– Вряд ли Мракокрад был так хитер, когда создавал свиток, – сказала Ясновидица и с грустью вспомнила, каким Мракокрад был прежде, когда будущее казалось таким светлым. – Впрочем, он мог добавить предосторожности позднее. Придется рискнуть.
Глубин накрыл ее лапу своей:
– Я сам. Использую собственную магию.
– А твоя клятва? Тебе нельзя…
– Надо. Иначе никак. Это как в случае с моим дедом… я единственный, кто остановит беду.
Временной поток в голове у Ясновидицы задрожал, и она сосредоточенно поискала себя в нем.
– Тогда быстрее. Не забудь, Мракокрад бессмертен и неуязвим.
– Знаю. Кажется, я придумал, как быть, только нужен предмет для чар. Что угодно ты с собой не возьмешь… – он перешел на шепот: – …иначе Мракокрад догадается, узнает… а если заподозрит…
– Понимаю, – так же шепотом ответила Ясновидица и всхлипнула. – Он меня убьет.
Она четко видела это в будущем, хотя разум и отказывался признавать, какое оно близкое и возможное.
Ясновидица стянула с лапы браслет из медной проволоки и лунных камней, подарок, призванный защищать ее, и который, как она всегда знала, однажды пригодится.
– Вот, бери. Только смотри, чтобы браслет не утратил прежних чар.
Глубин повертел браслет в руках и со слезами спросил:
– Мы правда идем на это? Может, сперва посмотрим в измеритель душ? Убедимся, что Мракокрад и правда безнадежен?
– Времени нет, да и Мракокрад не оставил выбора. Глубин, дальше будет только хуже. Есть варианты будущего, в которых все не так страшно, но куда больше тех ветвей, которых никак нельзя допускать. Сейчас мы, может быть, последний раз мыслим свободно. Шанса остановить Мракокрада больше не будет.
– Ну хорошо. – Глубин взял браслет в обе лапы и закрыл глаза, отчаянно сосредоточился. Наконец он вернул браслет Ясновидице. Выглядело украшение как и прежде, ничего странного в нем не ощущалось.
– Готово, – прошептал Глубин.
– Точно сработает?
– Тебе лучше знать.
Верно. Ясновидица видела, что заклинание мощное и оно сработает – главное как-то надеть браслет на лапу Мракокраду. И чтобы он ничего не заподозрил. И чтобы Ясновидица действовала быстро… Таких «чтобы» было еще много.
– Спасибо, – сказала она. – Знай: если сработает, то ты спас мир.
Глубин пошевелил крыльями и взглянул на свои лапы так, будто мог ими случайно что-нибудь поджечь.
– Скорее, уж ты спасла. Будь осторожна.
Ясновидица обняла Глуби́на и сунула свиток ему в лапы:
– Еще кое-что… я боюсь, что Мракокрад что-то сделал с Индиго. – Глубин поднял на нее недоуменный взгляд. – Поищи тут. Не знаю, как Мракокрад это от меня скрыл, но в свитке что-то должно быть. Может, сумеешь вернуть Индиго или… в общем, что бы ни случилось, ты должен выяснить правду.
Глубин кивнул, едва дыша.
– Потом спрячь свиток и улетай из Ночного королевства как можно дальше. Главное, не уничтожай свиток, иначе Мракокрад получит силу назад. – Ясновидица потерла глаза, возвращаясь к окну. Она знала, что больше не увидит Глуби́на. – Прощай.
– Прощай, Ясновидица. Удачи тебе.
Миг, и она снова в небе, летит на ноющих крыльях к Агатовой горе далеко на востоке. Она не оглядывалась, но знала, что Глубин стоит у окна и провожает ее взглядом.
Временные потоки сужались и сходились в одной точке. Ясновидица летела к ней, стремясь воспользоваться последним шансом спасти мир.
Глава 31
Глубин
Мракокрад что-то сделал с Индиго.
Глубин отвернулся от окна, за которым темное небо поглотило Ясновидицу. Он все еще не отошел от потрясения: он предал друга, нарушил клятву, использовал магию.
Однако сейчас все мысли занимала Индиго.
Что Мракокрад сделал?
«Вдруг она… да мог ли он…»
Нет. Нет. Не могла она погибнуть. С такой силой Мракокрад мог поступить как угодно, чтобы избавиться от Индиго, убивать ее было не обязательно. Может, он просто зачаровал ожерелье, которое заставило ее покинуть Глуби́на? Или серьгу, которая стерла Глуби́на из ее памяти? Нечто, что заставило ее разлюбить его?
«А ведь Индиго любила меня. – Сердце в груди грохотало. – Если это Мракокрад избавился от нее, то меня-то она не бросала».
Вот только Индиго не приняла бы подарка от Мракокрада, потому что считала проклятым все, к чему он прикасался.
Так что он мог с ней сотворить?
Опустившись на колени, Мракокрад развернул свиток на полу.
Как много чар! И все Мракокрад творил без его ведома. Казалось бы, мелочи: блюдо, на котором еда оставалась теплой, если мать опаздывала к ужину; одеяло, которое дарило ей крепкий сон в военных походах; набор бесконечных и не высыхающих красок для Вьюги… и вот, ближе к концу – колокольчик, оповещающий Мракокрада, если Глубин загрустит или ему станет одиноко.
Вина захлестнула его. Вот откуда Мракокрад знал, когда появиться и вытащить Глуби́на из трясины одиночества. Мракокрад и правда заботился о нем. Подумать только, сколько чар показывали его доброту.
Так, может, они ошибаются?
Может, светлая сторона Мракокрада еще сильна и перевешивает злую?
Однако вот Глубин увидел крупные чары: барьер, убивающий любого ледяного, нарушившего границы Ночного королевства; орудие, плюющее пламенем дальше любого дракона… и вот последнее:
Пусть Арктик из ледяного племени исполняет все мои приказы.
Что же он тогда мог сотворить с Индиго?
Зачаровать ее, как Арктика?
А ведь в свитке еще много свободного места. Знай пиши пожелания, подчиняя себе мир, устраняя несогласных, кроя события по своему хотению…
Глубин склонился к пергаменту и стал читать. Просмотрел свиток от начала и до конца, останавливаясь на каждом заклинании, прикидывая, можно ли его использовать на драконе так, чтобы он скрылся.
Ничего. Ничего об Индиго, ничего, что намекало бы на то, куда она подевалась.
Глубин присел в отчаянии. Он знал, что ответ здесь. Если только Ясновидица не ошиблась, и Индиго правда ушла по своей воле.
Свиток лежал перед ним и манил, будто тая в себе множество темных секретов.
Почерк у Мракокрада был неразборчивым, местами даже нечитаемым: неровные плотные строчки, резкие линии, острые уколы-точки. Ближе к концу Мракокрад как будто не сдерживался, все сильнее давя на бумагу.
