Решение принято, лучше сделать это быстро, как пластырь оторвать. Говорят, девкам вроде больно первый раз должно быть.
Втягиваю воздух, и с шумным вдохом раздвигаю складки. Еба-ать! Сейчас. Сейчас. Почти.
Толкаюсь глубже.
Чувствую, как Даша деревенеет, мой член уже дрожит, а яйца оглушительно звенят от напряжения.
— Марк…
— Молчи, блять, — сейчас вообще не до разговоров, тут такое происходит. Сердце пускается вскач, все чувства до предела обострены, словно натянутая тетива стрелы.
Я поднимая взгляд от завораживающего зрелища первого проникновения, замечаю, что и Даша, словно безумная, взъерошенная, как после бега от санитаров, смотрит туда же.
Два психа.
Разве может быть что-то лучше девушки, которая кайфует от процесса совокупления, так же как ты. Ты, ты, Даша. Только ты мой кайф.
Сама чуть поддаешься бедрами, поднимаешь голову и киваешь. Предвкушаешь сладенькое? Сейчас начнется самое интересное.
— Сделай же это. Не томи.
Со звериным оскалом поддаюсь всем телом вперед надавливая сильнее, чувствую как пульс пульсирует в висках, а тело почти плавится в огне твоей плоти.
И так туго, словно член в тисках сжимают.
Ох…. Да!
Чем дальше толкаешься, тем больнее. Но и назад не хочется, как в воронку затягивает. Хочется уже с размаху загнать член туда, но я наслаждаюсь, каждой секундой трения.
— Стой, — вдруг толкаешь меня ладонями в грудь, когда уже упираюсь в подобие пленки. Натягиваю. Злишь только. Я же предупреждал! – Стой, Марк мне больно! Подожди немного. Правда, словно огнем жжет.
Твои рывки делают только хуже.
Поднимаю ногу, ставлю на капот, хватаю шею пальцам, продолжая другой рукой поглаживать чуть покрасневшие половые губы, чтобы ты не дергалась.
И все, Даш. Не могу больше.
— Поздно, — вторгаюсь до конца, и тело как будто кипятком обливают. Да не разом, а прямо струей, чтобы каждую клетку тела обжечь. Сварить меня в этом ебаном ощущении. — Блять!
Шумно выдыхаю горячий воздух, задрав в голову, чувствую в лице пылающий жар. При этом знобит, словно все чувствительные точки в теле пришли в боевую активность. Прикрываю глаза, пытаясь отдышаться, чувствуя, как член в тугом, влажном плену.
И только разбухает сильнее.
Сука, это же просто секс. Просто вставил, вытащил и пошел дальше. Чего ж так херово-то? Аж сердце болит.
Сквозь туман испытанных эмоций, что бьют точечно прямо по нервной системе, чувствую легкое жжение в груди.
Даша вцепилась ногтями и шумно дышит, как будто сдерживая рыдания, но слезы все равно дорожками по щекам текут.
— Если бы ты знала, как мне охуенно, — приближаю к дрожащей титьке губы. Касаюсь соска, потом губ. — Ты бы улыбалась.
— Ой, заткнись и вытаскивай уже свою кочергу. И кто вообще сказал, что секс - это приятно?
Мне хочется смеяться. Мне хорошо, как после затяжки травки. Круто, что даже сейчас Даша не теряет своего чувства юмора. Это является непосредственной частью, ингредиентом, блюда, который я так полюбил.
Что?
Выпинываю мысль и сосредотачиваюсь на трахе. Хуйню сморозил.
Это просто секс. Просто, сука секс.
Эмоции чуть отпускают, но теперь хочется кончить. Довести до конца дело и показать малышке, что боль часть удовольствия.
Не двигаюсь внутри нее, только руками вверх веду и грудь обнимаю. Между пальцами соски сжимаю.
Она открывает глаза, хочет дернуться, но мой член не позволяет.
— Лучше?
— Лучше будет, если ты уже вытащишь из меня ЭТО, — ругается она, но от давления на соски в противовес словам, облизывает губы.
— Я предупреждал.
— Замолчи и сделай уже что-нибудь. Говорю же, мне больно!
— Кто же знал, что ты такая узенькая, — хмыкаю, стираю пот со лба ее грудью. Продолжая ее резво массировать, лизать соски и медленно выхожу, под ее болезненный стон.
Даша, Даша. Потом не говори, что я не предупреждал. Чувствую, как ты вся тут же сжимаешься, но это даже не финал.
Это только начало.
Напираю бедрами и толкаюсь снова, вынуждая тебя обхватить меня сильными ногами. Умница.
— Просто расслабься.
— Давай я тебе вставлю огромную хрень в задницу и скажу расслабиться, — выдаешь комплимент, только усугубляя ситуацию. – Боже. И где романтика. Где мерцающие перед глазами звезды, о которых в романах пишут. Да сколько можно? Ты кончишь там уже или как?
— Даш, мы только начали, — говорю я сипло. Смотрю в глаза, теряясь в глубине глаз, что отражают мглу леса. Касаюсь кончика самой вершинки сморщенного, влажного соска, чувствуя как плоть вокруг члена дернулась.
Отлично.
С ухмылкой вторгаюсь языком в рот. Жадно, настойчиво целую, слушая возбуждающие всхлипыванья. Руками обхватываю влажные, прохладные плечи. Резко поднимаю тебя к себе. Встаю.
Ты вскрикиваешь, когда оказываешься в воздухе, удерживаемая только моими руками за задницу и членом, что теперь упирается в матку.
Ты обнимаешь меня за плечи и продолжаешь бурчать. Но я уже не слышу, напрягая руки и начиная тебя тихонько с себя снимать.
— А-а-а, — резко вскрикиваешь, когда насаживаю обратно. Стараюсь не терять контроль, но тело уже ведет. Разворачиваюсь, опираясь на капот, чтобы не упасть. Повторяю манёвр.
Вверх и резко вниз.
Массирую зад, через мгновение чувствуя, что бурчать ты перестаешь, зато тихонько всхлипываешь.
— Даша? Все еще больно?
— Заткнись и сделай так еще раз.
— И еще много, много раз, — теснее сжимаю ее, напрягая бедра, почти сразу толкаюсь до самой матки, вскоре под ее визг задавая бешеный темп порочной скачки.
Глава 61.
JONY, HammAli & Navai Без тебя я не я
*** Даша ***
Только спустя полчаса, мы пускаемся в обратный путь. Едем молча, слушая легкий лаундж, мокрые, после неожиданно хлынувшего дождя. Он не позволил нам перемолвится и словом.
После того, что было, все еще не могу прийти в себя. Не могу и слова произнести. Губы все еще горят от поцелуев, в горло дерет от криков.
Кто-то скажет, что сексу придают, слишком большое значение. Мне остается на это ответить, что они просто не трахались с Марком Синицыным. Мастером по удовлетворению даже девственниц. Тем, кто утопил меня в похоти и наслаждении.
Тело все еще потряхивает. Меня словно через стирку пропустили. Намочили, прокрутили, отжали, отгладили. И все это снова и снова, пока я там на этом островке средь леса разгоняла тишину криками, держа Марка за плечи.
