– Он предлагал тебе деньги, почему отказалась, Лена?
– У него нет столько денег, как у тебя.
– А если бы было?
– Руслан…
– Нечего ответить?
– Почему ты постоянно унижаешь меня? Я ничего тебе плохого не сделала. Я исполняю все, что ты просишь, не нарушаю правила. Я старюсь все делать правильно.
– Ты, шлюха, Лена. Шлюха, которая продала себя мне за сраные двести тысяч в месяц. И как бы ты не старалась, этот факт никуда не исчезнет.
– Я не шлюха. У меня никого кроме тебя не было.
– Поверь, Лена, это не твоя заслуга. – криво ухмыльнулся Греков. – За последний месяц я только и делаю, что застаю тебя с мужиками, планирующими тебя выебать. И не только с мужиками, – добавил с хриплым смешком. – Я уверен, тебя ждет очень большое будущее.
– Что ты имеешь виду? – напряглась я, устав спорить и терпеть оскорбления.
– Только то, что сказал, – неоднозначно ответил Руслан. – Должность Григорьева теперь твоя, Лена. Ты ускорено прошла испытательный срок и с понедельника будешь выполнять обязанности личного помощника. Твоя зарплата вырастет приблизительно в два раза.
Я пару минут осмысливала услышанное. Слова Руслана никак н укладывались в моем сознании. Слишком неправдоподобно, слишком хорошо, чтобы я поверила… Так не бывает. И все-таки Греков говорил серьезно. В том, что он никогда не забирает свои слова назад, я убедилась на собственном опыте.
– А наше соглашение? – тихо спросила я, задержав дыхание со смешанным противоречивым чувством, сдавившим низ живота тянущей болью.
– Действует до конца месяца. Потом всё, – абсолютно бесстрастно ответил Греков, так ни разу и не взглянув на меня.
Потом всё… Мне словно пощечину влепили, но гораздо больнее, чем в прошлую пятницу. Я села, подтянув к груди одело и обхватила себя за плечи. Привыкшие к полумраку глаза только сейчас заметили, что я не в своей комнате, точнее не в той, где обычно сплю, когда остаюсь у Грекова. Здесь нет ничего моего. Всё чужое.
Он принес меня в свою спальню? Похоже на то…. Надо было что-то сказать, но я не могла, не находила слов. Радоваться же надо, да? Я так мечтала о свободе, о хорошей должности, успешной жизни. У меня все это будет и даже больше. И не надо будет терпеть грязные домогательства Грекова и бежать к нему по каждому звонку, вставать на колени или в любую другую позу, которую он пожелает. Я должна быть счастлива, прыгать от радости и благодарить Руслана за редкий шанс, который он дал мне, по сути спросив не так уж и много.
Но я ничего этого не чувствовала. Только горечь, отвращение к самой себе и острое понимание того, что пару минут Руслан сказал мне чистую правду. Я шлюха. Шлюха, продавшая себя за сраные двести тысяч. Использованная и больше ненужная, наскучившая шлюха.
– Я хочу поехать домой, – я сама удивилась тому, как жалко прозвучал мой голос.
– Нет. Ты останешься, – категорично отмахнулся от меня Греков. – Завтра мы идем в клуб. Я уже внес тебя в список брони. Отменить можно, но я хочу, чтобы ты пошла. Будет интересно, – двусмысленная ухмылка раздвинула мужские чувственные губы и мне стало не по себе от интонации, которой был произнесен конец фразы. Сразу захотелось сбежать подальше, спрятаться в уголке, притворившись невидимкой.
– Тогда можно я пойду в другую спальню? Мне там привычнее, – осторожно попросила я. Руслан повернулся, взглянув на меня непроницаемым острым взглядом, о которого мурашки побежали по всему моему телу оголтелым табуном. Я зябко поежилась, сглотнув пересохшим горлом.
