Он привёл нас сюда, чтобы продолжить разговор в более комфортных условиях. Если это можно так назвать. Даже находясь в пещере, мы с Георгином чувствовали пронизывающий до костей холод. Одежда вся промокла, измазана чёрной грязью и даже порвана местами. Но, к нашему удивлению, цербер решил проявить дружелюбие.
— Это ты воспитываешь этого малыша? — спросил у меня цербер, кивая в сторону Домино, который радостно залаял и завилял хвостом.
— Да, — кивнула я в ответ.
— Что ж… — произнесла одна из голов, указав на другую сторону тёмной пещеры. — Можете осмотреться. Там вы найдёте сменную одежду. Правда, ничего особого — у меня только роба для рабов. Если ваша королевская гордость не позволяет носить подобное…
— Мы весьма признательны за возможность переодеться в сухую и чистую одежду, — мгновенно отозвалась я, старясь лишний раз не трястись от холода.
Все три морды огромного цербера пристально посмотрели на меня, словно оценивали слова, которые я только что произнесла. Однако более он ничего нам не сказал. Та одежда, которую нам предоставили, напоминала длинный льняной мешок, на котором имелось три дыры: для рук и головы.
Да, согласна, выглядит безобразно. Роба словно как снаружи, так и внутри покрыта толстым слоем пыли. Ощущение, что в ней картошку носили, не меньше. Но должна признать, что первое впечатление было ошибочным. Одежда была сухой, чистой и без какого-либо запаха. Более того, оказалось, что её так много, что можно было бы одеть всех грешников, которые продолжают плавать снаружи. Форма была аккуратно сложена на дне пещеры, словно дожидалась своего обладателя.
Почему же они тут лежат? Почему их никто не носит? Почему грешники продолжают требовать еды в стоке грязи, если доступ в пещеру, как выяснилось, открыт? Так странно.
Более того, здесь была еда.
Чуть позже цербер организовал костёр в углу пещеры. Огромный костёр. Нет, для самого цербера ничего так — небольшой костерок, но, соотнося наши размеры… я думала, что для нас горел дом среднего размера.
После цербер передал нам чашки с травяным напитком. Не знаю, что это за растение, но спрашивать не стала. Я наслаждалась уже тем, что у нас в руках чаши с чаем.
Георгин предпочёл промолчать. Похоже, он до сих пор переваривал информацию, полученную ранее. Да, он очень злится на Каллу, но в то же время признаёт, что она его сестра и дорога ему. Хотя это односторонние чувства, ведь для самой Каллы самый главный человеком — она сама и только она.
Юноша сидел в серой робе, которая придавала ему странный вид. Мы более-менее оттерлись от чёрной грязи, хотя волосы — та ещё проблема. На моих особо и не заметишь грязь, если не приглядываться — и так чёрные. Но вот алые волосы Георгина сильно потемнели. В свете костра он сильно напоминал нашего отца: алые глаза, бледная кожа и чёрные волосы.
Этого сразу не заметишь, но подбородок, нос, большие глаза… Он действительно сын Короля Демонов. С этим не поспоришь.
— Значит, тут Каллы нет… — неожиданно тихо произнёс Георгин, как бы обдумывая свои дальнейшие действия.
— Да, — кивнула я, хотя парень и не видел.
— Тогда… кто следующий? — тут же спросил парень, предпочитая идти дальше. Похоже, для него это было естественнее, чем дышать. Он даже не думал о том, чтобы остановиться или вернуться во дворец.
— Принц и принцесса, — прозвучал грозный голос цербера. — Вы планируете продолжить своё странствие вдоль всех кругов Ада?
— По возможности хотелось бы, конечно, избежать такой расклад, — пояснила я церберу. — Мы желаем помочь своей семье.
— Хм… — протянул страж, после чего все три головы наклонились набок. — Мы встречали несколько поколений королевской семьи, но все они были врагами друг другу. Их Смертные Грехи… Они, в итоге, оказывались сильнее их духа, и трагедия повторялась снова, снова и снова… Это стало обыденностью и чем-то естественным. Выживает сильнейший — и петля повторяет свой ход…
— Что ж… — вздохнула я, соглашаясь со словами цербера. В прошлый раз, согласно истории «Принцесса Азалия», всё так и было. Одно испытание за другим, которые отсеивали претендентов на трон. Вот только… кто в итоге был от этого счастлив? — Пора что-то менять в этой системе. Лучше поздно, чем никогда, верно?
Цербер от моих слов удивлённо вскинул брови и приподнял уши. Причём на всех трёх мордах. Похоже, страж не ожидал подобного пояснения. В итоге, задумчиво посмотрел в сторону входа в пещеру, через который мы прошли сюда. Шум дождя и града не прекращался.
— Удивительно, не правда ли? — неожиданно спросил он, продолжая смотреть в сторону выхода. — Каждая из этих несчастных душ на самом деле свободна и вольна делать, что пожелает. Когда они появляются на третьем кругу Ада, то оказываются здесь, в пещере, где есть всё: еда, одежда, укрытие от холода и тепло. Здесь есть всё, но часть из них считает, что эти еда и одежда слишком просты для них. Что они заслуживают большего. А кто-то считает, что у других всё намного лучше, вкуснее и ярче. Поэтому они оставляют и еду, и одежду, и эту пещеру нетронутыми, а после уходят в грязь, под ледяной дождь, чтобы отобрать или вымолить у других что-то получше.
— Что? — удивился Георгин. — Разве в этом есть смысл? Неужели все души настолько глупы и слепы?
— Кто знает… — ответила одна из голов цербера. — Ведь Ад придумывают не демоны. Демоны только служат. Ад придумают для себя же люди. И нет границ их фантазии.
Я не понимала цербера. Отчасти он говорил загадками. Это ж какая больная фантазия должна быть у человека, чтобы придумать подобное? Да и зачем? Нет, мне точно этого не понять. Хотя… ведь до этого, если судить по демонам, они действительно сами выстраивали вокруг себя свой-собственный Ад.
Можно не искать долго. Достаточно повернуть голову и посмотреть на того, кто сидит рядом со мной. Георгин… Он в прямом смысле этого слова сбежал из своего дворца ко мне и… сильно изменился. Стал увереннее, сильнее, более того, стал больше себя ценить.
Получается, демоны ничем особо не отличаются от простых людей.
— Позвольте помочь вам, — неожиданно предложил цербер. — Напрямую влиять на чужие круги Ада я не могу. У меня нет на это ни прав, ни возможностей. Но я могу открыть вам проход, куда пожелаете.
