– И ты ему веришь?
– Нет, конечно! Но я не могу понять, какую цель он преследует. И ещё мне не нравится, что отдел внутренних расследований тянется своими липкими щупальцами к расследованию, которое поручено мне.
– У этого человека может существовать и личный интерес к тебе? – холодно заметил Гейб.
– У Уилсона? – я удивленно взглянула на Гейба. – Ничего подобного! Мы с ним действительно однажды ночью выпустили пар, но это было в первый и последний раз. К тому же с тех пор прошло почти десять лет. Все давно позади!
Гейб о чём-то подумал, однако вслух ничего не сказал.
– Как бы то ни было, я не могу понять, чем они так обеспокоены – убийством Пола или его возможной связью с Беном Паркером…
– С Беном Паркером? – повторил Гейб.
– Да.
– А каким образом они с Полом были связаны?
– Это мне и предстоит узнать. Уилсон прямо указывал на то, что Пол был продажным копом.
– Судя по тому, что вытворяет Бен Паркер, это вполне возможно.
– Гейб, ты сам очень публичный человек, тебе когда- нибудь самому приходилось иметь делом с Паркером?
Несколько мгновений Гейб молчал.
– Понятно, – наконец вымолвил он. – Ты хочешь знать, имел ли я когда-нибудь дела с ним или кто-то из моих знакомых, кто может поведать о его подпольных делишках?
– Я тебя об этом не спрашивала.
– Но хотела спросить. – Гейб приподнял мою голову за подбородок и запечатлел на моих губах легкий поцелуй. – Пойдем в сад, прогуляемся.
– Пожалуй, на сегодня хватит экспериментов, – улыбнулась я. – Я взяла домой работу, и мне пора ею заняться.
– Тебе будет работаться гораздо легче, если мы проясним этот вопрос.
Гейб взял меня за руку и неторопливо пошел по направлению к лужайке. Ветер сорвал с деревьев несколько первых соцветий, и теперь они лежали на зеленом травяном ковре, как снежинки, забывшие растаять. На изумрудном покрывале росли цветы, назвать которые я бы не мгу назвать, поскольку я сугубо городской человек, – темно-фиолетовые бархатные кляксы и мерцающие белые звезды. Дневной свет медленно умирал, уступая место закатным краскам, и воздух, свежея с каждой минутой, наполнялся ароматами летнего цветения. Однако, вдыхая эти запахи, я продолжала ощущать зловонное и жадное дыхание огромного города, который рыскал вокруг их оазиса в поисках поживы.
Гейб нагнулся, сорвал тюльпан и протянул его мне.
– Я не виделся с Беном Паркером и не имел с ним никаких дел на протяжении многих лет, – заговорил он. – Но, признаюсь, было время когда я только начинал строить свой большой бизнес, и клинику, тогда мы с ним на пару проворачивали кое-какие делишки.
– Что за делишки?
Гейб остановился, взял меня за подбородок и, приподняв мою голову, посмотрел мне в глаза. В них было смятение.
– Для начала давай проясним одну очень важную вещь, Глория. Даже такой, как я… Такой, скажем, человек, как я, обязательно имеет ряд определенных табу.
Я кивнула, словно ослепнув.
– Понятно, – буркнула я. – Давай не будем об этом говорить. По крайней мере, сейчас…
– Как скажешь.
Однако я понимала: прятать голову в песок уже поздно – я и так успела узнать слишком многое. Оставалось одно – выяснить у Гейба всю его подноготную, которую все же он скрывал от меня.
–Ты торговал наркотиками?
Гейб осознавал, что не имеет права лукавить и тем более лгать мне.
– Должен признаться Глория, в начале моей… гм… трудовой деятельности бывало и такое. Я тогда был не очень разборчив в средствах. Да, время от времени я толкал наркотики и на этой почве иногда пересекался с Беном Паркером, который распространял их уже в те года по всей стране. Последний раз я имел с ним дело… Господи, это было больше десяти лет назад! Мне тогда было наплевать, чем он занимается, он давал возможность заработать, а потом я достиг свой рубеж, за которым Паркер оказался мне не нужен. Я уже мог позволить себе роскошь не иметь дело с людьми, которые мне не нравятся.
– Понятно…
– Глория! – Гейб положил руки на плечи мне и посмотрел прямо в глаза. – Ты же знаешь: к тому времени, когда мы с тобой встретились, я уже стал совершенно другим. Я давно принял это решение. А после встречи с тобой я навсегда отказался от сомнительных операций, поскольку понимаю, что для тебя это неприемлемо.
– Не стоит об этом говорить. Я действительно все это знаю.
– Стоит! Причем именно сейчас! Ради тебя я готов на все, но есть одна вещь, сделать которую не в моих силах. Я не могу изменить своё прошлое.
Я посмотрела на тюльпан – идеальный по форме и невинный, словно младенец, а потом я подняла глаза на Гейба. Его нельзя было назвать невинным, но для меня – он был идеальным.
– Не нужно ничего менять, – сказала я, положив руки ему на плечи. – Нам и так хорошо.
– Мне сегодня звонил Брайн, он беспокоится о твоем эмоциональном состоянии. Ты ничего мне не хочешь сказать?
– Брайн всегда излишне опекал меня, он попался просто не в то время, поэтому огрёб от меня по полной программе.
– Ты можешь сколько угодно заговаривать мне зубы Глория, но не забывай, я врач как раз по части психологического состояния. Тебе в последнее время здорово достается, и твой уход на три для в полною изоляцию, мне ни о чем хорошем не говорит. Поэтому, прошу тебя, если у тебя есть какие-то проблемы, поделись ими.
– Обязательно «мамочка», если они появится я так и сделаю.
***
В самом начале второго я вернулась в управление.
Стеклянные двери я миновала с некоторым душевным трепетом. Майор Броуди вполне мог передумать. Вдруг он разозлился и решил незамедлительно отстранить меня от работы? Как же я тогда поступлю? Понятно ведь, что требовать отставки, откровенно говоря, страшно. Даже представить себе боязно, как сложится тогда моя дальнейшая жизнь. Но, войдя в кабинет, я нашла на столе лишь несколько записок о телефонных звонках в моё отсутствие. Ничего срочного. Майор Броуди меня не разыскивал. Я облегченно вздохнула, как бы ненароком, из задумчивости меня вывел Макларен, неожиданно появившийся в дверном проёме. Я вздрогнула, будто мысли мои были у всех на виду.
– Ключи, – сказал Макларен. – Они все на месте.
Я недоуменно смотрела на него, но молчала, понимая, что должна бы знать, о чем он толкует.
– Я получил справку от криминалистов из Виндзора, – продолжил он. – Все комплекты ключей Уокеров находились дома, дверь не взломана, камер наблюдения там нигде поблизости нет. Каким- то образом, убийца спокойно проник к ним в дом, как и к Эвансам. Кстати, я тут на досуге запросил доступ к финансовым данным Пола Уокера, но оказалось, что у меня сначала был доступ, а потом его заблокировали, по крайне мере мне пришло такое уведомление.
