– Хорошо, тогда ближе к делу. Моряки видели, как незадолго до исчезновения вы стояли с Рюминой и о чём-то разговаривали. В любом другом случае я бы не стала вас обэтом спрашивать, но сейчас важно любое свидетельство, которое может привести к разгадке её исчезновения.
– Она говорила, что я похож на её двоюродного брата, мать которого вышла замуж за дагестанца.
– И всё?
– И всё, – подтвердил он без улыбки, и Анастасия, посмотрев в его глаза, сразу же поверила, что до обмана такой, как он, попросту не опустится. – Вам кажется, что я чего-то не договариваю? Но трудно передавать разговор ни о чём. Когда девушка просто… дразнит парня. Она знает, что красива и позволяет себе играть… с огнём.
– Вы считаете, что кокетничать с мужчиной, значит, играть с огнём?
– Но кому-то ведь это не понравилось, не так ли?
Он кивнул головой, словно ответил собственным мыслям.
Вот, и у него тоже есть своя версия.
– Вы считаете, что это любовная разборка?
Он пожал плечами.
– Я здесь слишком мало работаю, но ребята считают, что дневальная остановила меня, чтобы кого-то позлить.
– Думаете, вы не могли ей просто понравиться?
– Мог бы, но не в этой жизни.
«Шутит, – удивлённо подумала Анастасия, – хотя почему бы ему и не шутить. А тот снизошёл до объяснений.
– Понимаете, она разговаривала со мной, а сама в глаза мне не смотрела, всё время по сторонам посматривала, как будто ждала, что кто-то её рядом со мной увидит. Ну, как бы назло.
– Но никого поблизости не оказалось.
– Наш старший механик оказался, но он был занят разговором с вахтенным…
Конечно, Анастасии пришли на память читанные в детективах примеры того, как искренне и честно могут смотреть самые закоренелые преступники, но этот парень… Как-то не верилось, что он способен на подлость. По крайней мере, столкнуть девушку за борт, предварительно её удушив… Анастасия содрогнулась от холода, который её охватил.
– Скажите, а вам приходилось бывать в Чечне? – всё-таки спросила она.
Темирболат опять покачал головой, на этот раз отрицательно, но пояснил для неё.
– У меня нет там родственников. А служить я тоже тогда не мог. Мне не было ещё восемнадцати лет.
Анастасия прикинула: восемь лет назад ему и в самом деле было четырнадцать. Конечно, он мог быть свидетелем случившегося с кем-нибудь из родных, мог тяжело пережить то, что произошло с малышкой, а если и в самом деле родственников в этом краю у него нет?
У молодых это называется облом.
А она так подробно себе всё представила! И как Темирболат от вопросов врача меняется в лице. Как хватает за горло и пытается убить… В своих фантазиях она умирать никак не хотела, потому в самый последний момент появлялся старпом и спасал Настю из рук озверевшего маньяка.
Даже по случаю стишок вспомнила, который её доченька любила проговаривать. Назло маме, которая его как раз и не терпела.
***Я точно знаю наперёд:
Сегодня кто-нибудь умрёт.
Я знаю, где, я знаю, как,
Я не гадалка. Я – маньяк!
Но стишок стишком, а что же теперь делать? Ей казалось всё таким очевидным. Неужели и следователи так расстраиваются, когда видят, как в пух и прах сыплется их версия?
Ах, да, нашла время говорить с самой собой. Парень стоит и смотрит на неё, ждёт, что ещё скажет судовой врач.
– Извините, – спохватилась она, – у вас скоро вахта, а я отвлекаю.
– Ничего, – спокойно отозвался он и неожиданно улыбнулся, отчего его лицо будто осветилось выглянувшим из-за туч лучом солнца, и сразу похорошело, и стало даже красивым, – когда тебя отвлекает красивая женщина, это приятно, а вовсе не напряжно… Да, Маша сказала странную фразу: «Представляешь, он сказал: ты только моя, и больше ничья! А кто он, так и не сказала».
– Это ничего, – сказала Анастасия, – я догадываюсь. А внутренне содрогнулась: какая жестокая фраза!
Она пошла прочь, а Темирболат сказал ей вслед:
– Выходит, я все же был у вас на подозрении?
– Нет, с чего вы взяли, – неуклюже стала отпираться она. Обидеть человека просто так ей не хотелось.
– Ничего, я уже привык. Вы не заметили, в последнее время у нас в стране такое происходит сплошь и рядом. Только что-нибудь случится, все сразу начинают озираться: нет ли поблизости лица кавказской национальности. А, между прочим, мы все тоже россияне.
Анастасия почувствовала, как краснеет. Похоже, в последнее время с нею это случается с завидным постоянством.
– Я лишь расспрашиваю всех, кто общался с Машей накануне её исчезновения.
– Откровенно говоря, я и знаком-то с нею не был. Так, видел, ходит по судну симпатичная девчонка. А когда она остановилась около меня и заговорила, я всего лишь стоял рядом и поддерживал разговор.
– Ну, ведь вас мой приход не слишком раздражает?
– Нисколько, – сказал он и посмотрел ей в глаза.
И было в этом взгляде какое-то особое мужское понимание, симпатия и теплота, он проник ей в самую душу, так что Анастасия вынуждена была себе мысленно напомнить: «Ты, мать, совсем спятила! Он всего лишь ненамного старше твоей дочери… Но, однако, какой мужчина растёт!»
– Ну, я пошла! Увидимся! – сказала она и махнула парню на прощание рукой. И чувствовала скованность оттого, что он смотрит ей вслед.
Это не он. Но тогда кто? А ведь рассказ Фёдора так хорошо вписывался в версию, что убийство дневальной – чья-то месть стармеху!
То есть, это всё ж таки чья-то месть, иначе не стали бы красть у него нунчаки и запутывать в них клок Машиных волос, но вот за что? И вообще, только поэтому решили, что мстили стармеху. А ведь можно было бы подумать и проще: хотели убить Машу и попутно спихнуть вину за это на Фёдора. Как говорится, убить двух зайцев одними нунчаками…
По-хорошему, Анастасии надо честно признать своё поражение и согласиться с тем, что детектив из неё никакой.
Но вместо этого она боднула воздух в ответ на свои невесёлые мысли и сказала себе:
– Что ж, придётся начинать с начала.
По крайней мере, как следует из детективов, следователь не должен смущаться неудачами.
Итак, в копилку информации Анастасии сегодня добавился совсем крошечный фактик… Точнее, два фактика: Маша Рюмина, оказывается, была «доброй» девочкой, и отдавала себя не только некрасивому, вдвое старше её, боцману, но и мимоходом, стармеху, а потом и коку. И дружила – просто дружила? – ещё с двумя матросами, своими ровесниками. Или это происходило в обратной последовательности?
Неважно. Важнее другое: почему она это делала? По виду вовсе не скажешь, что она была нимфоманкой… Что-то Анастасия слишком категорична. Если девушка не профессионалка, то как в ней это распознаешь? Это все подозреваемые в связи с Машей или есть ещё кто-то?
