Хотя прекрасно знаю, что готова стать одной из тех, кто постоянно ждет. Сидит у телефона и выжидает, когда кобель навестить именно твою конуру. На негнущихся ногах иду мимо его онемевшего тела, надеясь, что он проявит уважение и не оскорбит меня в ответ.
Наивно, да?
И почти не вздрогнула, когда он прокричал.
— Зато твоя дырка не нужна никому.
Это было настолько грубо и унизительно, что мне хотелось развернуться. Кинуть в него что-то тяжелое, смотреть как его красивое лицо превращается в мясо!
Но я досчитала до трех, глубоко вздохнула и пошла в раздевалку. Надо стараться не думать, что он прав. Не думать, о том, что за девятнадцать лет у меня не было ни одного свидания. Что никто меня никогда меня не поцелует.
Мама ведь предупреждала, а я как идиотка, не верила. Зато Марк спустил меня на землю.
Спасибо, любимый.
Мне так этого не хватало. Просто понять, что никакой любви в моей жизни не случится. Мой удел учебники и вкусная еда. Пора, это понять, принять, и перестать мечтать о парне, который меня стесняется.
С этими мыслями даже не замечаю, как остаюсь одна. Сижу на скамейке, ощущая, как дрожащие руки мокрые от слез. Смотрю в одну точку и жду. Чего? Когда все уйдут, и я смогу спокойно снять купальник, переодеться и окунуться в жалость к самой себе?
Это, нормальное состояние для человека. Он прибывает в нем большую часть жизни. Ноет, канючит, как у других все хорошо, а у него все плохо.
И я такая. И ничего не изменится.
Учеба и еда. Потом работа и еда. Потом работа, еда и кот. И конечно бои, на которые я буду ходить и смотреть на Марка.
Не мечтать о нем, нет. Это бесполезно. Просто наслаждаться им настоящим.
Хватит. Уже задержалась. Мне еще на факультатив по экономической истории бежать надо.
Переодеваюсь, уже выключаю свет, чтобы выйти, но не успеваю моргнуть глазом, как в раздевалку врывается мужской силуэт. Силой толкает меня к стене и сжимает рукой горло. И если бы не запах, если бы не четкие формы силуэта я бы закричала, а так я просто задыхаюсь от желания. Особенно когда вторая рука Марка сжимает большую грудь, а сам он шепчет:
— Давай проверим, как тебе не нужен мой поцелуй и мой член.
Глава 18.
Марк сошел с ума? Ну что. Ничем другим его действия объяснить я не могу! И мне точно не нужен его грязный рот и грязный член, пусть даже от него пахло свежестью и гелем для душа Не нужен. Конечно не нужен. Не нужен!
Разум мне кричал, он просто вопил, начать прямо сейчас сопротивляться.
Ударить Марка. Ведь я у меня тяжелая рука.
Но тело, сердце, душа шептали… Не двигаться. Застыть. Замереть. Не дышать. Просто чувствовать. Просто наслаждаться неожиданной, невероятно сладостной близостью.
Воздуха в легких становилось все меньше, пока он давил на горло. И это была единственная возможность зацепится за ускользающее благоразумие.
Я впилась ногтями в его руку и пыталась ее отнять, но упорно всматривалась в злое лицо, с заостренными скулами, что чуть выделялось в полумраке.
Почему он так смотрит? Что он от меня хочет? – вопросы сыпались, но сейчас мне было не до ответов.
Все чувства обострены и настроены на то, что произойдет следом. Правда, что, я собственно не знаю. Не надеюсь ни на что, но кажется, судьба сегодня решила сделать мне подарок.
Чуть припухлые губы Марка стали неотступно приближаться. Пару миллиметров, дыхание с душком ментола и они касаются моих, пересохших, часто выдыхающих воздух.
Марк увлажняет их языком. Ведет дорожку, и я понимаю… Битва с разумом проиграна.
По губам, словно запорхали бабочки, забрались в грудную клетку, стараясь, кажется, ее пробить, а когда не вышло, понеслись по телу вниз. Туда, где сразу превратились в жалящих пчел. Судя, по всему нацелились на нектар, что уже собрался между ног и заставлял стыдливо свести бедра.
И я издала непонятный мне самой звук. Толи полу стон, то ли полу всхлип. Проиграла самой себе и бесконечно этому счастлива.
Отнимаю пальцы от сжимающей мое горло руки. И обнимаю Марка за шею, ощущаю, как бугрятся напряженные мышцы, испарину и влажные после душа волосы.
А запах… Боже… Я готова дышать им круглосуточно. Задыхаться. Тонуть.
Язык Марка уже пробрался между губ и занял оборону, вынуждая меня подчиняться его натиску, двигать губами столь же яростно и жестко. Не давал передышки ни на мгновение, словно это вопрос жизни и смерти. Не давал даже сделать глоток воздуха.
Зато отпустил шею, чтобы сжать вторую грудь, вырывая у меня приглушенный стон. Как же приятно! И резкий вскрик, когда в живот уперлось что-то весьма внушительное.
Тело задрожало в предвкушении.
Все порочные фантазии начали толпиться в мозгу, и самые грязные, подсмотренные в пошлых группах вконтакте, где страсть и любовь неразделимы, а секс не является аморальным, старались вырваться вперед.
И я очень надеюсь найти в эротическом дурмане просвет разума и прекратить это безумие.
И мне должны были помочь вопросы.
Почему он это делает?
Почему Марк делает это здесь, почему его большие пальцы нащупали торчащие, ноющие сосочки и начали их потирать, надавливать. Именно так, что я теряюсь в удушающих эмоциях.
Эти вопросы должны были помочь, но здраво мыслить мешал мужской терпкий запах, овладевший всеми рецепторами. Его тело, прижимавшее меня к стене все плотнее. Его губы, пожирающие мой рот в диком танце языков.
Где тот первый, нежный поцелуй, о котором я мечтала? Глупо ждать от такого зверя ласки.
Да и не нужна она мне. Он мне нужен. Вот такой вот, как на ринге. Настоящий. Дикий. Неистовый.
И осознание этого снесло все моральные и нравственные бастионы, поглотило разум вспышкой острейшего возбуждения и вынесло с ноги все мысли, когда его язык заменила пара пальцев, а губы вонзились в сосок через ткань.
— Господи, — промычала я, давая пихать в меня пальцы, облизывая их со всех сторон. – Господи…
