– Может, твой отец и не туда ходит, милая? Как бы там ни было, он Драконоборец и правитель Доблести. Сам издает законы и может их нарушать.
– Это нечестно, – возразила Лиана. – К тому же папа сам велел дозорным искать железо. Разве не умнее искать в руинах?
– Так ведь закон …
– Мне кажется, этот закон папа придумал после того, как туда Сосна сходил, – твердо сказала Лиана.
Госпожа Лавр поднялась с пола и отряхнула книжку, которую чинила.
– Лиана, это глупости. Когда станешь взрослой, поймёшь, как устроены законы и как действуют владыки. А пока беги, поторопись, если хочешь поиграть после того, как принесёшь ведро воды.
Лиана тяжело вздохнула. Госпожа Лавр оказалась ничуть не лучше остальных взрослых.
Девочка вынырнула в коридор, но не успела сделать и трёх шагов, как её затащили в соседний класс.
– Эй! – вскрикнула она.
– Тс-с-с. – Нарцисса прикрыла ей рот ладошками. Ее длинные темные волосы как всегда были заплетены в косички, перехваченные полосками ярко-жёлтой ткани, в тон туники цвета пчелиной пыльцы. Мама Лианы как-то сказала, что мама Нарциссы одевает свою дочь так, чтобы все помнили о солнечном цветочке, в честь которого её назвали, и забыли о её «ужасном несгибаемом нраве».
В классе была еще и Фиалка – та сидела на служившей партой каменной плите и моргала совиными глазами.
Фиалка и Нарцисса были самыми буйными девчонками её года и лучшими её подругами – когда не ссорились друг с дружкой. Нарцисса буквально кипела энергией и не сидела на месте, а Фиалка лучше других умела притворяться.
Мама Лианы частенько говаривала, что эти две ей «точно не нравятся», но в пещерах больше ровесниц у Лианы не было, так что мама просто не могла запретить играть с ними.
– Мы слышали, как ты с госпожой Лавр говорила, – громким шёпотом, который можно было бы расслышать и на другом конце Доблести, произнесла Нарцисса.
– Это ты слушала, – поправила Фиалка. – А меня отправила одну к озеру.
Она махнула рукой в сторону трёх ведер, выстроенных рядком у неё под ногами.
– Ого, – сказала Лиана. – Ты их за раз принесла?
– Да, – как ни в чем не бывало ответила Фиалка. – Я же сильная. Когда-нибудь вырасту высокой-превысокой и подниму крышу пещер, так что город перестанет быть подземным. Тут будет очень светло, запахнет свежестью, и все будут говорить: «Спасибо, Фиалка, ты такая классная», а я буду отвечать: «Пожалуйста, что мне еще поднять»?
– Нет, спасибо будут говорить МНЕ, – возразила Нарцисса, уперев руки в бока, – ведь это я подала тебе эту мысль.
– Нет! Я сама всё придумала! Ничего ты мне не подсказывала!
– Моя идея! Это я сказала, что ты можешь крышу поднять! Ещё вчера!
– А я это придумала позавчера, просто вслух НЕ ГОВОРИЛА!
Лиана поняла, что стремительно погружается в очередную ссору Нарциссы с Фиалкой, из-за которых хотя бы раз в неделю, но класс превращался в поле боя. Она бочком подвинулась к двери.
– Ну, так я, может, того …
– Смотри, ты её спугнула! – сказала Нарцисса, и тут же налетела на Лиану, и затащила её назад в класс.
– Нет, это ТЫ её пугаешь! – возразила Фиалка.
– ЛИАНА, – сказала Нарцисса, героически игнорируя Фиалку, что, как знала по опыту Лиана, было почти невозможно. – Ты спрашивала у госпожи Лавр про Сосну?
– Да, – призналась Лиана. А была ли Нарцисса вчера на церемонии изгнания? Вряд ли, попробуй не заметить ярко-желтый цвет её одежд.
– Его правда изгнали? – спросила Нарцисса. – Он не вернётся?
– Похоже, что так.
– ЗА ЧТО-О-О? – взвыла Нарцисса, кидаясь на пол. Потом перевернулась на спину и картинно прикрыла лицо рукой: – Моя жизнь ОБРЕЧЕНА!
– Твой папа сказал, чтобы он шел и дал драконам съесть себя? – спросила Фиалка.
– Нет! – ответила Лиана. – Он сказал только, что Сосна должен уйти и никогда больше не возвращаться.
– Гм-м-м, – промычала Фиалка. – Так ведь это почти одно и то же.
– ФИАЛКА, НУ почему ТЫ ТАКАЯ ВРЕДНАЯ! – прокричала Нарцисса. – ЗАЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ, ЧТО МОЕГО ПАРНЯ СЪЕДЯТ ДРАКОНЫ!!!
– Он тебе не парень. Он же старый, ему лет семнадцать.
– Он мог стать моим парнем! Когда я вырасту! Если бы его НЕ ИЗГНАЛИ!
– Чем он провинился? – спросила у Лианы Фиалка.
– Да, – резко села Нарцисса. – Ты ещё говорила, что твой папа сам постоянно этим занимается.
– Ну … я так думала, – принялась оправдываться Лиана. – Госпожа Лавр сказала, что я, наверное, все поняла неверно.
– Так все взрослые говорят, – закатила глаза Фиалка.
– Вот вы, девчонки, знали, что есть закон, запрещающий возвращаться в старую деревню? – спросила Лиана.
– Чего? Нет, нету такого закона, – ответила Фиалка.
– Что ещё за старая деревня? – спросила Нарцисса.
– Та, которую спалили драконы! – нетерпеливо ответила Фиалка. – Где все жили раньше!
– ЭТО я ЗНАЛА! – огрызнулась Нарцисса. – Я не поняла, при чем тут закон и старая деревня. Это умный вопрос, так что заткнись!
– Говорить «заткнись» невежливо, – задрала носик Фиалка. – Это травля. Ты меня травишь.
– Нет же, ТЫ …
– Ни разу про такой закон не слыхала, – протараторила, перебив её, Лиана.
– И я, – согласилась Фиалка. – Наши папы пишут законы и указы, и я знаю, что они вместе ходили в старую деревню. Принесли мне оттуда обгоревшую куклу, сказали, что, может, получится её починить, а мне она показалась скучной, теперь я представляю, будто это такой призрак, обитающий на руинах и жаждущий МЕСТИ драконам!
– ДА! – вскричала Нарцисса. Она подбежала к стене и принялась кидаться на неё, рубя воздух воображаемым мечом. – Выходите на бой, драконы!
– Сосна больше ничего не сделал, – сказала Лиана. Она ДОГОВОРИТ, и неважно, что подруги не могут усидеть на месте, а сам разговор забудут через день. Она ещё ни с кем не обсуждала то, что ей казалось неправильным, и, может, девчонки скажут что-то, чего она ещё не слышала от взрослых.
– А что он сделал? – спросила Фиалка.
– Сразился с драконом? – вклинилась Нарцисса.
– Нет, нет … сходил в старую деревню, его за это выгнали. Ведь есть закон, запрещающий возвращаться туда.
Подруги долго – как никогда долго и тихо – смотрели на Лиану. Казалось, Нарцисса сейчас ткнет Фиалку в живот и убежит со смехом, или Фиалка начнет объяснять Лиане, в чём она ошибается.
– Это неправильно, – сказала наконец Фиалка. – Нет такого закона. Его выдумали, чтобы избавиться от Сосны. Когда взрослые врут, это даже хуже, чем когда врут дети. Мне это не по нраву.
