать разговор.
– И что, есть нарекания?
– Нареканий нет, – чуть заметно улыбнулся капитан.
Уловил в голосе женщины недостаточно безразличия?
Но, в конце концов, не могла же она отказываться от мужа, хоть и бывшего. Да и что в этом плохого, что бывший как был, так и остался обеспеченным человеком, в то время как Анастасия вынуждена работать, чтобы содержать себя и дочь…
Опять она не говорит всей правды: нет необходимости ей работать. А то, что она не хочет от бывшего зависеть – всего лишь её обычная гордость.
– Давайте оставим в покое тех, кто на берегу и поговорим о делах наших скорбных…
Это в разговор встрял старший механик.
– Чего вдруг, скорбных? – вскинулся старпом.
– Я имею в виду, что до сих пор неизвестно: мы так на линии и будем стоять, или всё же пойдем во фрахт
5?
– Если останемся на линии, так и будем получать копейки.
Здесь Игорь Валентинович кого-то передразнивал, а Анастасия почти ничего из их разговора не понимала. Наверное, именно её «круглые» глаза и подвигнули капитана на объяснения.
– Федор Иванович имеет в виду, что фрахт даст нам зарплату раза в два выше нынешней, и он, наконец, сможет купить себе какую-нибудь навороченную иномарку…
– БэУ, – хмыкнул старпом.
– Новую, – горячо запротестовалстармех, – а то мне бэушные надоели…
– Человек никогда не успокоится на достигнутом, – философски заметил старпом.
– Господа! – капитан постучал вилкой по бокалу. – Напоминаю, среди нас – дама. Всё-таки привычка месяцами болтаться в море без приличного общества что-то в нас выхолащивает. Даже присутствие красивой женщины не в силах вернуть нас в лоно хорошего воспитания… Предлагаю тост: за единственную среди нас женщину, которая, будем надеяться, легко впишется в наш спаянный коллектив.
– Виват, Анастасия! – гаркнул старпом, и все мужчины дружно поднялись, чтобы выпить стоя.
– Дело в том, что развлекать женщину надо чем-то интересным, а что ей в наших буднях? – заметил стармех, взмахнув вилкой с надетым на неё маленьким огурчиком.
«Болгарские маринованные огурцы, – меланхолически подумала Анастасия. – Рассол – сплошной уксус. Корабельной пище явно не хватает витаминов».
– Ну, возможно, в наших буднях и ничего интересного, а вот насчёт своей службы в Чечне мог бы нам и поведать. Обычно десантники любят о своих подвигах прихвастнуть, а ты ведь так ни разу и не обмолвился.
Капитан взглянул на стармеха слегка увлажнившимися от принятого виски глазами.
– Федор Иванович – бывший десантник? – удивилась Анастасия. – А какая в этом связь с его нынешней работой?
– Вначале высшее училище ВДВ, а потом уже высшая мореходка – правда, заочно. Появилась семья, и её нужно было кормить.
Он как-то залихватски улыбнулся, но никто из присутствующих за столом, кроме Анастасии, на его улыбку не откликнулся.
– Но, как выяснилось, семье этого было вовсе не нужно, потому что у неё появился другой кормилец! – мрачно заметил Верещагин.
Как он попал в Чечню: в составе действующей армии или по контракту, никто не уточнил, но упоминание о прошлой войне, как заметила Анастасия, часто вызывало и у прошедших её мужчин, и у не прошедших чувство протеста. Они будто стеснялись, что приняли в ней участие. Или наоборот не приняли.
В общем, особого веселья не получилось. Через некоторое время старпом со стармехом опять заговорили о преимуществах фрахта, а капитан включил музыку – какой-то смутно знакомый блюз – и пригласил Анастасию танцевать.
