«Однако! – сказал про себя мистер Уэллер, покуда человек приближался к нему. – Это очень странно. Я бы мог поклясться, что это он!»
Человек подошел, и его лицо исказилось еще более ужасной гримасой.
– Могу дать присягу, что это-вот те самые черные волосы и шелковичная пара, – сказал мистер Уэллер, – только вот лица такого никогда не видывал.
Когда мистер Уэллер произнес эти слова, лицо человека исказилось сверхъестественной гримасой, поистине омерзительной. Однако он был вынужден пройти очень близко от Сэма, и проницательный взгляд этого джентльмена помог обнаружить, несмотря на эти устрашающие гримасы, нечто слишком напоминающее маленькие глазки мистера Джоба Троттера, чтобы можно было ошибиться.
– Эй, вы, сэр! – свирепо крикнул Сэм.
Незнакомец остановился.
– Эй, вы! – повторил Сэм еще грубее.
Человек с устрашающим лицом посмотрел с величайшим удивлением в глубь двора, и в конец двора, и на окна домов – всюду, только не на Сэма Уэллера, и сделал еще шаг вперед, но был остановлен новым окликом.
– Эй, вы, сэр! – крикнул Сэм в третий раз.
Теперь уже нельзя было притвориться, будто не слышишь, откуда исходит голос, и незнакомцу оставалось только посмотреть, наконец, Сэму Уэллеру прямо в глаза.
– Это не пройдет, Джоб Троттер, – сказал Сэм. – Ну-ка! Без глупостей. Не так уж ты красив, чтобы разбрасывать свои прелести. Переставь эти-вот глаза на свое место, пока я не вышиб их из твоей башки. Слышишь?
Так как мистер Уэллер, по-видимому, был расположен действовать в духе этой речи, то мистер Троттер постепенно вернул своему лицу его естественное выражение и, радостно встрепенувшись, воскликнул:
– Кого я вижу! Мистер Уокер!
– А! – отозвался Сэм. – Вы очень рады меня видеть, не так ли?
– Рад! – воскликнул Джоб Троттер. – О мистер Уокер, если бы вы только знали, как я мечтал об этой встрече! Это слишком, мистер Уокер, я не вынесу этого, право же не вынесу!
Эти слова мистера Троттера сопровождались слезным наводнением, и, схватив мистера Уэллера за руки, он в порыве восторга крепко его обнял.
– Убирайся! – крикнул Сэм, возмущенный таким поведением и тщетно пытаясь высвободиться из объятий своего восторженного знакомого. – Проваливай, говорю тебе! Чего ради ты ревешь надо мной, пожарный насос?
– Потому что я так рад вас видеть, – отвечал Джоб Троттер, постепенно освобождая мистера Уэллера, по мере того как у Сэма исчезали первые симптомы желания вступить в драку. – О мистер Уокер, это уж слишком!
– Слишком! – повторил Сэм. – Думаю, что слишком... еще бы! Ну, что вы можете мне сказать, а?
Мистер Троттер не дал никакого ответа, ибо розовый носовой платочек был уже пущен в ход.
– Что вы можете мне сказать, прежде чем я проломлю вам череп? – повторил мистер Уэллер угрожающим тоном.
– Как? – спросил мистер Троттер с видом праведного изумления.
– Что вы можете мне сказать?
– Я, мистер Уокер?
– Не называйте меня Уокером; моя фамилия Уэллер, вы это прекрасно знаете. Что вы можете мне сказать?
– Да благословит вас бог, мистер Уокер... то есть Уэллер... очень много, только пойдемте куда-нибудь, где можно потолковать на свободе. Если бы вы знали, как я искал вас, мистер Уэллер...
– Очень старательно, должно быть? – сухо осведомился Сэм.
– Очень, очень, сэр! – отвечал мистер Троттер, и ни один мускул на его лице не дрогнул. – Но дайте пожать вашу руку, мистер Уэллер.
Сэм созерцал своего собеседника в течение нескольких секунд, а затем, словно повинуясь внезапному импульсу, исполнил его просьбу.
– Как поживаете? – начал Джоб Троттер, когда они тронулись в путь. – Как поживает ваш уважаемый, добрый хозяин? О, это достойный джентльмен, мистер Уэллер! Надеюсь, он не простудился в ту страшную ночь, сэр?
Когда Джоб Троттер произнес эти слова, в глазах его мелькнуло на мгновение крайне лукавое выражение, которое заставило крепче сжаться кулак мистера Уэллера, загоревшегося желанием пересчитать мистеру Троттеру ребра. Однако Сэм сдержался и ответил, что хозяин чувствует себя прекрасно.
– О, я так рад! – отозвался мистер Троттер. – Он здесь?
– А ваш? – вместо ответа спросил Сэм.
– О да, он здесь, и я с прискорбием должен сказать, мистер Уэллер, что он ведет себя еще хуже.
– Вот как? – сказал Сэм.
– О, возмутительно, ужасно!
– В пансионе для девиц? – спросил Сэм.
– Нет, не в пансионе, – ответил Джоб Троттер с тем лукавым взглядом, который уже уловил Сэм. – Не в пансионе.
– В доме с зеленой калиткой? – продолжал Сэм, внимательно глядя на своего спутника.
– Нет, нет, не там, – ответил Джоб с живостью, весьма ему несвойственной, – не там.
– А вы сами что там делали? – спросил Сэм, бросая на него зоркий взгляд. – Быть может, случайно вошли в калитку?
– Видите ли, мистер Уэллер, – ответил Джоб, – я не прочь открыть вам маленькую тайну, потому что мы, знаете ли, с первой встречи почувствовали влечение друг к другу. Помните, как приятно мы провели утро?
– О да, помню, – нетерпеливо сказал Сэм.
– Ну, так вот, – продолжал Джоб, понижая голос, будто открывая важную тайну, – в том доме с зеленой калиткой, мистер Уэллер, держат очень много слуг.
– Это можно угадать, взглянув на дом, – перебил Сэм.
– Вот именно, – продолжал мистер Троттер, – и там есть кухарка, которая отложила немного денег, мистер Уэллер, и желает, знаете ли, если ей удастся устроиться в жизни, завести маленькую торговлю колониальными товарами... Вы меня понимаете?
– Да.
– Вот-вот, мистер Уэллер. Так вот, сэр, я с ней встретился в церкви, которую посещаю... очень славная маленькая часовня в этом городе, мистер Уэллер, где поют гимны по сборнику номер четвертый, который я обыкновенно ношу с собой; быть может, вы видели у меня в руках маленькую книжку. И я с этой кухаркой немножко сблизился, мистер Уэллер, и мы узнали друг друга лучше, и смею сказать, мистер Уэллер, что мне предстоит быть лавочником.
– А, из вас выйдет очень симпатичный лавочник, – отозвался Сэм, искоса поглядывая на Джоба с крайней неприязнью.
– Преимущество этого решения, мистер Уэллер, – продолжал Джоб, у которого глаза в это время наполнились слезами, – заключается в том, что мне удастся оставить мою теперешнюю постыдную службу у этого дурного человека и всецело посвятить себя лучшей и более добродетельной жизни, которая больше подобала бы тому воспитанию, мистер Уэллер, которое мною было получено.
