Теперь, у нас с Брайном есть над чем ломать голову. Что это могут быть за цифры? Номер счета в банке? Дата следующего убийства? Массу теории ещё можно построить, опираясь на эти цифра. Ладно, озадачим этим наш электронный отдел. Думаю Дэйву Левински давно уже без меня скучно.
– Ребята, – обратилась я к криминалистам, – соберите всю электронику и перешлите её в электронный отдел к Дейву Левински с пометкой срочно. Вы установили личность девушки, которая на ремнях висит?
Парень, который судя по всему занимался этим, отрицательно покачал головой.
– Пошевеливайтесь, мне нужен результат.
Выйдя на улицу, я позвонила майору Броуди и доложила о сложившейся обстановке. Увидев Брайна неподалеку по улице стоящего у какого-то дома, я поспешила к нему.
– Как раз собирался опросить соседей. Этот дом прямо напротив дома Эвансов, ты как раз вовремя. Мы опросили уже несколько домов, пока что все отзывы только положительные, никаких хлопот семья Эвансов не доставляла.
– Мы с Кутом нашли в кулаках подвешенных трупов, пару записок, посмотри, я протянула ему свой телефон.
Он быстро пробежал глазами и отдал мне его обратно.
– Ничего мне знакомого я тут не вижу. Надо переслать это Левински, пускай попробует найти хоть что-нибудь на эту тему. Надо выяснить кому принадлежат эти строки, знаменитому поэту или это собственное сочинение убийцы, и что это за ряд цифр?
Мы приблизились к небольшому домику. Несколько кашпо украшали снаружи фасад маленького скромного дома. Старый замок в двери, окна распахнуты настежь навстречу летнему воздуху, камера наблюдения висит над крыльцом, но даже отсюда я поняла, что она не рабочая.
– Брайн, мне кажется, мы тут только потеряем время. Камера висит просто для красоты, ничего это нам не даст, лишь только стоит уповать на бдительность хозяев.
Брайн громко постучал в дверь и мы стали ждать.
Дверь незамедлительно отрылась. Перед нами стояла женщина с хорошим личиком в обрамлении целого облака рыжих кудряшек, глаза у неё были заплаканные. Она быстро окинула нас взглядом.
– Простите, вам кого?
– Детективы Глория Берч и Брайн Уэйн, Департамент полиции и безопасности города Нью-Йорка, – мы достали свои жетоны и показали ей.
– Да, конечно. Извините. Проходите, муж сказал мне, что вы наверняка загляните к нам, так как наш дом находится напротив семьи пострадавших.
– А вы знаете, что в доме напротив есть пострадавшие? – проходя в дом, спросила я.
– Все об этом на улице только и говорят, да и не сложно догадаться когда вся улица перекрыта патрульными машинами.
– Как вас зовут? – уточнил Брайн, пока мы рассаживались в гостиной на диван.
– Простите, я не представилась – Люси Треволл.
– Где ваш муж?
– Он сейчас спустится или если хотите, можем подняться на второй этаж, как вам удобно?
– Давайте поднимемся Люси, – настояла я.
Я хотела посмотреть уровень обзора с их окна на улицу, где жили Эвансы.
– Я проведу вас наверх.
– Вы здесь готовите? – начала я, пока мы шли через крошечную прихожую к лестнице.
Я сделала знак Брайну немного отстать и осмотреть быстро первый этаж.
– Да, и убираю. Всего понемногу.
С лестницы мы попали в узкий коридор. На белых стенах тут и там висели распятия или картины с изображением людей в старинных одеяниях. Вид у них был милостивый и иногда, на мой взгляд, скорбный. Или раздосадованный. Выглядело это немного странновато, если учесть, что Люси было на вид не больше сорока лет. Хотя из практики я знала достаточно примеров, когда люди были увлечены темой религии и поклонений различным богам.
– Вы знали семью Эвансонов? – начала я.
– Очень хорошо знала, – подтвердила Люси. – Когда живешь напротив и общаешься с людьми по-соседски, узнаешь их хорошо.
– Что они были за люди?
Люси остановилась у двери комнаты на втором этаже и вздохнула.
– Макс, он был веселым. Любил спорт. И «болеть» любил, и сам играть. У него было много… – Люси задумалась, подбирая слово, – много энергии. И он вкладывал ее в молодежный центр, в котором был председателем футбольной команды.
– А как он ладил с соседями на вашей улице? С другими, – пояснила я, увидев, что Люси растерялась.
– Отлично. Он уважал старших, и, я бы сказала, все с кем он общался, они были дружны. Им было легко друг с другом, если вы меня понимаете.
– Да, я понимаю.
– Но еще больше он дружил с Джимом, это через пару домов от них. Я бы сказала, у них было больше общего. Спорт. Они с ним часто говорили о спорте, даже спорили. Знаете, как это бывает у мужчин? Вместе ходили на матчи, вместе бегали по утрам и играли в баскетбол в молодежном центре. – Люси опять вздохнула.
– А его жена Элизабет?
– О, это милейшее создание. Детей у них не было, они поженились три года назад, она работала медсестрой в больнице. Я все её расспрашивала, когда она станет мамой, а Элиза всё время отвечала, что они с Максом не хотят торопиться, хотят пожить для себя, поездить в путешествия. – Вдруг, Люси осеклась и замолчала, а потом начала плакать. – Значит, это правда, они оба мертвы? – Она посмотрела на меня сквозь слезы.
– Да, – сухо ответила я.
– О, пресвятая Дева Мария, за что? Кто это мог сделать? У нас тихий район, тут никогда ничего подобного не происходило, мы живём с мужем здесь больше десяти лет.
Люси постучала в дверь комнаты, возле которой мы говорили.
– Рон, Рон! Тут к нам пришли полицейские, ты уже не спишь?
Дверь открылась, и на пороге возник крупного телосложения парень. Да, именно парень. Он в сыновья годился Люси. Видно было, что он спал и мы явно его разбудили стуком в дверь.
– Прости дорогая я заснул, что случилось? – он обнял ее.
– О, Рон, Макса и Элизабет нашли сегодня мертвыми,– Люси упала к нему на плечо и разрыдалась.
– Извините детектив, я сегодня с суток, всю ночь дежурил, поэтому пришел и сразу лег спать. Как это случилось? – Рон пригладил свои волосы и успокаивал Люси, гладя её по спине.
– Давайте спустимся вниз Рон, там мой напарник детектив Брайн Уэйн, я детектив Глория Берч. Мы разговаривали с вашей супругой, интересовались информацией, а что бы вы могли бы сказать нам о семье Эвансов, любая информация будет полезной.
– Давайте спустимся, мне нужно осознать, что их больше нет. Я хочу сварить себе кофе.
Мы спустились, в крошечную кухню, Люси принялась варить кофе. Брайн сидел как ни в чем не бывало на диване в гостиной. Он отрицательно помотал головой, ничего существенного на первом этаже ему обнаружить не удалось.
