— Ах, сестрёнка Лаванда, решила приготовить путану? Но ведь это не твоя стихия, — отметил он, намекая на то, что Грех Блуда принадлежит ему. — В следующий раз просто будь немножечко умнее и не стремись завладеть вниманием отца столь вычурным способом. Это некрасиво.
Слушая брата, Лаванда так сильно сжала руки в кулаки, что столовые приборы в её ладонях погнулись. Более того, светловолосая девушка покраснела так сильно, что по цвету её лицо напоминало кровавый суп, который она же и приготовила. Зубы стиснуты, глаза дрожат, и всё выглядит так, словно ещё мгновение и она закричит от ярости.
Крокус — её брат близнец — злобно косился на Георгина, который продолжал усмехаться и наслаждаться злобной Лавандой.
Удивительно. Я лишь сказала, что мне это не нравится, и, по идее, все должны ополчиться против меня, ведь для них есть подобные супы вполне нормально. Они демоны. Этим всё сказано. Но, вместо того чтобы осудить меня, остальные дети Короля Демонов решили указать Лаванде, где её место, и тем самым окончательно растоптать её труды, чтобы обратить внимание отца на свою персону. Никто не заступился за неё. Даже Нарцисс лишь наблюдал за происходящим, прислушиваясь к разговорам своих детей. Ни защиты, ни поддержки, ни попыток разрешить конфликт. Он даже к супу не притронулся. Лишь наблюдал за нами.
В каком-то смысле мне даже жаль Лаванду. От камня и то можно больше тепла получить, чем от этого демона. Мне её жаль, но грешников есть я не собираюсь.
Тяжело вздохнув, я спрыгнула со своего стула и направилась к выходу из зала.
— Эй! — услышала возмущённый голос Крокуса — близнеца Лаванды. — Ты куда?
— У меня пропал аппетит, — наобум бросила я, обернувшись. — Продолжайте ужинать без меня. Я возвращаюсь к себе.
— Что?! Эй! — вновь крикнул Крокус, поднимаясь со стула, но в то же мгновение на плечо юноши легла рука Георгина.
— Успокойся, братец, — произнёс Георгин, продолжая улыбаться. — Если не хочет, это её проблемы. Всё равно от неё никакого толку.
После этого дверь в зал закрылась за моей спиной, и я ничего не слышала. Только голоса и смех. Я думала, что меня убьют прямо там, на месте, но, похоже, не сейчас.
Не сегодня…
Ещё не прошло и суток, а я уже признаю, что пребывание здесь невыносимо.
***
Королевская резиденция состоит из семи дворцов. Причём в каждом дворце проживает всего один представитель королевской четы. Каждому Смертному Греху предназначен свой дворец.
Только что я покинула дворец отца, то есть дворец Гордыни, а после направилась к себе, во дворец Уныния или Лени… Тут уж не особо важно. Сам факт того, что, как только ребёнку Короля Демонов жалуют статус представителя одного из Смертных Грехов, его в то же мгновение перевозят во дворец, который отныне становится его домом. Дети не живут с отцом с самого рождения — их воспитывают их слуги. Эти чудовищные и перекошенные от пыток грешники, которые едва смогли получить статус демона низшего уровня.
Вообще-то в этом мире считается, что каждый демон является сыном или дочерью Короля Демонов, даже если нет кровного родства. Именно поэтому у каждого низшего демона есть уникальная возможность «карьерного роста» — убить одного из представителей Семи Смертных Грехов и занять его место. Буду откровенна: здесь каждый демон испытывает чудовищную зависть к данной семёрке. Особенно к детям. Они их ненавидят, проклинают, желают каждому мучительной смерти, поэтому в попытках убить кого-нибудь нет ничего необычного.
А теперь представьте, что именно эти монстры воспитывали детей Нарцисса. Именно они обучали каждого тому, каков мир и кто они есть. Вместо того чтобы исполнять свои обязанности, зачастую они выплёскивали свою ярость на детей, а, вместо молока или воды, дети получали яд в смертельных дозах.
И, не будь эти дети демонами высшего класса, давно были бы мертвы. Из-за того, что они всю жизнь были окружены только ненавистью, завистью и чудовищами, для них отец, который не проявлял злости и не пытался их убить, был чуть ли не святым в этом мире. Они так отчаянно тянулись к нему, чтобы хотя бы на миг ощутить себя нужными. Но всё пришло к тому, к чему пришло…
Я даже не знаю, сколько им всем лет. Демоны живут очень долго. Не просто столетиями, а тысячелетиями. При этом всегда остаются молодыми и прекрасными. Вырастают и в определённый момент больше не стареют. Более того, благодаря демонической силе нам практически не нужно есть. Во всяком случае, мы можем долго обходиться без еды. Сейчас это умение как нельзя кстати. Сомневаюсь, что я в ближайшее время отыщу что-то съедобное.
Но всё же я, в отличие от остальных демонов, растущий организм. Мне необходима еда, чтобы вырасти. Да и, в принципе, я люблю поесть. Но уж точно не тот кровавый супчик…
В книге «Принцесса Азалия» не упоминалось о матерях детей Нарцисса. Известно только, что у каждого ребёнка была своя мать, если не считать близнецов Лаванды и Крокуса. Были только слухи, что у кого-то мамы были обычными людьми, у кого-то — демонами, а у кого-то — вообще кем-то сверхъестественным: феями или нимфами.
Это весьма забавно, учитывая, что, кроме лица, у Нарцисса ничего больше нет. Он ни романтичен, ни добр, ни ласков… Он как мраморная скульптура, на которую можно только смотреть, но в этом и вся беда. Нарцисс сказочно красив, и это признают как люди, так и демоны. Большинство смертных, только увидев его, добровольно готово отдать душу и принести себя в жертву, лишь бы тот провёл с ними хотя бы одну ночь.
Учитывая обязанности Короля Демонов, Нарцисс не видел причин отказываться от этого и развлекался с девушками, забирая после бурной ночи не только душу, но и детей, которые появлялись после. Некоторым он даже платил, чтобы забрать ребёнка. И это был, пожалуй, единственный случай, когда он демонстрировал что-то «отцовское». После того как младенец оказывался в своём дворце, интерес исчезал.
— Принцесса Азалия, карета прибыла. Вы дома, — прозвучал голос дворецкого, после чего дверь кареты открылась.
Дома? Я дома? Очень даже сомневаюсь.
Стоило мне выйти из кареты, как я тут же столкнулась с хаосом. А именно: весь двор, сад, дорожка, даже забор и ворота пребывали в полнейшем беспорядке. Казалось, что за дворцом вообще не ухаживаютт. Всё покрыто мусором, ржавчиной, грязью, а местами были видны одинокие гниющие человеческие трупы.
