Глава 26. Минотавр
Я смотрела в светло-серые глаза брата и понимала, что он меня не узнаёт. Видит что угодно, кого угодно, но только не меня. Не готов, видимо, столкнуться с жестокой реальностью и понять, что перед ним его малютка-сестра, а не… отец, переодетый в женщину.
Как ему это вообще пришло в голову?! Я, конечно, понимаю, что мы похожи, но не настолько же! Или настолько?..
— Б-братик?.. — осторожно произнесла я, на что Анемон дрогнул и отошёл от меня на несколько шагов. — Ты… в порядке?
— А… Азалия? — так же дрожащим голосом спросил парень, буквально бледнея на моих глазах ещё сильнее. — Не может этого быть… — прошептал он. — Как же?.. Сколько же?.. Ах!.. — спрятал лицо в ладонях. — Как долго меня не было? — наконец-то спросил он.
— Что? — всё ещё не поспевала за мыслями брата.
— Должно быть, я нахожусь на этом кругу Ада уже несколько лет, раз ты так выросла. Ну, конечно! — вздохнул Анемон. — Время в этих краях чувствуется совершенно иначе. Одна секунда здесь может быть днём во дворце. А может, и годом. Я совсем забылся…
— Брат… Брат! — громче позвала его, шагнув к парню и обхватив ладонями его вспотевшее лицо. — Посмотри на меня, — Анемон исполнил просьбу. — Для начала я всё та же — просто мне пришлось выпить немного воды из реки Стикс.
— Что?!
— Также я не одна, — продолжила, не взирая на дрожащие от шока зрачки старшего брата. — Со мной Георгин и Крокус. Мы путешествуем из одного адского круга в другой, чтобы помочь семье и выбраться отсюда. Понимаешь?
Анемон какое-то время не отвечал. Лишь хлопал глазами, словно пытался сложить воедино все кусочки данной головоломки. Я его не торопила. Позволяла всё хорошенько обдумать и принять действительность. Это лучшее, что я могла, но…
— Понимаю… — медленно произнёс Анемон, убирая мои ладони со своего лица, и осторожно кивнул. — Похоже, я сошёл с ума и у меня галлюцинации. Ад безжалостен…
— Ха… — устало выдохнула я, не в силах с этим бороться.
Зато силы были у других.
— Але-оп! — прозвучал голос Георгина, после чего Анемон получил звонкий и резкий подзатыльник, отчего наклонился вперёд и рухнул на колени, обхватывая голову руками. — С пробуждением, братец!
— Георгин?.. — озадаченно переспросил Анемон, медленно оборачиваясь.
— Тц! — фыркнул Крокус. — Я сам хотел. Был такой шанс…
— В следующий раз, — деловито отмахнулся Георгин, при этом довольно приподняв подбородок.
— И Крокус… — тем временем бормотал Анемон. — Вы… вы действительно здесь… Но тогда, — перевёл взгляд в мою сторону, — вы совершили самый глупый поступок, на который только можно было пойти. Седьмой круг Ада не имеет лазеек.
— И это мы слышим вместо благодарностей… Пф! — злился Крокус. — Отлично, оставим его здесь, а сами пойдём дальше.
— Я, между прочим, от тебя также благодарностей не услышала, — справедливо заметила, обращаясь к Крокусу, на что парень стал что-то ворчливо бормотать и повернулся ко мне спиной.
Возможно, мы бы так и остались здесь, выясняя, кто кому должен быть больше благодарен, однако неожиданно на весь город раздался рёв невиданного зверя. Настолько сильный и оглушающий, что земля содрогнулась, а некоторые стены ещё больше покрылись трещинами.
— Минотавр… — только и смог прошептать Анемон, заставляя даже в такой невыносимой жаре нашу кровь застыть, а ладони покрыться ледяным потом.
Мы не знали, где страж. Не знали, насколько он далеко от нас. Но были абсолютно уверены в том, что он знает о нашем присутствии.
— Нам нельзя оставаться на месте! — воскликнул Крокус, осознавая своё положение. — Нужно двигаться!
— Это вполне неплохая идея, — отметил Георгин. — Вот только куда?
— Да плевать! — злился от бездействия Крокус.
— А тут я, братец, не согласен, — усмехнулся красноволосый юноша, чем ещё сильнее разозлил третьего принца.
— Георгин прав, — тяжело произнёс Анемон, обращаясь к братьям. — Седьмой круг Ада — это своего рода лабиринт, который подстраивается под восприятие и воспоминания одного из сильных грешников, которых Ад желает поглотить. Сдаётся мне, что, как только вы вошли, появилась ещё одна душа, так как именно в тот момент город Дит изменился и стал… таким.
От слов Анемона у меня ещё сильнее пересохло во рту, так как я прекрасно понимала, что этот Ад перестроился под мои воспоминания. Так что же это получается? Седьмой круг Ада желает поглотить меня?
Подавится! Я так просто не сдамся. Не сейчас.
— Так как этот город — лабиринт, всё здесь устроено так, чтобы свести душу грешника с ума и довести его до безумия. В итоге, душа, претерпев постоянные мучения, гонение и ужасы… исчезает, становясь ничем. А вернее, песком, — продолжил Анемон. — Весь песок, что нас окружает, — это и есть то, что осталось от грешных душ, пока их либо не сожгли, либо не растерзали в клочья. Это будет и с нами, если будем блуждать здесь до бесконечности, выискивая выход из лабиринта. Проблема в том, что выхода просто нет.
Каждое слово брата вгоняло не просто в ужас, а в безумную депрессию от чувства безнадёжности. А ведь Уныние — это мой конёк. Но, сдаётся мне, Анемон в этом переплюнул каждого. А разве я могу судить? Тут так жарко, да и эти периодические огненные дожди да кипящая кровь… Сомневаюсь, что мы сами долго продержимся, если не придумаем выход.
Лица братьев буквально выражали отчаяние. Они пытались придумать способ покинуть этот круг, миновав все проблемы. Стать песком? Они же души! Как это возможно? В итоге, город лишь расширяется за счёт праха грешников, и нет ему ни начала, ни конца. Бесконечный лабиринт.
— Но если выхода нет, то… — задумалась я, — почему бы не отыскать центр?
— Что?.. — спросил Анемон.
— Вновь ты придумала какой-то бред? — бросил Крокус, хотя у самого в светло-карих глазах появилась надежда.
— Азалия, о чём ты? — спросил Георгин.
— Это лабиринт, из которого нет выхода, — пояснила я. — Тогда почему бы не отыскать центр? То, откуда всё начинается? У каждого лабиринта должна быть сердцевина. Там, где всё зарождается.
— Звучит, как загадка, — неуверенно отметил третий принц.
