В дальнем углу склепа стоял огромный каменный саркофаг. Уилл и Софи присели за ним, прижав к себе Зару. Тем временем вор вынул из кармана отмычку, шагнул к выходу, просунул руку через решетчатую дверь и ловко запер ее снаружи.
Первый солдат еще только показался внизу, у лестницы, а вор уже шмыгнул за стоящие друг на друге гробы. Софи уперлась лбом в холодный камень саркофага и усилием воли заставила сердце помалкивать. Со своего места она не могла видеть солдата, зато хорошо видела отблески его факела, которые плясали по стенам подземелья.
Скоро пришли другие солдаты. Софи слышала, как они, рассыпавшись по подземелью, дергают за все двери подряд, трясут железные решетки, и представляла, как, подняв над головой факелы, они всматриваются в темноту склепов.
«Уходите, – молча молила их она. – Никого здесь нет».
Свет залил склеп, в котором она пряталась, отразился от потолка и стен. Софи не двигалась. Не дышала. Наконец вернулась желанная тьма.
– Капитан, здесь никого нет! – услышала она голос. – Все склепы крепко заперты.
– Куда они, к дьяволу, подевались? – ругнулся Краузе и вытянул мраморного ангела хлыстом для верховой езды.
Пока капитан разговаривал со своими людьми, в подземелье раздались еще чьи-то шаги. Софи слышала, как кто-то подходит к ним, неторопливо и размеренно. Останавливается.
– Софи? Ты здесь?
Сердце Софи пропустило удар. Кажется, это… Боже, неужели?
– Не бойся, Софи. Я везде тебя ищу.
Софи изогнулась и выглянула из-за саркофага. Она не видела, как замотал головой Уилл. Как вор поднес к губам палец.
Она не видела никого, кроме высокого красавца, чьи волосы белокурой волной падали ему на широкие плечи. Стоя в проходе между криптами, он держал в руках факел и светил в одну из них.
– Девочка моя дорогая, разве ты не узнаешь мой голос? Это же я…
Софи почувствовала, как уходит напряжение, неделями копившееся у нее в груди, как безвольно обмякает ее тело. Вторя белокурому красавцу, она выдохнула его имя:
– Хаакон.
Глава 44
Софи закричала, вскочила и бросилась к выходу.
Она вцепилась обеими руками в железные прутья. Слезы застилали ей глаза. Она ошиблась, так сильно ошиблась! Капитан Краузе и его люди вовсе не хотели причинить ей зло; они хотели ее спасти, по приказу Хаакона. Наверное, тот был внутри трактира, когда она и Уилл проходили мимо.
– Хаакон, – промолвила она. – Ты вернулся за мной. Это правда ты.
Хаакон улыбнулся ей в ответ, в уголках его голубых глаз залегли морщинки, и Софи показалось, будто в темном подвале взошло солнце. Все ее беды остались позади. Он снова здесь, с ней. Ничто ей не угрожает. Незачем бежать, прятаться и бояться. Стоит сделать лишь три шага, и он, раскрасневшийся и слегка растрепанный от скачки, но безумно красивый, примет ее в свои объятия.
– Милая моя, дорогая моя девочка, – сказал он. – Я уж думал, что никогда тебя не найду. Но я не сомневался, что ты жива. Мое сердце знало.
Софи потянулась к нему через решетку. Он схватил ее руку, поднес к губам и поцеловал. Софи так сжала его пальцы, будто собиралась держаться за них до конца дней.
– Что это было, новая жестокая забава? – насмешливо спросил он. – Выдуманная, чтобы помучить несчастного влюбленного, заставить его побегать за тобой по лесам и горам?
Сердце Софи замурлыкало, согретое его словами и поцелуем. Хаакон услышал и удивленно моргнул.
– Это еще что такое? – спросил он.
От страха у Софи похолодело в груди. Ей не хотелось прилюдно объяснять Хаакону, что с ней случилось. Позже, когда они останутся вдвоем, она расскажет все: как ей удалось выжить, куда подевалось ее настоящее сердце.
– Мне так много нужно рассказать тебе, любимый, – ответила она. – И ты обязательно все узнаешь, обещаю. Но не здесь. И не сейчас.
Хаакон кивнул. Высоко подняв факел, он осветил склеп у нее за спиной и спросил:
– Как ты умудрилась запереться здесь?
– Это не я. Это один человек. Он спрятал нас, когда мы думали, что нам угрожает опасность, – поспешно заговорила Софи, знаком приглашая незнакомца выйти. – Я не знаю его имени, – хихикнула она. – Некогда было спрашивать. Но у него есть ключ.
– Который он наверняка украл, – презрительно бросил Краузе. – Здесь, в ризнице. – Шагнув к решетке, он сильно ударил по ней кулаком. – Это ты, Шмитт? – рявкнул он и прищурился, оглядывая темные углы.
Софи невольно отпрянула, когда Краузе приблизился к ней, но тут же напомнила себе, что капитан королевской гвардии больше не опасен для нее.
– Арно Шмитт! А ну-ка, покажись! – снова рявкнул Краузе.
Вор вышел из-за гробов.
– Дай сюда ключ! Быстро! – приказал ему капитан.
Бормоча проклятия, вор подошел к решетке, сунул руку в карман, вытащил ключ и протянул капитану. Краузе выхватил у него ключ и щелкнул пальцами. К нему подскочил солдат. Капитан шепнул ему что-то, и тот бегом бросился к лестнице.
– Капитан Краузе, что вы делаете? – спросила Софи, озадаченная его поступками и разозленная тем, что он не обращает на нее внимания. – Отоприте дверь. Принц Хаакон и я отбываем в Скандинайю. Немедленно.
Но вместо того, чтобы ответить Софи, Краузе склонился к Хаакону и тихо, так, что она едва смогла разобрать слова, прошептал:
– На дороге к деревне сейчас людно, мой господин. Чересчур много… свидетелей.
До Софи стало доходить. Она поняла, что для нее опасно появляться в Грюнланде открыто. Шпионы королевы могут оказаться поблизости. Капитан хочет ее защитить.
– Значит, придется прибегнуть к иным мерам, – ответил ему Хаакон.
Он потянул свою руку, но Софи не хотела ее отпускать. Пальцы девушки вцепились в перчатку, которая сползла и упала на пол. Что-то ярко сверкнуло на руке принца в свете факела.
Софи пригляделась и обмерла.
– Ты… У тебя мой перстень, – сказала она, глядя ему в глаза. – Но почему?
Чувство собственности настигло ее, как удар ножа, внезапно и бесповоротно. Это кольцо подарил ей отец. Только она, принцесса крови, имеет право носить его. И никто больше.
– Барон фон Арним привез его во дворец, – ответил Хаакон, наклоняясь за перчаткой.
– Королева… – начала Софи, чувствуя, как страх затапливает нутро. – Она его видела? Она знает, что я жива?
Но Хаакон не ответил на ее вопрос. Он задал свой.
– Тот парень, который был с тобой… он тоже здесь?
– Да, здесь. Уилл, выходи! – крикнула Софи.
Она была так занята мыслями о мачехе и ее возможных намерениях, что даже не спросила себя, для чего суженый внезапно сменил тему.
