В первом ящике лежали прозрачные папки. В одну из них и отправились дневные отчеты, а сверху Ани наклеила белый стикер и вывела ручкой сегодняшнюю дату.
Теперь осталось отдать все на выходе из отдела, оставить на вахте ключи от кабинета, так как его посещение в нерабочее время было запрещено, и поесть.
Через дорогу находилось небольшое кафе, где продавали круассаны. Его панорамное окно занимало большую часть фасада узкого, состоящего из двух комнат дома из серого кирпича. А непривычно вытянутые двери раскрывались в обе стороны, чтобы посетители не задумывались, толкать или тянуть.
Аннетт набросила широкий капюшон черной толстовки, застегнула пальто и зашла внутрь. Ей нужен был круассан с начинкой «Цезарь». Не то чтобы он был самым вкусным, просто его готовили быстрее всего, так же как и чай с бергамотом.
Ужин занял минут пятнадцать, большую часть из которых Ани задумчиво смотрела через окно на темную улицу. Недоверчиво, с опаской, словно боялась, что упустит что-то очень важное… Но ничего так и не произошло.
Тодор ждал ее в оговоренном ранее месте. Он держал в руке что-то совсем крошечное, но, как только увидел Ани, спрятал это в карман.
– Восстановим магический барьер, и ты отправишься отдыхать, а я – дежурить.
Аннетт кивнула. Спорить не имело смысла, да и после смены она едва держалась на ногах.
Путь от перекрестка Литтер и Арлер до особняка Рэнделов был небольшой прогулкой мимо трехэтажной постройки с узкими прямоугольными окнами, а затем – через «бордовую» улицу, где стояли здания из красного кирпича с шестиугольными эркерами
[4]. Когда-то Аннетт мечтала жить в одном из таких эдвардианских домов. У каждого из них был свой внутренний дворик с небольшим садом, изящной плетеной мебелью и аккуратно высаженными розами. Простор и уют, навевающие приятное ощущение романтики и свободы.
– Улицы у обрыва почти пустуют. – Тодор говорил, не отрываясь от магической карты Нордвуда. – Я сегодня передам маячок на отслеживание магии Алану, он наполнит его нужными зельями. Может, удастся отследить момент, когда проклятые выпивают силу, а пока пройдемся к океану и обновим защиту.
Вот что было у Тодора в руке, вот зачем ему нужен был магазин антиквариата. Маячки – очень устаревший, невостребованный реквизит для ведьмаков. Они просто подают сигнал, когда чувствуют колебания энергии.
– Они подобрались так близко? – Аннетт взволнованно задала вопрос и остановилась.
Сердце тревожно застучало. Если проклятые решились вытягивать магию из старого города почти в самом его центре, значит, времени на поиск ключей у них меньше, чем предполагалось. Выйдет ли? Что будет, если проклятые перестанут появляться группами?
– Защитный барьер цел, но продержится пару дней, Ани, – серьезно произнес Тодор ее имя. – Все решится после бала Полнолуния. Там будут все ответы и подсказки. Хеллоуин – время возвращения мертвых. И я убежден, город покажет свое истинное лицо не через видения.
Уверенность, спокойствие, пристальный взгляд темных глаз и мягкая полуулыбка позволили Аннетт вздохнуть и попытаться не думать о предстоящем. Неизвестность пугала ее больше проклятых.
– Бал…
– Через несколько дней. Пока выходные, подумай о своем образе и отдохни. Как только пройдет празднование, я смогу сказать, как найти ключи и что делать дальше. И верю, что ты все преодолеешь. Ты не одна.
Он нежно сжал ее ладонь своими руками.
Непривычная, но подкупающая забота. Ани улыбнулась, чувствуя, что ей становится легче. Они сделают все, что зависит от ведьмаков зеркальных знаков. И… отчего-то теперь в отличие от исполнения предсказания с получением магии интуиция твердила – все получится.
Может, потому, что на этот раз от них мало что зависело. Не так много, как в прошлый. Так казалось. И Аннетт поддавалась этой иллюзии.
Тревога всегда тянет на дно.
– Ступай домой. Я справлюсь сам.
Ани была уверена, что Тодор видит ее усталость, чувствует, как из нее ушла магия. Поэтому не сопротивлялась, не отказывалась от помощи.
– Спасибо.
Коротко кивнула и, давно переняв привычку не прощаться, переместилась.
До бала Полнолуния оставалось три дня.
Глава 7
Бал Полнолуния
Аннетт Рэндел
С каждым днем магии становилось больше. Аннетт с трудом контролировала ее, стараясь выплеснуть излишки в короткие перемещения и защиту города, но к вечеру Хеллоуина источник Нордвуда вновь передал много сил.
Паутина улиц скрывалась в вечернем сумраке. Под ногами шуршали опавшие листья. Этой ночью все покрылось ледяной коркой, и черные ботинки Ани скользили по необработанным участкам брусчатки.
Ее дежурство вот-вот закончится. Еще час, и Тодор откроет бал Полнолуния, пряча жителей в чертогах Лавки Зодчего от нападения проклятых.
Совсем рядом с Аннетт, возле узкой резной двери, стоял мужчина. Он, зябко кутаясь в тонкий плащ, раз за разом называл пароли, чтобы попасть в библиотеку Нордвуда, уходившую под землю и соединенную тоннелем с другими зданиями Лавки.
– Одно сердце, сотня фасадов, – произнесла Ани.
Мужчина здесь явно работал недавно, об этом свидетельствовала магическая метка с коричневым свечением. Она переливалась, поэтому, чтобы рассмотреть ветвистое дерево, стоило подойти.
– Что, простите? – Незнакомец испуганно обернулся.
– Пароль: «Одно сердце, сотня фасадов», – пояснила Аннетт, и на плаще заблестел такой же символ, означающий, что она тоже состоит в городской службе.
Пока мужчина размышлял над тем, как поблагодарить гостью, чтобы не выглядеть совсем неловко, дверь книжного архива отворилась.
– Ступайте, второй раз с подсказкой вас не пустят.
– Если меня не уволят, то обращайтесь за помощью. Меня зовут Марк Арестин.
Ани не ответила, мужчина исчез в проеме, и тот захлопнулся, чтобы никто не успел зайти следом.
Лавка Зодчего оберегала своих посетителей, но каждому показывалась по-своему. Она необъятная часть города, создающая свои тоннели и порталы под землей. Единое целое, сотворенное магией. Что-то спрятано от любопытных глаз, что-то пугающе знакомо, а что-то иногда вызывает тепло и чувство защищенности.
Почти все здания были открыты, некоторые запечатаны паролем, а несколько самых важных скрыты под незаметными фасадами, в которых дверь появлялась, только если гость был связан магией с этим местом.
Иногда Аннетт казалось, что Лавка Зодчего живая. Сколько бы улочек и соединений ни было прорисовано на карте, всегда появлялись новые. Таинственное, темное и мрачное, с одной стороны, и безопасное – с другой, это место будто играло с жителями, но никогда не причиняло вреда.
