– …Совсем даже не думала, – повторила Мэгги. – Кто-кто, но шкипер…
– А мне он сразу не понравился, – сказала Вайолет. – Было в нем что-то…
Мэгги покачала головой.
– Брось. Ничего такого в нем не было. Ну да, немного суровый, эдакий морской волк, но вежливый, обходительный, как и полагается…
– Что верно, то верно, – поддержал мистер Бересфорд. – Свою роль он играл отлично. Впрочем, ему не впервой…
Он умолк, потом оглядел всех.
– …Должен сразу предупредить, – заговорил он снова, заметно понизив голос, – все, о чем я сейчас расскажу, секретная информация, поэтому…
Герцог Холдернесский улыбнулся.
– Мои девочки и так знают, что не все, о чем говорится у нас дома, стоит пересказывать друзьям, – сказал он. – Да и молодые люди…
Теперь он посмотрел на Питера и Лайонела.
– …представляются мне весьма сообразительными…
– Мне тоже, – с улыбкой поддержал мистер Бересфорд. – Что же до вашего шкипера, достаточно сказать, кроме нас его многие годы безуспешно разыскивали боевики ирландской террористической организации и агенты КГБ.
– Ничего себе! – воскликнула Мэгги. – Прямо Шакал какой-то.
– Кто? – спросила Вайолет, опередив Лайонела, который подался чуть вперед, видимо, намереваясь задать тот же вопрос.
– Ильич Рамирес Санчес, он же Шакал. Очень известный международный террорист, которого сейчас судят во Франции, – сказал Питер. Мистер Бересфорд пристально посмотрел на него, потом кивнул.
– Да, можно сказать, между ними много общего…
– Так кто же он такой? – снова спросила Мэгги.
– Нам он известен, как Грубан Малич, – начал мистер Бересфорд. – Имя, конечно, вымышленное. Он родом из бывшей Югославии. Учился в Ленинграде, где его завербовало КГБ. Но когда вернулся домой, титовская контрразведка очень скоро его раскрыла, так что ему пришлось бежать. Новые друзья переправили его в Восточную Германию под крыло Штази…
– Чего? – недоуменно бросила Вайолет.
– Тайная полиция ГДР. Аналог КГБ, – вставил Питер.
– Именно так, – продолжил мистер Бересфорд, снова пристально посмотрев на Питера и едва заметно улыбнувшись. – Там Малич, судя по всему, прошел неплохую школу, поскольку, когда в конце семидесятых объявился в Северной Ирландии, его никто не заподозрил. Мы считаем, поначалу он служил посредником между ирландскими террористами и Штази, поставлявшей тем оружие. Постепенно заслужил их доверие и включился в работу. Распберри-Смит была права, он непосредственно причастен к событиям в Саут-Бэй…
– Да что такого случилось в Саут-Бэй? – спросила Вайолет.
– Взрыв на яхте лорда Маунтстефена, – вступил в разговор герцог Холдернесский. – В результате которого погиб сам лорд, его пятнадцатилетний внук и еще один мальчик – ирландец, работавший на яхте.
Мистер Бересфорд кивнул.
– Ответственность взяла на себя ирландская террористическая организация, – продолжил он. – Но лишь несколько лет спустя нашим агентам, внедренным к террористам, стали известны имена непосредственных исполнителей. К тому времени двое оказались уже мертвы, а третий скрылся. Это и был Малич.
– Решил выйти из игры? – усмехнувшись, сказал Питер.
– Скорее, начать свою, поскольку исчез он не с пустыми руками, прихватив изрядную долю кассы террористов.
Питер снова усмехнулся.
– Ха! Значит, работал он не за идею, а за деньги? Понятно, почему они его разыскивали.
– Конечно, и не только они. В КГБ тоже были недовольны. Ведь Маличу было многое известно о связях спецслужб Восточного блока с террористами. Только теперь становится понятно, как ему удавалось так долго скрываться. Он воспользовался документами некоего Сэмюеля Грея из Лондондерри, с которым одно время вместе работал на рыболовецком судне. Вскоре после теракта в Саут-Бэй Грей уволился и уехал в неизвестном направлении, а несколько лет спустя объявился на юге Англии. Там он женился на местной женщине, которую вы знали как миссис Грей, и устроился шкипером в компанию речных круизов. Теперь мы можем с уверенностью утверждать, что из Лондондерри уехал настоящий Грей, а на юг приехал уже Малич с документами Грея…
– То есть он убил Грея и занял его место? – сказал Питер.
– По-видимому. Грей был одинок, его родители к тому времени умерли. Маличу только следовало избегать Лондондерри, где Грея многие знали в лицо. Так ему и по другим причинам не стоило там появляться, а фамилия достаточно распространенная…
– Погодите, – заговорила Мэгги. – Но тогда Бобби не мог быть его сыном. Ведь ему…
– Ага, – подхватил Питер. – Бобби наш ровесник. Если этот деятель приехал на юг где-то в середине восьмидесятых…
– А он и не был, – сказал мистер Бересфорд. – Миссис Грей провела, так сказать, бурную молодость, и сама не знала, кто отец ее ребенка. Малич, женившись на ней, усыновил мальчика, и тот считал его своим отцом.
– И миссис Грей ни о чем не знала? – с сомнением произнесла Мэгги.
– Утверждает, что не знала. По ее словам, она подозревала, что у мужа в прошлом были нелады с законом, но не более того.
– И вы ей верите?
Питер взглянул на мистера Бересфорда, тот развел руками.
– Мы, конечно, будем еще проверять, но думаю, она говорит правду. Да Маличу и незачем было посвящать ее в свои дела. Зимой экскурсии не пользуются спросом, он ставил катер на прикол и уезжал на заработки. То есть так он говорил жене, ну а чем он в то время занимался на самом деле, можно догадаться. У нас есть достаточно оснований полагать, что несколько терактов в Италии в конце восьмидесятых и ряд заказных убийств на континенте за последние годы – дело его рук.
– Это же все совершенно разные…
Питер покрутил руками перед собой.
– …не знаю, как сформулировать по-английски…
– Согласен. Но ты ведь сам сказал, он работал не за идею, а за деньги. Это все, что его интересовало.
– И при этом жил, как скромный шкипер круизного катера?
– Согласен, может показаться удивительным, но в том-то все и дело. Если бы он разъезжал на дорогих машинах, сорил деньгами, рано или поздно должен был оказаться в поле нашего зрения, а эта личина позволяла ему скрываться столько лет, не привлекая к себе внимания. Многие моряки работают за границей по контракту, так что никаких подозрений его отъезды не вызывали. И денег у него было достаточно, чтобы небольшую часть привозить семье, подтверждая тем самым свою легенду.
– А теперь он снова ушел, – сказал Питер. Мистер Бересфорд глубоко вздохнул.
– Да, и это, безусловно, наш прокол. Я не стал подключать своих людей, чтобы не спугнуть его, понадеявшись на полицию, которая проявила себя не с лучшей стороны. Хобсон очень ловко изобразил приступ астмы, а Малич воспользовался суматохой. Машину полиция потом нашла. Они бросили ее на стоянке, откуда, очевидно, уехали на другой.
