– Ладно, пойдем, герой. – Костя хлопнул меня по плечу и шагнул к двери. – Покажемся княгине – и домой.
Я понятия не имел, куда идти, но брат уверенно показывал дорогу и через несколько минут уже открыл передо мной дверь. Солидную, из тяжелого темного дерева, с золотыми буквами – как и положено. Хозяйка кабинета в кожаном кресле возвышалась над столом, который занял бы примерно половину моей больничной палаты… Не самой маленькой, между прочим.
– Присаживайтесь. – Ольга Михайловна указала кончиком ручки на пустые кресла напротив входа и коротко кивнула мне. – Князь…
– Ваше сиятельство. – Я склонил голову и уселся напротив брата. – Еще раз прошу простить меня за вчерашний беспорядок.
– Извинения приняты. – Ольга Михайловна чуть сдвинула брови. – Я надеюсь, подобное не повторится… но сейчас речь не об этом. Как вы себя чувствуете, князь?
– Просто отлично. – Я пожал плечами. – Вчера немного кружилась голова, но сегодня все прошло. Я абсолютно здоров.
– Это видно, – усмехнулся Костя. – И все-таки хотел бы я знать, как случилось такое… чудо.
– И я тоже, князь. – Ольга Михайловна отложила ручку. – Но, к сожалению, могу только догадываться. Некоторым родовым Источникам больше тысячи лет – на мы до сих пор не можем изучить их как следует.
– А стоит ли? – Костя пристроил руку на подлокотник. – Я верю в современную науку, но кое-какие вещи… лучше не трогать.
– Не могу не согласиться. – Ольги Михайловна посмотрела на меня, и я на мгновение снова ощутил прикосновение ее Дара. – Раньше с Александром… Петровичем подобного не происходило? Может быть, давно, в детстве?
– Нет. – Костя помотал головой. – Ни разу. Если честно – мы и не ждали. Сами понимаете: третий сын в семье…
– … при живом дедушке, – кивнула Ольга Михайловна. – Сильная связь с Источником проходит в роду обычно по мужской линии, но редко возникает у младших детей. И все же такие случаи встречаются, так что называть их исключительными… несколько преждевременно.
– Тогда остается только порадоваться, – улыбнулся Костя. – Сильный Одаренный – удача для любого рода.
– И это тоже несколько преждевременно. Во всех… Я повторяю: во ВСЕХ описанных случаях распределение силы Источника на младшего ребенка и резкий рост способностей наблюдались до достижения им шести-семи лет. Точно так же как у меня, у вас или у любого другого наследника рода. А здесь – ничего похожего. Совершенно. – Ольга Михайловна накрыла ладонью пухлую тетрадь. – Я три раза просмотрела карту Александра – и не нашла даже следов. Личный Дар – ниже среднего, эманации Источника практически отсутствуют. Никаких всплесков.
Ну спасибо… Ниже среднего, отсутствуют… А ничего, что я здесь сижу?
– Уф-ф-ф… – Костя отер пот со лба. – Княгиня, можно как-нибудь попроще? Что все это значит?
– Что угодно. – Ольга Михайловна развела руками. – Более-менее заметное усиление Дара у взрослых иногда встречается в случае смерти старших родственников по прямой линии – но здесь–то явно другое… Я бы сказала – качественно другое. Вот, посмотрите.
На столе перед нами появились два листа миллиметровой бумаги. На обоих были изображены какие–то графики… и на этом сходство заканчивалось. Первая картинка казалась скучной и блеклой – почти прямая синяя линия с редкими биениями, будто застывшая на отметке в семнадцать неизвестных мне единиц. Зато вторая сразу притягивала взгляд: неровная, дергающаяся, похожая на огромную пилу, для пущей наглядности нарисованную красным. Я при всем желании не смог бы оценить среднее значение, но самые высокие пики уходили заметно выше двухсот… чего–то там.
– Диаграмма Дара. – Костя подался вперед и вытянул шею, чтобы получше рассмотреть графики. – Если бы я не догадывался, в чем дело, сказал бы, что это два разных…
– Именно так, князь. – Ольга Михайловна ткнула ручкой в первый лист. – Я запросила диаграмму Александра из лицея: вот он, примерно год назад. Полностью то же самое, что и в детстве. А здесь, – Золоченый колпачок переместился и уперся прямо в ярко-красную «пилу», – вчерашние показатели.
Я понятия не имел, что вообще значит вся эта муть, но если уж пиковые цифры моего дара после аварии каким–то образом рванули вверх в десять с лишним раз…
– У меня примерно то же… или даже чуть послабее. Так он лет через двадцать даже деда обгонит. – В голосе Кости на мгновение мелькнуло что–то вроде зависти. – Круто, конечно… Только что теперь с этим делать?
– Наблюдать. У детей синапсы пластичны, и они переносят прирост спокойно. Но для взрослого… – Ольга Михайловна скосилась на меня, – почти взрослого человека такое скорее опасно. Александр может просто перегореть.
– Даже так?
– Так – и куда хуже. – Ольга Михайловна смела графики в сторону. – Задерживать вас здесь я не вижу смысла, но все же попрошу… вас обоих. При любых странностях сразу же звоните мне. В любое время.
– В любое время, – кивнул Костя. – Получается, нужно будет обучать Александра контролю – так же, как нас с Михаилом?
– Здесь я вам не советчик. – Ольга Михайловна невесело вздохнула. – Неизвестно, что хуже: слишком быстро развивать такой Дар – или оставить его без должного внимания. Это касается исключительно вашего рода. Но что бы вы ни решили – лучше держите в тайне.
– Разумеется. Если все это, – Костя указал на графики на столе, – выйдет из кабинета, Саше придется туго.
– За себя я ручаюсь. – Ольга Михайловна приспустила очки и посмотрела на меня поверх них. – Но очень важно, чтобы мы все это понимали.
– Да понимаю я, понимаю, – проворчал я. – Рот на замок. Если что – тут же звонить вам.
– Все правильно. – Ольга Михайловна улыбнулась – но тут же пристально посмотрела на меня. – А сейчас вы не чувствуете… ничего особенного? Чего-нибудь, чего раньше точно не было?
Особенного? Нет, все в порядке. Ничего не болит, голова не кружится. Даже аппетит как будто есть. Разве что…
– Не очень хочется говорить, конечно… – Я постучал кончиками пальцев по подлокотнику. – Еще посчитаете сумасшедшим. Но раз уж обещал – мне иногда кажется, что я вспоминаю вещи, которых в принципе не могу знать. Или думаю не так, как раньше думал. А еще курить хочется… извините.
Глаза Ольги Михайловны вдруг сверкнули голубыми льдинками – и голову будто обхватило стальным обручем. Сдавило и тут же отпустило. Прошло… Костя непонимающе захлопал глазами – похоже, успел почувствовать, но так и не понял, что именно случилось.
– Еще… что-нибудь? – произнесла Ольга Михайловна, старательно чеканя каждое слово.
– В общем–то – все. – Я пожал плечами. – Все помню. Только по всему выходит, что я теперь… как другой человек, что ли.
– Ах, это… – Ольга Михайловна неожиданно заулыбалась. – После сильных черепно-мозговых травм иногда случается. Сама лично не сталкивалась – но в литературе примеры есть, и немало. В каком–то смысле явление, обратное ретроградной амнезии. То есть, там человек забывает то, что было, а здесь – получает ложную память. Иногда даже странные привычки.
