Вначале подумала, что это из-за недоверия и ради проверки на яд. Ведь если съела я, то у него проблем возникнуть не должно. Но, даже если придерживаться этой теории, кое-что меня удивляет. А именно: он и способы подачи еды повторял за мной.
Можно привести в пример ту же булочку. Её можно было просто так съесть, или с повидлом в прикуску, или повидло отдельно, а может, и вовсе разломив булочку на несколько частей для удобства. НО!.. Он всё повторял за мной и наблюдал за моими движениями.
Так странно… Зачем он это делает? Это ещё один способ взбесить меня? Даже напитки. Череп был предусмотрительным: он поставил перед Нарциссом что-то мутное с бордовым оттенком. Череп как-то упоминал, что это настойка, сделанная на основе душ грешников. Её здесь используют как напиток и эликсир силы, могущества и долголетия. Я такое не пью, но другие демоны предпочитают именно его, наслаждаясь, словно вином
Но, нет, Король Демонов даже не притронулся к графину с эликсиром. Однако он предпочёл выпить тот же чай из розовых лепестков, который пила я.
И ведь Нарцисс даже не скрывал тот факта, что наблюдает за мной. Наблюдает за каждым моим действием или движением. Но что-то пошло не так…
— Зачем повторять всё за мной? — спросила я, считая это вполне естественным вопросом, и тут… его рука соскользнула.
Он дрогнул, как мне показалось, в тот момент, когда намазывал повидло на булочку. И лезвие столового ножа полоснуло его ладонь. Даже мне было ясно, что порез серьёзный: длиной где-то пять сантиметров, а глубиной… могу только догадываться. Одно знаю точно: кровь хлынула незамедлительно и даже не собиралась останавливаться. Вязкая бордовая жидкость моментально попала на булочку, поверхность стола, белоснежную одежду Нарцисса и даже на землю.
Боже… так много крови… Я никогда столько не видела. А она всё идёт и идёт… Любой бы на его моменте попытался хотя бы сжать рану, чтобы замедлить кровотечение, но только не Нарцисс. Он с безразличием взглянул на порез, отмечая его наличие, а после, не откладывая булочку, продолжил смазывать её повидлом, которое уже было смешано с его собственной кровью.
Он собирался это съесть. Ему было плевать, что булочка уже мало была похожа на сдобу. Скорее, на губку, которая впитала в себя кровь до предела.
Почему его это не беспокоит? Что он делает? Почему такой спокойный? Его левый рукав уже насквозь пропитался, окрасившись в алый цвет. Я ожидала криков, злости, мольбы, ругани, да хоть чего-то! Но он лишь произнёс:
— Я не повторяю. Лишь интересуюсь.
А? Интересуется? Он ответил на мой вопрос? Я уже забыла о том, что спрашивала, так как в моём сознании была лишь эта кровавая лужа. Аппетит исчез мгновенно.
— Стой! — приказала я, вскакивая со своего места и подбегая к мужчине.
В моём прошлом были случаи, когда необходимо было действовать быстро, помогая людям. Волонтёрство — это благородное дело, но порой такое трудное. Было так много случаев, когда я хотела всё бросить и уйти. Но каждый раз я задавала себе один и тот же вопрос, который решал всё: «Окажись я в этой ситуации, хотела бы я, чтобы мне помогли?»
Так и сейчас. Я не спрашивала. Не задавала вопросов. Просто действовала. Не успела толком понять, что происходит, как в моих руках оказался лоскуток ткани. Неосознанно я оторвала ткань от края своей юбки. Когда работаешь в поле, рядом с тобой нет ничего стерильного либо самое нужное, как обычно, не вовремя кончается. Особенно бинты. И приходится использовать подручные средства.
Главное — завязать так, чтобы рана не открылась вновь. Туго, плотно, но не настолько, чтобы конечности потеряли чувствительность. Когда же первая помощь была оказана, я заметила, что Нарцисс всё это время непрерывно следил за мной даже не шелохнувшись.
Даже так он выглядел совершенно безразличным к тому, что только что произошло. В принципе, он это и сказал:
— Бессмысленно завязывать. Регенерация у демонов быстрее, нежели у смертных.
— Что?.. — озадачилась я, столкнувшись с таким бредовым объяснением. — Тебе же больно! — воскликнула, всплеснув руками. — Когда больно, необходимо избавиться от того, что причиняет боль.
— Боль?.. — задумчиво склонил голову набок.
Он словно спрашивал себя: а чувствовал ли он действительно боль? И боль ли это? А может, что-то ещё? Выглядел неуверенно и как-то отстранённо. Может, я зря беспокоюсь, и он ничего не чувствует? Может, ему вообще плевать на то, что происходит с его телом? Он точно живой, а не говорящая кукла? Я сбита с толку, но от злости и недавно пережитых эмоций решила пояснить.
— Да! Боль! — указала на руку. — Когда чувствуешь острый дискомфорт и что-то, что вызывает желание защититься, убежать, спрятаться и остановить эти мучения. Мышцы сокращаются, подавая сигнал мозгу о прекращении этого действия. Боль — то, что укрепляет нашу самозащиту.
— Боль… — тихо повторил Нарцисс, посмотрев куда-то в сторону. — Я всегда испытываю боль…
— Что?.. — растерянно произнесла я, не понимая, о чём он говорит.
— Мне всегда больно, — равнодушно ответил Король Демонов, чем вызывал у меня когнитивный диссонанс.
Такое прекрасное, но безразличное лицо. Равнодушный голос. Усталый и пустой взгляд. Но при этом признание в том, что он всегда испытывает боль? Может быть, это розыгрыш? Попытка обмануть? О какой боли речь? Его так трудно понять, когда он то и дело что говорит загадками.
— И что именно у тебя болит? — тихо спросила у Нарцисса, на что он медленно перевёл взгляд алых глаз на меня.
Прошло несколько секунд, но он так и не ответил. Лишь смотрел на меня так, словно изучал. Более того, спустя полторы минуты игры в гляделки, Нарцисс медленно приподнял здоровую руку и прикоснулся ладонью к моей щеке. Аккуратно. Никаких резких движений — лишь лёгкое прикосновение.
Его пальцы… Они казались прохладными, учитывая то, что в Аду довольно жарко. Подушечкой большого пальца он потирал мою щёку, а после слегка приподнял руку и провёл по бровям.
— Моя дочь… — тихо произнёс он, словно разговаривал сам с собой. — Моя кровь… Моя внешность… — продолжал он. — Ты так на меня похожа…
— Только внешне, — отразила я, делая шаг назад и тем самым увеличивая между нами расстояние.
Этот демон… Я не понимаю его и не понимаю, что тут вообще происходит. Мне… немного страшно.
— Только внешне? — уточняет Нарцисс. — Отнюдь.
И что бы это значило? Что-то мне начинает больше нравиться то, каким Нарцисс был раньше: меньше говорит, всё игнорирует и ведёт себя так, будто на всё плевать. У меня такое чувство, словно я чего-то не знаю. Чего-то такого, что может перевернуть вверх дном весь этот мир, либо чего-то такого, что может, в принципе, его уничтожить.
И это утаивание правды меня убивает.
— Хм… — протянул Нарцисс, посмотрев мне за спину.
Как оказалось, за небольшой клумбой розовых кустов стояли адские гончие, которые прикреплены ко дворцу Уныния. Мои гончие. Они не подходили близко, так как их адское пламя элементарно сожгло бы всё вокруг, но в то же время с неким беспокойством поглядывали в мою сторону и тихо поскуливали.
