— Я смогу увидеть своих близких, которые так же покинули мир живых?
Какой трудный вопрос. Хотела бы я знать ответ. Харон до сих пор молчит и даже не смотрит на нас. Я же, сжимая весло в руках, аккуратно уточнила:
— Возможно… А вы уверены, что хотите кого-то увидеть?
На этот раз призрак ничего не сказал. Похоже, он и сам не знал, чего именно хотел.
Дальше мы плыли в тишине. Гробовой тишине. Более того, с каждым движением весла взгляд мужчины становился всё больше затуманенным. Эмоции спадали с лица. Вначале он был напуган, грустил, а также печалился, но секунды шли — и вот он более ничего не чувствовал.
Лицо было абсолютно спокойным.
Теперь я понимаю, о чём говорил Харон. Душа мужчины очистилась, и он был готов к упокоению. Когда мы достигли берега, я не видела его. Передо мной был настолько густой туман, что, протяни я руку перед собой, ладонь была бы уже спрятана. Молоко и то не столь плотное.
Однако я чувствовала что-то странное. Судно более не двигалось с места, а упиралось во что-то твёрдое. Более того, я слышала музыку. Трудно описать её. Пение? Колокольчики? Что-то лёгкое и нежное. Причём пели не взрослые, а дети. Также был слышен смех.
Эти звуки… так завораживают. И они кажутся такими знакомыми. Словно я их слушала всю жизнь. Мне хотелось спрыгнуть с лодки и побежать навстречу пению. Забыть обо всех заботах и просто… быть.
Однако меня вовремя схватили за локоть.
Костлявая старческая рука держала меня, не позволяя выйти за пределы лодки, в то время как призрак мужчины спокойно вышел, теряясь в клубах тумана.
— На этот раз тебе туда нельзя, дитя, — прозвучал голос Харона. — Пока нельзя.
— Эти голоса… голоса детей… Они мне знакомы, — задумалась я.
— Возможно, так оно и есть, — кивнул Харон. — Ты ведь там уже была. Лимб — особое место. Ты можешь перерождаться сотню раз, но всегда будешь помнить о нём. Не разумом, а душой. А теперь, давай, нам пора возвращаться. Осталось всего девяносто девять душ…
— Да, — кивнула я, после чего взяла в руки весло и оттолкнулась от невидимого берега, возвращаясь к центру реки Стикс.
***
Души умерших… Не все попадают сюда.
Что звучит весьма странно.
Все прекрасно знают: если ты поступал хорошо, то попадёшь в Рай, если плохо, то — в Ад. Если ты не настолько плохой, но на твоей душе имеются следы грехов, то ты отправляешься в Чистилище, чтобы очистить душу и пересечь врата Рая. А что же тогда Лимб?
Зачастую туда попадают души, которые погибли, будучи невинными детьми или даже младенцами. Они не сделали ничего плохого или хорошего, но их время слишком рано оборвалось. Зачастую так, как не пожелаешь и врагу.
Есть и взрослые, хоть их и не так много.
Харон не объяснял, почему души людей появляются здесь, если они не считаются «плохими». Демонам здесь нельзя быть. Это мир для упокоения. Поэтому я подумала, что в этом и заключается вся суть.
Души сюда стекаются, не для того чтобы познать радость Рая, а для того чтобы забыть всё плохое и просто обрести покой. Эти монеты… Они хранят в себе воспоминания. Причём не очень хорошие.
Когда получаешь монету души, в голове может всплыть какое-нибудь воспоминание умершего. Это может быть фрагмент. Всего лишь один кадр, но он всегда наполнен болью и отчаянием.
Я помогала перейти реку одной душе за другой. Снова, снова и снова. Дети, подростки, взрослые и даже старики. Мужчины и женщины, а порой и несколько душ одновременно — их смерти связаны. И каждый из них отдавал свой обол, избавляясь от земных оков.
К тому моменту, когда мы доходили до берегов Царства Мёртвых, многие уже практически лишались всех воспоминаний. Во всяком случае, лишались большей части. И каждый раз, видя это, я пыталась понять, что же произошло со мной. Почему прошлая Азалия так и не смогла забыть всё плохое? Почему она так рьяно берегла свою злость, ненависть и желание отомстить?
Не понимаю.
Хотя, если учитывать, что я — это она и особых воспоминаний о прошлом у меня нет, то… всё же очищение произошло.
Наверное…
— Дитя, — позвал меня Харон, когда я спокойно гребла веслом, — мне любопытно. Я предлагал тебе вернуться обратно в твой дворец, но ты отказалась. При этом заверила, что нуждаешься в монете. Твоей собственной монете. Почему же ты отказалась? Разве не ты говорила, что не хочешь становиться Королевой Демонов?
— А?.. — растерялась я. — Я и не хочу становиться Королевой, но…
— Но?..
— Сейчас речь идёт не только обо мне, дедушка Харон, — задумчиво опустила взор. — Я хочу получить вторую свою монету. Если это наша третья встреча, то какая же встреча была второй? У меня подозрения, что я чего-то не помню. А ведь я сохранила воспоминания о своей прошлой жизни в нормальном мире.
— Но что, если те воспоминания причиняют лишь боль? Разве не стоит отпустить их и оставить в прошлом? Сама это говорила практически всем душам.
— Они мертвы, а я жива, — пожала плечами. — И в прошлой жизни подобных заданий не было. Я в этом уверена. А если так, то у всего происходящего также есть причина.
— Так ты всё это делаешь только для того, чтобы узнать правду? И всё? — поинтересовался Харон.
— Я… — озадачилась, а после согласно кивнула.
— Странная причина… — произнёс старик, после чего щёлкнул пальцами, и прямо перед ним появилась длинная плоская чёрная шкатулка.
Открыв её, я увидела монеты. Яркие и прекрасные монеты. Их хранили отдельно от остальных. Каждая монета имела свою ячейку. Восемь монет. Ни больше, ни меньше.
— Это монеты королевской семьи демонов, — пояснил Харон. — Твоей семьи.
— Что?.. — ахнула я, выронив весло из рук. — Как же?.. Как же так?! Я же только недавно с ними общалась. Мои братья, отец и даже сёстры… Все они!..
— Подожди, дитя, — остановил меня Харон, вытянув перед собой раскрытую ладонь. — Ты спешишь с выводами. Это монеты из прошлой петли времени. Здесь, в мире, где время — лишь пустой звук, для меня всё лишь повторяется. Как всегда. Твоя семья ещё жива. Можешь не переживать. Эти монеты принадлежали тем, о ком мы говорили ранее. Первой принцессе Азалии и её семье, которая была жестоко убита. Приглядись… — указал на монеты. — Это заметно.
Успокоившись, я вновь взглянула на монеты. На каждой из них был выгравирован символ Смертного Греха: Павлин, Змея, Шакал, Козёл, Насекомое, Тигр и Черепаха. Две черепахи…
Причём на монетах оставались едва заметные следы: пятна крови, царапины или вмятины — отражение особой истории каждого из их носителей. Все члены королевской семьи умерли далеко не своей смертью. Даже Король Демонов Нарцисс, а ведь он живёт с клинком в груди.
— Хоть время для тебя пошло заново, для меня всё одно. Что вчера, что сегодня, что завтра… Есть только мёртвые. Не более того.
