Дай мне смысл дальше жить. Оттолкни желание смерти. Рано нам еще. Мы вместе. Мы живы. Мы так хорошо трахаемся, что сводит желудок, а поясницу жжет огнем.
— Скажи… Ты же хочешь кончить, — давлю сильнее, чтобы пронзило. – Скажи.
— Люблю – толчок.
— Громче!
— Люблю, тебя! Люблю! Люблю! – толчок! Толчок! Сильнее мать его!
— Скажи, что всегда, — Глубже!
— Ма-арк, пожалуйста…
— Скажи! Скажи, что всегда будешь моей.
— Буду. Буду. Дай мне… Дай… — кричит она и я сжимаю тело тисками и врезаюсь в нее на полной скорости, концом пытаюсь пробить матку. Остервенело вбиваюсь, пока Даша не начинает судорожно хватать ртом воздух. Сотрясаться. Выгибаться, как от удара током.
— Господи, — кричит она и внутри член, как будто кулаком сильно сжали. В капкане. В эйфории. Падаю и разбиваюсь.
Пара мгновений и я стискиваю зубы, ощущая внутри взрыв, почти теряю сознание от нехватки воздуха. Еле успеваю выскочить, чтобы забрызгать спину. Прижимаю ее к себе, чувствуя, как стихает буря, как кислород заполняет легкие. Кайф… Хочу улыбнуться оскалом, только что расправившегося с жертвой психа. Нет ничего лучше. Нет ничего лучше быть с ней.
Вдруг пониманию, что крики в больнице стихли. Вместе с нашими. И Даша странно замерла.
А вокруг, как будто светлее стало.
Я открываю глаза и почти отшатываюсь от яркости ламп, что бьют лучами в лицо.
Блять!
Даша отпихивает меня, бросается к ближайшей стене и поджимает колени.
Да, что за…
А я смотрю на нескольких человек на лестнице.
— Я так и знала, что он решит снять еще одну серию! – различаю знакомый, женский визгливый голос и нахожу взглядом мать Даши. Вот же сука! – Он и в прошлый раз ее заставил и в этом. Посмотрите, она плачет. Она вся в крови! Да что вы стоите?! Заберите этого насильника! ОН же чуть не убил ее!
Насильника?
Смотрю на напряженного отца Даши, ошалевшего врача и пару офицеров. Они сбегают с лестницы и толкают меня лицом к стене.
— Штаны подтяни, в тюрьме свой упругий зад всем показывать будешь.
— Даша, Даша, доченька, — спускается эта тварь и прижимает взъерошенную голову к себе. Я подтягиваю штаны и пока мне заламывают руки прижимаюсь горячим лбом к прохладной кафельной стене. Не помогает. Мозг кипит. Поворачиваю голову и только смотрю, как по бледным, пухлым щекам катятся крупные слезы, действительные оставляя дорожки на кровавых разводах.
Пиздец…
И почему-то в этот раз чувствую себя натурально виноватым. И дело не в крови, что ощущается и в моем рту и даже не том, что я по сути изнасиловал Дашу. Просто… Опять личное, то, что касается только нас, стало достоянием общественности. То, что нам кажется совершенством будет расценено как грязь. Может быть мне и правда самое место в тюрьме? Может быть я и правда не достоит Даши?
Правильные мысли. Только вот выходя из здания психиатрического диспансера и садясь в машину полиции, я понимаю, что слишком эгоистичен, чтобы отпустить Дашу.
Слишком эгоистичен, чтобы желать ей забыть меня.
«Скажи это! Скажи!»
«Всегда, я буду любить тебя всегда.»
Продолжение следует.....