– Вторая спальня занята, Лена, – произнес он равнодушно и отвернувшись затушил окурок в пепельнице.
– Новенькая? – спросила я и задохнулась от нахлынувшего воспоминания. Точно такими словами чуть больше месяца назад встретила меня Грета.
– Новенькая, – подтвердил Греков. – Спи, Лена, завтра тяжелый день.
Больше Руслан не сказал мне ни слова, не удосужившись уточнить, что за сука спит в моей постели, хотя не моей, конечно… Вытянувшись рядом, он повернулся ко мне спиной и почти сразу уснул. А я не могла, лежала, пялилась в потолок и пыталась разобраться в своих эмоциях и чувствах. Злилась на себя, но ничего не могла с собой поделать. Во мне бились обида и женская гордость, проснувшиеся так некстати. Сама не понимала, почему меня так задело, что Греков наигрался со мной за какой-то месяц. Почти два, но это все равно, как плевок в лицо. Но я же знала, что так и будет. Так откуда эти глупые овечьи мысли? Неужели золушкой себя возомнить успела? Руслан не давал мне ни малейшего основания или повода думать, что я чем-то выделяюсь из толпы проституток, прошедших через его постель. Ни одной единой поблажки, кроме новой должности, о которой я не просила и даже мечтать не могла. Что это – подачка с его стороны? Прощальный подарок? Или мне придется расплатиться сполна за этот широкий жест?
Рой вопросов разрастался с неимоверной скорости, кружил и жалил, не давая уснуть. Я ворочалась с бока на бок, пока мой мучитель спокойно спал, не подозревая какую бурю вызвал у меня в душе. Ерзала в поиске удобной позы, гнала прочь тяжелые мысли, считала до тысячи и обратно, но сон накрыл меня только под утро.
Глава 21. Призраки воскресают к обеду.
Проснулась я в постели одна и с ощущением, что ночной разговор с Русланом и сам он мне спьяну приснились. Открыв глаза, я почти ослепла от яркого солнечного света, ударившего по чувствительной радужке. Зажмурилась, протерла заслезившиеся глаза руками, потом потянулась к тумбочке за своим телефоном. Проверила сообщения, звонки. Пусто. Даже немного обидно. Никто про меня вчера не вспоминал. Девчонки, похоже, неплохо оттянулись и без скучной подруги. Взглянула на время и охренела. Почти час дня. Вот это я спать!
Закутавшись в простыню, сползла с кровати, поискала взглядом банный халат, в котором уснула вчера в гостиной. Не нашла. Тяжело вздохнув, поплелась в ванную комнату. Быстро всполоснулась, почистила зубы пальцем, потому как в ванной Грекова запасных новых щеток не наблюдалось, как, кстати, и халатов. Одежду, подходящую мне по размеру, искать в его гардеробной тоже оказалось бессмысленной затеей, а моя осталась в спальне, которая… занята.
Черт. Черт. Не ходить же мне голой, в конце концов? Надо найти Руслана, если он не свалил куда-нибудь. Обернувшись полотенцем, я вышла в коридор, и первым делом заглянула в гостиную, где мог остаться гребаный халат, но там обнаружила только неговорящую по-русски горничную, уже заканчивающую уборку. Во второй гостиной тоже никаких следов ни халата, ни Руслана. На кухне та же песня. Я подавила в себе сомнительный соблазн пойти в занятую какой-то новой бабой спальню, и решила сначала позавтракать и заняться поисками одежды на сытый желудок, а там глядишь и хозяин квартиры вернется, или его новая подружка выползет из комнаты, если конечно, они не вместе куда-то свалили.
Я намеренно долго готовила себе яичницу, потом так же медленно ела ее, тщательно пережевывая каждый кусок. Выпила две кружки кофе и сварила третью. Время словно остановилось. Нервозное напряжение нарастало, придавая неуклюжести моим действиям. Я постоянно что-то роняла, проливала мимо, намеренно добавляя себе работы.
