– Черный.
– У нас одинаковый вкус. – Чуть погодя он протянул мне фарфоровую чашечку на изящном блюдце. Он взял кофе мне и себе.
Запах горячего кофе вскружил голову. Я сделала глоток и чуть не застонала от наслаждения.
Настоящий, а не подделка из растительного концентрата, которым нас потчуют в участке. Натуральный продукт, лучший сорт, полный кофеина! Не во всяком магазине достанешь такой.
После второго глотка я едва не разрыдалась.
– Что-то не так, детектив?
Это было очень похоже на восторг женщины, урчащей как кошка, от поглаживания умелой мужской руки.
– Знаете, как давно я не пробовала такого прекрасного кофе?
– Не знаю, – ответил он с улыбкой.
– И я не знаю. – Я зажмурилась от наслаждения, снова поднося чашечку к губам. – Вы уж простите, я сейчас не могу работать, дайте мне пару минут насладиться этим напитком.
– Как хотите, -безразлично произнес Хилл.
Нам подали напитки и поднос с фруктами и сырами, от одного вида которых, у меня потекли слюнки. Но я решила, что пора приступать к делу.
– Вы давно знакомы с семьей Эвансов?
– С Элизабет да, а Макса я не так давно знаю, мы познакомились недавно на какой-то вечеринке.
– Но вы назвали себя другом семьи.
– Родителей Элизабет я знаю много лет, – ответил он не задумываясь. – Сначала это были чисто деловые контакты по работе, а потом возникла дружба. Элизабет тогда ещё училась и жила в Европе, поэтому наши пути редко пересекались. Мы более тесно начали общаться с ней всего лишь несколько дней назад. Я пригласил её поужинать. И вот, через несколько дней она погибает, это чудовищно, мне до сих пор не по себе.
Лиам вынул из внутреннего кармана пиджака плоский золотой портсигар и закурил. Я прищурилась.
– Разве вы не знаете, что в общественных местах курить запрещено?
– Только не в частных домах, таких как этот! – Он улыбнулся мне сквозь легкую дымовую завесу. – Вам не кажется, детектив, что у полиции и так есть чем заняться, чем допрашивать адвоката семьи и следить за его правонарушениями?
– Я считаю это вредной привычкой.
– Я коллекционирую, например огнестрельные оружия, это тоже плохая привычка?
«Это надо взять на заметку» – подумала я.
– Еще одно проявление вашей индивидуальности?
– О, оружие обладает загадочным очарованием! Особенно старинное оружие. Какой мужчина не мечтает его иметь? Но это не всем доступно.
– И слава богу. Зато убийства и тяжкие повреждения, причиняемые с помощью такого оружия, теперь в прошлом. Если не считать случаев, подобных убийству Элизабет Эванс. По-моему, следует установить более строгие правила пользования личным оружием.
– Вы так привержены правилам, детектив Берч?
Вопрос был как-будто невинным, но мне послышалось в нем оскорбление, и я расправила плечи.
– Без правил наступает хаос.
– А вам не кажется, что хаос – это жизнь?
«К черту философию!» – раздраженно подумала я и спросила напрямик:
– В вашей коллекции есть пистолет, скажем сорок пятого калибра?
Лиам медленно, задумчиво затянулся. Огонек сигареты, длинные изящные пальцы, аура богатства и вседозволенности…
– Как-будто бы, да. Её убили именно из такого пистолета?
– Не сочтёте за труд продемонстрировать мне свой экземпляр, если я к вам заеду на днях?
– Разумеется, когда пожелаете.
Как просто! Излишняя простота всегда вызывает у меня подозрение.
– Когда вы в последний раз видели Элизабет?
– За два дня до её убийства. – Лиам затушил сигарету, взял рюмку с бренди и откинулся в кресле. – Мы обедали в ресторанчике, у неё как раз в это день был выходной. Я подумал, что ей понравится выйти куда -нибудь, развлечься, и я не ошибся. Мы прекрасно провели время.
– Вы состояли с Элизабет Эванс в интимной связи?
Я увидела в его глазах блеск – то ли усмешку, то ли злость.
– Подразумеваете секс, детектив? Нет, хотя вряд ли это так важно. Мы просто обедали.
– Вы пригласили на обед замужнюю женщину, чтобы скрасить её серые будни?
Хилл не спешил с ответом – казалось, его больше интересовали фрукты на блюде. Оторвав от кисти блестящую зеленую виноградину, он сказал:
– Я ценю общество красивых женщин и обожаю проводить с ними время. Но за границы дозволенного я не перехожу, детектив. – Он сделал короткую, но выразительную паузу. – Почему вы считаете, что нельзя просто общаться с женщиной? Вот, например, беседуем же мы с вами…
Меня неожиданно прошиб озноб, но я гордо задрала подбородок.
– Это неудачный пример!
– Почему же? Вы красивы, мы с вами мило беседуем, если мы сейчас удалимся в любую свободную комнату для продолжения разговора – нас никто не потревожит. И, тем не менее, мы ограничиваемся кофе и бренди. – Он усмехнулся, заметив гнев, вспыхнувший в моих глазах. – Это ли не героизм?! Оцените мою выдержку!
– Полагаю, ваши отношения мистер Хилл с Элизабет имели несколько иную окраску.
– Тут я вынужден согласиться.– Он выбрал ещё одну виноградину и предложил мне.
Аппетит – непростительная слабость. Но я вспомнила об этом, когда уже взяла виноградину и прокусила тонкую терпкую кожуру.
– Вы виделись с ней после обеда?
– Нет. Я проводил её до дома, высадил из машины примерно в три часа дня, а затем, сам отправился по своим делам. Один.
– Вы не знаете, в это время Макс Эванс был дома?
– Кажется, был. Элизабет упоминала о том, что он приболел и не пошёл в это день на работу.
– Расскажите, чем вы занимались следующие сутки после того, когда в одиночестве отправились домой.
– До самого вечера я работал. После ужина сделал несколько деловых звонков. Это было в четверть девятого – можете проверить.
– Проверю.
Его усмешка источала такой рассчитанный соблазн, что у меня участилось дыхание.
– Нисколько не сомневаюсь. Вы меня восхищаете, детектив Берч!
– Что было после?
– Я закончил часов в девять. До десяти работал дома, потом провел несколько часов в онлайне, принимая посетителей. – Он достал тоненькую записную книжку. – Перечислить, кого именно?
– Лучше направьте мне список, а заодно ваши номера телефонов, кому вы звонили в тот вечер.
– Будет сделано. Меню надо прислать, список того что я ел?
– Перестаньте язвить, мистер Хилл!
– Это простая дисциплинированность, детектив Берч. Ужин закончился рано. В одиннадцать я снова был один, если не считать книжки и стакана бренди. В семь утра я выпил первую чашечку кофе. Кстати, хотите ещё?
