С другой стороны, я съезжаю, после такого щедрого подарка и не заикнёшься о возврате уплаченных денег, там почти четыре золотых остаётся. Ладно, оставлю ей на поминки. И вот что люди говорят, будто хитрый и пронырливый. Каждый старается обмануть простака. А все моя доброта и незлопамятность, был бы поупрямее, остаться верной жене вместе с мужем на складе в виде кусков расплавленного рубероида.
В купчую на повозку имя Курова записано не было, предыдущий владелец, столбовой дворянин Левашов, записью обозначил переход собственности, а вот кому, не написал, так что оставалось только посоветоваться с Драгошичем, как лучше все обставить. Тем более что его подпись тоже в этом документе была.
Новоиспечённый повозковладелец, накинув на плечи меховую куртку, вышел знакомиться с движимым имуществом. На пороге топтались Шуш и Кувалда, видимо размышляли, стоит ли заходить после визита домохозяйки, или дать мне отойти от сексуальных битв. Подмигиваниями, покашливаниями и кивками головы родичи дали мне понять, что полчаса в компании одинокой женщины – это нормально. Но мало. Вид растрёпанной и раскрасневшейся Тины, выскочившей на улицу, как бы намекал, чем мы тут занимались, пришлось подтвердить, мол, да – утешил вдову, отвлёк от грустных дум.
Переход права собственности тоже был воспринят как должное, Кувалду я оставил на хозяйстве, отдав под его командование Фросю – порядок наводить во флигеле, хоть и уезжаю, но все равно ещё одну-две ночи тут провести придётся. А сам вместе с Шушем отправился собирать вещи.
Заодно заехал к оценщику, тот куда-то торопился, но совершенно бесплатно, по старой дружбе, внёс моё имя в купчую, поздравил с удачным приобретением. Узнав, что переезжаю, посоветовал купить прицеп, стоили они недорого, в крайнем случае всегда можно было продать с небольшим убытком. И очень хвалил моё намерение переехать в столицу удельного княжества как можно быстрее, даже вызвался помочь с поиском недорогого жилья.
Казалось, Драгошич был рад, что я вот так сменил гнев на милость и приехал к нему после недавнего разговора. Или причина радости в другом была, Беляночку я увидел мельком, когда садился в повозку. Она стояла у окна, прильнув к стеклу, и смотрела на меня. Послал ей воздушный поцелуй, надеюсь, не поймёт превратно.
Весь день мы с Шушем бегали как два хомяка в колесе, сначала на конспиративную квартиру, собрать и забрать вещи, которые заняли весь грузовой отсек, хотя по-хорошему половину из них можно было бы выбросить. Например – лыжи, смешно вспомнить, как я готовился к побегу.
Прошлись по лавкам, прикупили всяких мелочей, посетили знакомых, с которыми попрощались, договорившись обязательно увидеться в стольном городе. Знакомые горячо уверяли в своей дружбе, но расставались с видимым облегчением.
Зато никого не обидел. Даже к родственникам рыбака Боба заехал, отдал Лине два золотых за порушенную гостиницу, дал Шушу время с Кесей пошептаться, вот уж влюблённый остолоп, ему все от ворот, а он в окно лезет. Впрочем, Лина была не против шушуканий парочки, надеялась, наверное, что больше их этот здоровяк не побеспокоит и дочка сможет, наконец, сосредоточиться на поиске нормальной партии.
Прикупил прицеп, дёшево, всего за десять золотых, ещё за половину золотого мне приладили прицепное устройство, установили обмотки на колёса, чтобы не съезжал с дороги, так что к переезду я был готов.
Оставалось только отметиться в местном колдовском приказе да зарядить заодно повозку, индикатор на зарядном ящике показывал, что оставалось там меньше половины.
Так что утро пятницы я встретил полным энергии и с готовностью к переезду.
Как оказалось, поторопился.
Шуш с Кувалдой огорошили меня новостью, что вот именно сегодня, а также завтра они никуда не поедут. И вообще никто никуда не поедет, потому что совсем скоро наступит самая длинная ночь, все должны надевать вывороченные наизнанку тулупы, днём – поздравлять с Колядой всех знакомых и незнакомых, плясать прямо на улицах, задирать прохожих и драться на кулачках. Ну а как стемнеет, шляться по дворам, выпрашивать угощение, совращать девок и пьянствовать. И так до утра, пока не наступит рассвет.
И вот тогда только можно будет выспаться, потом обязательно посетить всех, кого задирал и снасильничал, попросить прощения, подарить подарки, опять выпить и только потом, уже на следующий день, когда все проспятся, можно ехать.
– Это у вас, в Империи, Сатурналии уже закончились, – прогудел Кувалда. – А мы люди простые, как предки завещали, так и празднуем.
За воротами меж тем уже раздавались чьи-то вопли, хохот и пение. По виду троюродных братьев было видно, что им не терпится принять во всем этом участие. Выдал по пять золотых, в качестве подарка, выпроводил их со двора, а сам принялся собирать вещи, вот что есть слуга, что нет, разницы никакой. Сам не сделаешь, так и будет все валяться.
В обед не удержался, прошёлся по городу, то там, то здесь весёлые компании зазывали совершенно незнакомых людей выпить, закусить и побороться. И выпил, и закусил, и нос разбил кому-то, сам получил в глаз и в ухо, пришлось подлечиваться и подлечивать. Улицы были чисто выметены, до блеска, с начала зимы такого не видел, уж постарались дворники. И колдовской приказ расстарался, день был солнечный, тучи обходили город стороной.
Возле рынка из огромного котла наливали всем желающим горячее вино с пряностями, желающих было много, не пробиться, зато перехватил вкусных горячих пирожков с зайчатиной, с осетриной и в придачу кружку сбитня получил, никакие рестораны не сравнятся со свежеприготовленной простой едой, съеденной на морозном воздухе. Бросил серебряную монету нищему, пообещавшему по прямой связи с богами выпросить для меня нехилых бонусов, покатался с длинной ледяной горки, в общем, влился в общее веселье. А как стемнело, уселся во флигеле с бокалом бренди, икоркой и свежим ноздреватым хлебом, студнем со стерлядкой. Бережно достал судок с приготовленной в шахматной гостинице селёдкой под шубой, повара сначала не могли понять, что я хочу, потом распробовали и долго плевались, утверждая, что за порчу продуктов меня проклясть надо. Надо, не надо, а традиция – на Новый год селёдочку с картошкой, свёклой и майонезом съесть под мандарины и шампанское.
Над городом гремел салют, я вышел на крыльцо посмотреть – местные колдуны расстарались, пускали огненных драконов, птиц и зверей сказочных, под конец в небе разыгралась целая битва между силами добра и зла, наши, как принято, выиграли, под восторженные возгласы горожан, и шумные компании разбрелись выпрашивать еду, совращать девок и далее по утверждённой программе.
Уже собирался спать ложиться, как в дверь осторожно постучали. Подумал, что братьям надоело шляться, припёрлись обратно, чужие бы просто барабанили в ворота. Ворча, что могли бы и погулять, дома все равно делать нечего, всё выпито и съедено, открыл дверь.
На пороге, кутаясь в серебристую шубку, стояла девушка с длинными светлыми волосами и пронзительно голубыми глазами.
Эпилог
Приглушенный свет люстры богемского хрусталя выхватывал из полумрака фигуры трёх мужчин, сидящих в глубоких кожаных креслах вокруг низенького столика чёрного дерева.
